— Э… у меня есть такой же отросток, как у Хума.
— Покажи.
Лита мне явно не верила. Я мог бы придумать предлог и не показывать ей ничего такого, но тем самым я раз и навсегда потерял бы ее доверие. Пришлось встать, расстегнуть шорты, спустить их до колен и стянуть трусы. Мой 22-самтиметровый "хум" висел между колен унылым хоботом…
— Это он? Но как же так получается, ведь он не твердый.
Я покраснел и начал сумбурно объяснять Лите, что у меня отросток, как и у Хума, не всегда в рабочем состоянии, и нужно сперва, чтобы женщина докаснулась до него. Не долго думая, девушка подошла ко мне, присела на корточки и достаточно бесцеремонно схватила мой член. Приятного в таком прикосновении было мало… Понаблюдав несколько секунд и не заметив никаких изменений, Лита посмотрела на меня с упреком.
— Ну, здесь все не так просто. У нас все это не так быстро происходит. Мы делаем это для удовольствия, а не только для того, чтобы были дети, понимаешь? И поэтому мы специально стараемся делать приятно друг другу. Нужно знать, как это делать.
— Не понимаю, почему у вас все так сложно. Зачем это так?
— Ну… ну да, сложно… мне, понимаешь, тоже иногда хочется, чтобы можно было подойти к любой телке и ее трахнуть… ну, в смысле — любому мужчине договориться с любой женщиной и ввести в нее свой отросток. Но знаешь, так получается, что чем сложнее, тем больше удовольствия. Это уже разнообразие, игра… появляется азарт. И если у тебя получается сделать женщине приятно, ты получаешь гораздо больше удовольствия от этого. Ты же ведь не задумываешься о том, нравится ли Хуму то, что ты делаешь…
— Хуму не может не нравится… он для этого и есть.
— Ну да, я понимаю. Но и ему ведь все равно, нравится тебе или нет. А нам не все равно.
— И тебе не все равно?
— Ну… да, Лит, если бы мы с тобой занимались сексом, мне было бы важно, чтобы тебе понравилось.
— Сексом?
— Ну да, так мы это называем.
— А мы можем это сделать?
Хм.. Можем ли мы это сделать… непростой вопрос это был, я же не знал, отличаются ли амазонки от обычных женщин на уровне физиологии. Но вообще я прикинул, что от моей спермы ей точно плохо не станет… а так, что я — опаснее дерева?
— Лита, я думаю, мы можем… попробовать.
— А как это делается?
Такой технический подход меня явно не устраивал, но объяснить, что такое романтика, нежность и все такое прочее я бы явно не смог. Решил попробовать показать… Я разделся догола, подошел к ней и обнял за плечи. Лита смотрела на меня с удивлением. Я провел руками по золотистой коже, привлек ее еще чуть ближе к себе. Она стояла, расслабившись, не чувствуя никакого смущения. Тогда я взял ее руки в свои и положил себе на бедра. Снова обняв ее и отодвинув в сторону пушистую волну ее волос, я наклонился к нежной шейке моей амазонки и поцеловал ее.
А что, если у амазонок вообще нет никакой реакции на ласки? Может, у них просто нет таких рецепторов или еще чего-то…
Когда я провел кончиком языка от ключицы до розового ушка, мне показалось, что ровное спокойное дыхание Литы на мгновение чуть сбилось. Я поцеловал ее в ямочку за ухом, потом скользнул языком по краю раковины, взял губами бархатистую мочку. Ее пальцы чуть пошевелились на моих бедрах. Мои руки скользили по ее плечам и спине, наслаждаясь нежностью и мягкостью ее кожи. Я посмотрел ей в глаза — прочитал в них удивление и зарождающееся желание. Осторожно поцеловал ее в губы, лизнул кончик ее языка и нежно пощекотал в уголках рта. Я не ожидал ответа на поцелуй, и потому удивился, почувствовав, что язык литы повторяет мои действия… я решил показать, что мне это нравится и ответил с азартом… наши языки сплелись, поцелуй длился не меньше двух минут, за это время мой член успел прийти в боевую готовность, а Лита успела освоить основные приемы оральной ласки… когда я наконец отпустил ее, она часто задышала — то ли от долгого поцелуя, то ли от возбуждения.
Я притянул ее к себе. Лита тоже крепче обняла меня за спину. Целуя ее плечи, я путешествовал ладонями по ее спине, а руки девушки повторяли мои движения… она явно решила учиться, подражая мне. Это было удобно. Я мягко схватил мягкие половинки ее попы, и сразуже почувствовал, как девочка сделала то же самое. Ягодицы всегда были одним из моих самых чувствительных мест, и после нескольких секунд я распалился по полной программе. Подхватив амазонку на руки, я отнес ее на мягкую траву и бережно положил. Не давая остыть нам обоим, я поцеловал ее и сразу спустился ниже, к загорелым холмикам ее груди. От прикосновения к ее нежной, ароматной коже я застонал… я урчал над ее грудью, целуя и обсасывая соски, тихонько разминая ладонями молочную мякоть. Разгоряченная девушка закрыла лицо руками и тихонько поскуливала… не отрываясь от ее груди, я сполз ладонью по ее животу, погладил его, спускаясь все ниже.
Коленки Литы были плотно сжаты, я мягко, но настойчиво ткнулся ладонью между ее ног и через несколько секунд она поддалась. Я погладил пушистую челку на ее лобке, пощекотал внутренние стороны ее бедер, кожа на которых была еще влажной после этого дерева… я почувствовал что-то вроде ревности к этому хуму, обиду какую-то за мужской род, что ли… да нежели деревянный истукан может заменить мужчину? С шумным вздохом я оторвался наконец от сахарных литиных сосков, перебрался на мягкий животик. Тем временем мои пальцы осторожно раздвинули мохнатые губки Литиной письки и чуть не утонули в горячей влаге ее влагалища. Амазонка отозвалась на это нервным стоном. Она хотела меня, хотела, чтобы я ее трахнул, горячо и жарко. Я лег на нее, опираясь на руку. Другой рукой я отнял прижатые к лицу литины ладони и попросил ее обнять меня. Ее пальчики впились в мою спину. Направив ствол в ее лоно, я начал двигаться… я был разогрет до предела, мне ужасно не терпелось разогнаться и кончить, но должен же был я, черт возьми, доказать, что я лучше серебристого истукана? И я был на высоте… я трахал мою красавицу ритмично, меняя темп и амплитуду… стоило ей подстроиться под мой ритм и начать подмахивать, я тут же менял тактику и вызывал очередной хриплый стон обезумевшей от страсти амазонки… только тогда, когда стоны сменились криками, когда тело Литы прогнулось, а пальцы судорожно заскребли по земле, я вышел на последнюю скорость и с криком излился в нее. Обессилев, мы упали на траву и по пологому склону скатились в озеро…
*****
Через восемь с половиной месяцев я вернулся на остров один, без экспедиции, как раз вовремя, чтобы встретить на берегу напуганную заплаканную Литу со свертком на руках — амазонки прогнали ее, потому что впервые за все время женщина племени родила ребенка-демона, у которого, как и предсказывали старинные легенды, внизу живота вместо священного плодородного лона был хобот.