На это поднялась миниатюрная смуглая девчушка в зеленом. Звали ее Сашей. Она нерешительно вышла из-за скамеек и встала перед кушеткой.
Снимай купальник и ложись сюда, — сказал ей Михаил.
Саша дрожащими руками оголилась до пояса, огляделась вокруг, потом опустила купальник до колен, вылезла из него, положила на край скамьи и легла на живот. Ее тело еще не могло пробудить у Михаила значительных эротических чувств, груди только начали свое превращение из маленьких бугорков в соблазнительные холмики, но попка была весьма заманчива. Повернув девочку на бок и раздвинув ей ягодицы, Михаил осмотрел ее промежность, но не найдя особенно привлекательной, перешел к процедуре. Скорее всего, Саше почти никогда не приходилось принимать в задний проход какой-либо предмет; она вздрогнула, когда он стал смазывать ее, а при входе в попку наконечника содрогнулась всем телом. Когда краник открыл дорогу раствору, девочка едва не подпрыгнула на кушетке.
Решив не поднимать панику, Михаил так уменьшил поток, что шарик в индикаторе лениво обегал круг за кругом. Несмотря на это, Саша вертелась, насколько позволял шланг в попке; она то притягивала бедра вплотную к животу, то отводила их, порываясь посмотреть на кружку, но клизму выдержала. Мимоходом Михаил оглядел остальных. Ему показалось, что девочки перешептываются между собой, а Света, сидящая напротив них, пытается делать им какие-то знаки, стыдливо прикрывая свободной рукой низ живота. Скользнув взглядом по столику, Михаил вдруг увидел, что песок в часах кончился, и Свете пора в туалет. Он прикрыл краник, взял часы, положил их в коробку и сказал:
— Антонова, можешь идти в туалет.
Остальные девочки негромко зашумели, Света поднялась со стула, и прикрывая низ живота неспешно пошла в туалет. Оттуда только что вышла тренерша, которая села на другую скамью. Вспомнив про Сашу, Михаил закрыл краник и вытащил наконечник. Девочка, не дожидаясь напоминания, поднялась, и держась за живот села на свободный стул. Михаил поставил часы для нее.
Готовя прибор для следующей клизмы, он увидел, что Саша все время вертится на стуле, пытаясь удержать в животе почти литр раствора. Хотя она еще не созрела, зрелище было потрясающее: голая девочка ерзает на стуле, сгибаясь и держась за низ живота. Наполнив и повесив кружку, Михаил встал около кушетки с наконечником в руке и заглянул в список.
— Бирюкова, — выкликнул он, — ты следующая!
Очередную "пациентку" звали Лера. Она сидела где-то в глубине, и Михаил только сейчас обратил на нее внимание. Несмотря на свой юный возраст (всем девочкам было около 14 лет) , эта могла сойти за взрослую девушку, и вдобавок ко всему была настоящей красавицей. На ней был черный раздельный купальник, который почти не скрывал ее тело; груди, символически прикрытые треугольниками ткани, так и хотелось пощупать. Лера, тем временем, не дожидаясь напоминания, сняла трусики и легла на кушетку, сразу повернувшись на левый бок и подогнув ноги.
Михаил, стараясь сдержать дрожь в руках, взял вазелин и раздвинул ей ягодицы. У Леры, в отличие от большинства девочек, была красивая рельефная промежность с выступающими половыми губками, которую Михаил готов был разглядывать сколько угодно. Не спеша, чтобы продлить наслаждение, он стал смазывать анус Леры. Судя по ее реакции, ей тоже не приходилось принимать в попку ничего крупного: углубившись в тесноту прямой кишки, Михаил почувствовал, что девочка ощутимо вздрогнула. Тщательно размазав вазелин, он взял наконечник и привычным движением ввел его.
— Миша! — раздалось откуда-то.
Внезапно Михаил обнаружил, что сидит перед своим компьютером, свесив голову на грудь. Оказалось, что он задремал, читая материалы, и к действительности его вернул голос Тамары Николаевны, которую заглазно называли "Старуха с косой". Встряхнув тяжелой головой, Михаил повернулся в сторону, откуда раздался голос.
— Миша, — повторила она, — бумага в принтере кончилась!
— Сейчас принесу! — ответил он.
Михаил поспешно закрыл документ, который читал, и пошел за бумагой. По дороге туда и обратно он разглядывал проходящих мимо молодых девушек; Михаил воображал, как они будут реагировать на клизму, сколько выдержат воды, раздуются ли у них от этого животы. Подобные мысли сильно возбудили его, и он был вынужден прикрыть пачкой бумаги, которую нес, бугор на брюках. Эти сладостные мечты были прерваны самым грубым образом: мимо него прошла Дарья Алексеевна, женщина сравнительно не старая, но похожая на персонаж какого-то голливудского фильма ужасов. Один ее вид мог отбить у любого нормального человека охоту к воспроизведению рода, но к счастью для Михаила, она работала не в проектной части.
*****
Все же, после этого случая, Михаил уже не мог по-прежнему смотреть на девушек, каждую из них он видел лежащей с наконечником в попке или с раздувшимся от воды животом. Иногда он думал, не попробовать ли осуществить что-либо подобное в действительности, ему порой казалось, что в клизме есть что-то эротичное.
В организации, тем временем, закипела работа над проектом, однако это — другое повествование.