12. Служебный роман.
Когда, после нескольких лет безуспешных попыток, мне удалось, наконец, получить приличную работу в одном СП, связанном с поставкой, монтажом и эксплуатацией технологического оборудования, очень сложного и дорогого, я был на седьмом небе от счастья. Изголодавшийся по серьёзной работе, я частенько засиживался до поздней ночи, до боли в глазах вглядываясь в экран компьютера. Старания мои были замечены и я успешно продвигался по служебной лестнице. Описываемые события относятся к тому периоду моей жизни, когда я уже занимал пост заместителя начальника одного из отделов. Точнее, начальницы, потому что руководила отделом женщина, лет около сорока, умная, волевая, настоящая бизнес-леди.
Будучи настоящим трудоголиком, Ирина Викторовна, так звали мою начальницу, тем не менее тщательно следила за своей внешностью. Всегда безупречно одетая, элегантная. Строгий деловой костюм, подчёркивающий тонкую спортивную талию и в меру обнажающий стройные загорелые ноги, тщательно уложенные волосы цвета спелой пшеницы, умелый макияж, минимум украшений… Она прекрасно выглядела даже после напряжённого трудового дня. А если учесть то, что она обладала роскошной фигурой, которая без труда угадывалась под прекрасно скроенными костюмами, стройными длинными ногами и красивым лицом с правильными чертами, за которым тщательно ухаживали лучшие косметологи, то станет ясно, почему многие мужчины в нашей фирме были тайно влюблены в Ирину Викторовну.
Я тоже не избежал этой участи. Провожая её взглядом, когда она шла по коридору стуча каблучками и чуть покачивая крутыми бёдрами, обтянутыми узкой юбкой, я частенько предавался самым извращённым фантазиям, которые не раз заканчивались онанизмом в мужском туалете.
Сама обладая мужской хваткой и аналитическим умом, эта вершительница судеб нескольких десятков подчинённых ей мужчин очень критически относилась к промахам работникам. Тем больше мне льстило, что моему мнению она доверяла и часто со мной советовалась. В отличие от остальных я запросто заходил в её кабинет. Надо сказать, что Ирина Викторовна обладала безупречной репутацией и умело держала дистанцию, никогда не давая мне повода думать, что наши отношения могли бы быть чем-то большим, чем отношения между начальником и подчинённым. Тем удивительней и неожиданнее оказалась для меня история, начавшаяся в тот тёплый сентябрьский вечер. (Заведи себе русскую виртуальную любовницу-давалку! — добрый совет)
Была пятница, и многочисленные работники нашего отдела стартовали из офиса по направлению к своим машинам ровно в семнадцать ноль-ноль, мечтая о пиве, даче и футболе по телевизору, в зависимости от индивидуальных склонностей. Я вздохнул и включил кондиционер посильнее. Мне нужно было закончить кое-какие расчёты по новому проекту и подготовить соответствующую документацию к понедельнику. Часы показывали уже почти семь, когда дверь моего кабинета скрипнула. Я повернул голову и с удивлением обнаружил, что Ирина Викторовна тоже задержалась. Она стояла на пороге моего кабинета, сложив руки на груди и задумчиво разглядывала меня. Я невольно залюбовался утончёнными чертами лица, обрамлённого светлыми волосами. Что-то в её внешности было от неземной холодной красоты, так любимой художниками-фантастами, изображающими ангелов-демонов или женщин неземной цивилизации. Ни за что не дал бы ей сейчас сорока.
— А вы, Константин, всё работаете… Нельзя так, надо беречь себя.
— Ирина Викторовна, я решил сегодня с техдокументацией закончить, чтобы в понедельник с утра…
Она подходит, встаёт позади меня, склоняется к монитору, коснувшись грудью моей спины. Если бы на её месте была любая другая, я без колебаний воспринял бы это, как явный аванс. Но Ирина Викторовна… Я украдкой скашиваю глаза. Её лицо совсем рядом, белокурая прядь щекочет мне ухо, запах дорогих духов… Внизу живота сладко заныло. Стараюсь скрыть дрожь. Незаметно разглядываю круглые колени, с трудом удерживаюсь от соблазна провести рукой по гладкому капрону. (Отличный секс с привлекательной секс-матроной получился у главного героя! — прим.ред.)
— Бросьте вы, Константин, всю работу не переделаешь. Нужно и о себе подумать. Жизнь-то проходит! Я не откажусь, если вы предложите мне чашечку кофе. Светлана ушла, а я даже не знаю, как включается эта керосинка.
Моя начальница, строгая и требовательная, сама настоящий трудоголик, предлагает мне работать поменьше… Что бы это значило? Встаю со своего места. Она совсем рядом, лицом к лицу. Я ощущаю прикосновение её грудей. Она высокая, каблуки делают её ещё выше, и её голубые глаза оказываются почти на уровне моих. В них явственно читается призыв. Или я ошибаюсь? Меня охватывает внезапная робость, и я с позором ретируюсь в приёмную изучать премудрости работы с аппаратом по приготовлению кофе, который Ирина Викторовна обозвала "керосинкой". Спустя мгновение вслед за мной появляется и она сама. Проходит, расстёгивает пуговицу на пиджаке, садится в кресло, положив ногу на ногу. Я в очередной раз любуюсь украдкой её стройными ногами. Говорят, что Ирина Викторовна регулярно посещает корты. Впрочем, ничего о её жизни за пределами офиса в точности неизвестно. Я даже не знаю, замужем ли она. Вроде бы да, но обручального кольца на пальце нет…
Я справляюсь, наконец, с хитроумной машиной, и вскоре кабинет наполняет запах ароматнейшего колумбийского кофе. Ставлю перед Ириной Викторовной её чашку, беру себе вторую и сажусь в кресло напротив.
— Константин, сходите, пожалуйста, ко мне в кабинет. Там в баре есть коньяк.
Ого! Начальница угощает меня коньяком! Может она действительно хочет меня соблазнить? А что, женщина она ещё молодая… Возвращаюсь с бутылкой и рюмкой. Наливаю ей в рюмку, себе добавляю капельку прямо в кофе. После одной неприятной истории, случившейся несколько лет назад, я теперь принципиально не пью за рулём, и эта капелька — моя уступка красивой женщине. Откинувшись в кресле пью кофе, поддерживаю светский разговор.
А разговор складывается интересный. Ирина Викторовна проявляет неожиданный интерес к моей личной жизни. Отвечаю, стараясь не смотреть на бедро, обтянутое тканью, на красивое круглое колено, выглядывающее из-под подола юбки, на кружева бюстгальтера, виднеющиеся из-под прозрачной белой блузки. Нет, не женат. Не встретил пока. Трёхкомнатная, в новом доме. Да, планировка хорошая. Изолированные. Хороший район, зелёный. Нет, один. Ну, собака ещё. Ретривер. Да, мальчик. Четыре года. Сам гуляю. Ну да, утром, перед работой, и вечером. Да нет, он добрый. По вечерам? Ну, с собакой гуляю, я же говорю, ну, ещё телевизор, с друзьями иногда пивка там… По выходным мы часто на природу выезжаем. Шашлыки там, рыбалка. Ружьё вот недавно купил, буду на охоту ездить. С друзьями, конечно. Ну, бывает и девушек с собой берём, не без этого. Я же живой человек (смотрю на неё с вызовом) …
Что это? Просто интерес, который начальница проявляет к жизни подчинённого или… Вглядываюсь в красивые голубые глаза и не нахожу ответа. Живой интерес, и даже участие… Да, но где же тот призыв, который я уловил полчаса назад, стоя совсем рядом с ней в своём кабинете? Наверное, мне показалось. Или я упустил момент… Ну что ж, это и к лучшему. Трахать собственную начальницу… Это, пожалуй, чересчур рискованно. Рано или поздно придётся либо жениться, либо увольняться. Лучше вон Светку буду трахать. Она мне уже месяц глазки строит.
Кстати, а что это она тут допрос учинила? Пора и мне кое-что прояснить. Теперь я спрашиваю, а она спокойно и обстоятельно отвечает, чуть покачивая ногой в такт ответам. Да, замужем. Да, девочка. Шестнадцать. Одиннадцатый. Да, большая уже. Муж? Депутат. Раньше в порту работал. Да. Да. Нет, первый брак. А вот это, Константин, вас не должно волновать. Нет, таких интимных вопросов я вам не задавала. И вообще, интервью закончено.
Я понимаю, что зашёл слишком далеко. Впрочем, Ирина Викторовна улыбается поощрительно. Похоже, это из серии "и хочется, и колется". А что, может действительно повалить её сейчас на ковёр, задрать юбку и… Наверное, она читает что-то в моих глазах, потому что вдруг встаёт, поправляет юбку, застёгивает костюм и говорит сухо своим обычным деловым голосом:
— Идите, Константин, заканчивайте. Мне пора домой. Всего доброго, до понедельника.
Я покидаю приёмную заинтригованный. Она явно делала мне авансы. И я её интересую вовсе не как ценный работник. Похоже, у нашей "железной леди" между ног зачесалось! Теперь у меня есть цель: я размажу поцелуем эту помаду, растреплю тщательно уложенные волосы, стащу эту дорогую юбку, закину эти тренированные ноги на свои плечи и вставлю свою инструмент поглубже, я заставлю её стонать и извиваться, а потом кончу в этот холёный ротик и прослежу, чтобы она проглотила мой подарок… Но не сегодня, и не завтра. На это уйдет пару месяцев. А пока… Пока я займусь Светкой. Я буду демонстративно оказывать ей знаки внимания, вызывая этим ревность гордячки. А там посмотрим.
На то, чтобы воплотить в жизнь первую часть моего плана потребовалась неделя. Светлана, красивая блондинка лет двадцати двух-двадцати трёх, белозубая и длинноногая, в меру глупая, в меру кокетливая, работала у нас "офис-менеджером", а попросту говоря, секретаршей. Мечтательная натура, она с успехом компенсировала недостаток ума сногсшибательной внешностью и знанием нескольких английских слов, позволяющих ей разобрать, кого из нас надо соединить со звонящим. Кроме того, она умела готовить превосходный кофе и никогда не путала, кто из нас предпочитает чёрный без сахара, а кто сладкий со сливками. Она появилась у нас около месяца назад, и сразу же принялась строить мне глазки и демонстрировать свои очевидные достоинства, лишь слегка прикрытые мини и декольте. По всей видимости, интрижка с начальником представлялась ей перспективной с точки зрения продвижения по службе.
*****
Это совпадает и с моим желанием. Может быть тогда я перестану робеть перед ней. Наливаю почти полные бокалы. Протягиваю Ирине и снова сталкиваюсь на её взгляд в упор. Решаю во что бы то ни стало выдержать его. Она медленно пьёт. Допив почти до дна, она ставит бокал на столик. Для этого ей на секунду приходится отвести взгляд. Ну, наконец-то, а то мне эти детские игры в гляделки начали уже надоедать. Но Ирина вновь поднимает на меня глаза и говорит тихо, но твёрдо:
— Ты ведь знаешь, зачем я пришла?
Я вновь теряю самообладание от прямоты вопроса, но лишь на мгновение. Я понимаю, что не должен отдавать ей инициативу и беру себя в руки.
— Да, знаю.
— Так чего же ты ждёшь? Ты хочешь, чтобы я сама проявила инициативу?
Я, возможно с излишней поспешностью, вскакиваю со своего кресла. Ирина стремительным движением поднимается мне навстречу. Звон опрокинутого бокала не может нас отвлечь, и мы бросаемся друг к другу в объятия. Мы стоим посреди комнаты, слившись в поцелуе, я сжимаю руками её гибкое сильное тело, глажу гладкую кожу спины, упругие ягодицы, и чувствую, как на каждое моё прикосновение её тело отзывается дрожью страсти. Даже мечтая о ней в своих сексуальных фантазиях, я не мог и представить, какая восхитительная женщина моя непреклонная бизнес-леди! С видимым усилием оторвавшись, она вдруг говорит со стоном:
— Всё, не могу больше! Давай скорее!
В голове одна за другой проносятся три идиотские мысли: "надо бы красиво поднять её на руки и унести в спальню, но комната слишком тесная", "я менял постельное бельё неделю назад" и "у меня нет презерватива". Ирина с безошибочным чутьём определяет где находится спальня, сама берёт меня за руку и тянет в сторону заветной двери. У кровати она поворачивается ко мне. Грациозное движение — и платье с мягким шорохом падает к её ногам. Она остаётся в трусиках и чулках телесного цвета на кружевных резинках. Высокие каблуки делают её ещё стройнее. Большие розовые соски встали дыбом. Она просовывает большие пальцы за резинку трусиков и медленно тянет вниз. Моему взору открывается тщательно выбритый лобок, украшенный лишь татуировкой в виде бабочки. Ирина садится на край кровати, поднимает обе ноги и снимает трусики совсем. Какое то мгновение они ещё держатся на носке туфли, но игривым броском она отправляет их мне и ложится.
От вида её холёного тела меня буквально трясёт в нервном ознобе, и я никак не могу справиться с джинсами. Наконец, они оказываются на щиколотках вместе с трусами, и я шагаю вперёд, не заботясь о других деталях одежды. Я вхожу сразу, без предварительных ласк. Ирина сразу берёт бешеный темп. Она стонет, выгибается дугой, прижимается ко мне изо всех сил низом живота. Член легко скользит в хорошо смазанной дырочке. Я чувствую быстро нарастающее возбуждение. Ирина тоже быстро приближается к оргазму. Ещё минута и она начинает хрипло стонать, впивается мне в плечи острыми ногтями, извивается, выгибается дугой, потом снова прижимается ко мне и кончает, уткнувшись лицом мне в плечо. Вслед за ней кончаю и я, выплеснув в неё горячую струю…
Мы лежим рядом, обнявшись, и я размышляю о том, как всё бывает неожиданно в жизни: ещё десять минут назад я сидел перед монитором и мечтать не смел о таком повороте в моей жизни. А вот теперь — я любовник своей начальницы. Чудно!
Ира лежит на боку и слегка поглаживает, царапает мою грудь, пощипывает соски, играет с волосами на груди. Её рука скользит вниз, гладит живот, ещё ниже… Я ощущаю, как холёные пальчики обхватывают ствол моего поникшего бойца и чуть оттягивают кожу вниз. Потом возвращают её назад. Вверх-вниз, вверх-вниз… Ответом становится мощная эрекция, неожиданная для меня самого. Ира целует меня в ухо и шепчет:
— Милый, я ещё хочу.
Я мычу что-то насчёт того, что тоже вроде бы не против, но она меня уже не слушает. Со змеиной грацией она скользит вниз, и через мгновение я чувствую её губы, сомкнувшиеся вокруг моего героя. Я лежу на спине и с блаженной улыбкой думаю о том, что Ира сейчас слизывает коктейль, состоящий из моей спермы и её сока. Интересно, а какая она на вкус? Я обязательно попробую, а пока дам ей поработать язычком. Всего лишь две недели назад я сказал себе, что добьюсь того, чтобы через месяц мой член окажется в её рту. Всё получилось вдвое быстрее. Я кладу руку на её голову и одну за другой вынимаю шпильки из чуда парикмахерского искусства на затылке женщины. Волосы золотым водопадом рассыпаются по загорелым плечам. Я глажу их, перебираю рукой и чувствую, как от моей нехитрой ласки Ирина ускоряет свой темп. Я перемещаю руку ниже, глажу её плечи, спину, потом просовываю руку между двух упругих полушарий и нащупываю плотно сжатую дырочку. Я чуть массирую анус, постепенно усиливая давление. Палец легко скользит вовнутрь, а Ирина отзывается громким стоном. Так, значит эта дырка тоже рабочая. Ладно, попробую обязательно. Но не сейчас. Сейчас моя цель находится чуть дальше. Изогнувшись, провожу пальцами между двух влажных губ и дотягиваюсь до клитора. Ира вскрикивает от острого наслаждения и придвигается поближе, обеспечивая мне более лёгкий доступ к своему сокровищу. Начинаю двумя пальцами легко массировать заветный узелок. Ира стонет уже не переставая. Становится очевидным, что я легко смогу заставить её кончить своими несложными манипуляциями. Ну что ж, ты хотела ещё, сейчас получишь.
Через пять минут она уже кричит в голос, когда я, почти доведя её до оргазма, вдруг останавливаюсь, заставляя отступить долгожданное наслаждение, а потом начинаю всё сначала. Не переставая делать минет, Ирина почти со слезами умоляет меня не мучить её, а потом не выдерживает, засовывает руку между ног и делает всё сама. Она затихает на секунду, а потом продолжает свою работу языком. Теперь моя очередь, и у меня были есть основания полагать, что она попытается на мне отыграться. Чтобы пресечь подобные попытки, я поступаю просто: придержав её за плечи, заставляю сохранить ту же позу. Сам приподнимаюсь и встю на колени сзади. Полюбовавшись немного (мне всегда нравилось это зрелище) , я раздвигаю ягодицы, приставляю головку сначала к анусу (Ира отвечает хриплым стоном) , но потом меняю своё решение и вставляю во влагалище.
Я кончил всего лишь несколько минут назад, на выработку нового заряда семени мне нужно некоторое время. К тому же влагалище сорокалетней женщины, перенесшей роды, да ещё и обильно смазанное, не слишком-то сильно сжимает член. Мой финиш несколько затягивается. Я уже подумываю о том, чтобы переместить своего жеребца чуть выше — в задний проход, когда Ирина в третий раз начинает кончать.
Это один из самых бурных оргазмов, который я когда-либо видел. Её крики "Сильней!" и "Ещё!" сливаются в один звериный вопль (даже мои ко всему привыкшие соседи многозначительно мне улыбались на следующий день) , она трясётся как в предсмертных конвульсиях, колотясь головой о постель, она выгибается дугой и раскачивается. А потом внезапно её финальный вопль превращается в безудержные рыдания. Она падает на подушку и горько плачет.
Я сижу на постели с торчащим, как кол членом и растерянно смотрю на трясущиеся плечи моей "железной леди". Я не знаю, что мне делать, как утешить бедную женщину. Я приподнимаю её за плечи и обнимаю. Она с горячностью бросается ко мне, прижимается, и я чувствую, как по груди текут горячие слёзы…
— Костя, родной мой, я так боюсь…
— Ну, успокойся, Ирочка, чего тебе бояться…
— Ты не понимаешь. Мне скоро сорок. Я буду стареть с каждым годом, — слова трудно разобрать из-за всхлипываний, — Я сегодня смотрела на себя в зеркало. У меня столько морщин. А голова вообще вся седая. Краска не берёт. Ты молодой ещё, тебя же молоденькие любят. Светка вон… сука… Я ведь не нужна тебе. Я знаю. А ведь я тебя люблю. Какая же я дура, где я была раньше? . . Потеряли столько времени! — и она снова начинает плакать.
— Ира… — я набираю в грудь побольше воздуха, — Ирочка, я тебя очень люблю!
— Ой, Костя, ну какая может быть любовь! — она поднимает на меня заплаканные глаза, — Я старше тебя, у меня муж и шестнадцатилетняя дочь. Вот она тебе — пара, — кажется, истерика идёт на убыль, — Между прочим, ты ей жутко нравишься… — Ирина уже вытирает слёзы, — Да, мне с тобой очень хорошо. Ну и давай будем встречаться, пока не начну вызывать у тебя отвращение, а мою девочку бери в жены. Я сама вышла первый раз замуж в семнадцать лет. Представляешь, будешь трахать и жену и тещу… — голос снова предательски дрожит.
— Прекрати! — Леночка, Ирина дочь, несколько раз бывала в нашем офисе. Она действительно очень хорошенькая, но после приключения, случившегося со мной в одной деревне во время командировки, развивать эту идею не хочется, — Прекрати сейчас же!
Ира сильнее прижимается ко мне и затихает.
— Хочешь ещё коньяку? — откровенно говоря, коньяк нужен мне не меньше.
— Да, любимый. Очень!
Мы сидим в гостиной и пьём коньяк. Ирина предложила не одеваться, и я откровенно пялюсь на её гибкое, почти не тронутое возрастом тело.
— Ох, Костик, я так давно этого ждала… Не могла же я, пользуясь служебным положением, заставлять тебя заниматься со мной любовью. Скажи, ты меня, наверное, считаешь старухой?
Начинаю горячо уверять в обратном, причём абсолютно искренне, ну, или почти абсолютно.
— Ну, если не старухой, то фригидным сухарём, это уж точно. Признайся, ты ведь не ожидал, что я сама приду? А мне иногда так хочется побыть шлюхой… Я обожаю секс. С самого детства. Мне нравиться быть распутной девкой, самкой. Из меня получилась бы отличная проститутка…
Ирина сладко потягивается, вытянув стройные ноги, всё ещё затянутые капроном дорогих чулок, проводит рукой по груди, животу и прикрывает лобок ладонью. Я не сразу понимаю, зачем она скрыла от меня самую интимную часть своего роскошного тела, а потом вижу, что средний палец погрузился в щель и производит там ритмичные движения. Моя начальница, безжалостная и непреклонная вершительница судеб, с наслаждением мастурбирует прямо передо мной, нимало не смущаясь. Чувствую, как чуть дрогнув, мой дружок наливается постепенно кровью и начинает очередное путешествие наверх. Палец ускоряет своё движение, я вижу, как он мелькает, массируя клитор. Ира ставит бокал на столик и начинает другой рукой гладить грудь, тереть острые сосочки…
*****
Я не выдерживаю, бросаюсь перед ней на колени, раздвигаю ноги, отстраняю руку и припадаю губами к заветной дырочке. Клитор у Ирины необычайно крупный, он выдаётся сантиметра на два. С наслаждением обхватываю его губами, щекочу быстрыми движениями языка. Провожу языком между губами вниз, засовываю как можно глубже, начинаю круговые движения, сглатывая терпкий сок… Громкий стон, сопровождаемый характерными подёргиваниями бёдер служит мне наградой. С новым энтузиазмом принимаюсь вылизывать влагалище моей партнёрши, веду языком снизу, почти от ануса, поднимаюсь выше, погружаясь как можно глубже, потом ещё выше, с нажимом провожу по клитору, и снова вниз, всё быстрее и быстрее… Чувствую, как Ирочка напрягается, как струна, вижу боковым зрением, как крепко вцепилась она в подлокотники кресла. Ещё минута, и — вот оно, долгожданное мгновение — комната наполняется криком высшего наслаждения…
Оргазм у Ирины длится долго. Она мечется, прижимает мою голову обеими руками, и снова вскрикивает от острого наслаждения. Наконец, затихает, обессиленная. Я поднимаю мокрое лицо и любуюсь. Мне всегда нравилось смотреть на своих женщин после оргазма — прикрытые глаза, разрумяненное лицо, счастливая полуулыбка… Сажусь в кресло напротив, наливаю ещё коньяку, кладу руку на член — теперь моя очередь. Ира открывает глаза, с усилием фокусирует взгляд на мне, улыбается, увидев чем я занимаюсь. Грациозно, как кошка, она соскальзывает вниз, становится на колени. Убираю руку, позволяя ей заглотить мой агрегат. Нежно и умело моя любовница обхватывает губами головку и начинает движения головой, помогая себе языком. Скоро я уже чувствую приближение оргазма. Я закрываю глаза и откидываюсь на спинку кресла в ожидании блаженства.
Я был уже на полпути к кульминации, когда Ирина прошептала, оторвавшись от работы:
— Костя, возьми меня сзади…
Между словом и делом у моей начальницы всегда был очень незначительный перерыв. Открыв глаза, я вижу, что она уже приняла требуемую позу в кресле, обняв руками спинку.
— Трахни меня грубо, как будто насилуешь. Выеби меня, как вокзальную блядь. Пожалуйста.
Я чуть смачиваю слюной задний проход и с размаху засаживаю свой инструмент, стараясь сделать это как можно грубее. Сфинктер у моей дамы явно растянут регулярными упражнениями, так что член легко входит на всю длину. Слышу вскрик боли и наслаждения. Начинаю движения, толкая Ирину с такой силой, что ей с трудом удаётся сохранять равновесие. Живот звонко шлёпает, ударяясь о ягодицы, но оргазменные крики моей подруги вскоре перекрывают этот звук. Я ускоряю темп, яростно вколачивая свой костыль в жаркую сухую тесноту, и через минуту соло превращается в дует — я как будто со стороны слышу свой хриплый стон вместе с Ириным воем. Мы кончаем одновременно. Чуть покачиваясь, иду к креслу и падаю, обессиленный.
— Ну ты зверь! — слышу в голосе нотки восхищения, — Мне было очень хорошо.
Ну кто останется равнодушным, услышав такие слова от женщины?! Блаженно улыбаюсь, откинувшись в кресле. Ирина с трудом поворачивается и тоже падает в кресло. Смотрим минуту друг на друга с глупыми улыбками и пытаемся прийти в себя после неистового секса.
— Попа болит, — судя по счастливой улыбке, боль не очень сильная, — Костя, ты если не против, я останусь у тебя до утра, хорошо?
— Ну конечно оставайся. Вот только… муж не будет разыскивать?
— Муж? — Ира невесело усмехается, — вот это уж точно исключено!
Мне кажется, что в тоне, которым она произнесла эти слова, слышится какая-то тайна.
— Да, а почему?
— Почему? — она смотрит куда-то в сторону, покусывая губу, — Почему… А ему на меня наплевать. Так же, как и мне на него. Мы не мешаем друг другу жить так, как нам хочется.
— А зачем тогда жить вместе?
— А так удобнее. У него же имидж! Никто не должен знать.
— Что знать?
— Всё-то тебе интересно… А, ладно! Никому не говорила. Ты — первый! Муж у меня — голубой.
— Как это?
— Ну как… Ты что не знаешь, как это бывает?
— Ну… теоретически.
— Ну а он — практически.
— А зачем он женился?
— Ну, он же не всегда таким был. Поначалу всё было нормально. А началось всё, можно сказать, на моих глазах.
— Как это?
— Ну, мы тогда молодые ещё были. Ленка ещё не родилась. Поехали мы в Таллин, тогда ещё Советский Союз был. Ну, поселились в Виру, гостиница такая в центре. В баре познакомились с двумя финнами. А они же выпить любят, ты знаешь. Ну, сначала в баре пили, потом пошли к ним в номер. Я ещё удивилась: что это у них кровать двуспальная, не могли что ли иностранцам нормальный номер дать, с двумя кроватями? В общем выпили мы много. Я вырубилась. В первый раз так напилась. Короче, просыпаюсь утром в одной постели с тремя голыми мужиками, один из которых — мой муж. Во рту — вкус спермы, и задница болит ужасно. Я тогда ещё не пробовала сзади. В первый раз. Такая злость взяла! Оделась, растолкала мужа, увела в наш номер. Я на него ору, что ты, мол, так нажрался, что у тебя на глазах жену трахнули, а он только улыбается глупо. Ах так, думаю, ладно, сейчас всё скажу. Ну, и выдала ему и про сперму во рту, и про боль в заднице. А он весь залился краской, как девушка. Я чувствую, что-то здесь не то. Стала расспрашивать, он и признался, что у него от этой ночи остались точно такие же впечатления. У меня сразу вся злость прошла. То есть так напился, что не только жену прозевал, но и самого себя дал трахнуть! Сижу, смеюсь, он тоже. Ну, в общем, всё вроде бы в прошлом. Забыли. Оказывается нет! Прошло может полгода, может год, и стал муж вспоминать тот случай. Оказывается, он был не такой уж и пьяный. Во всяком случае, он хорошо запомнил, что мне очень понравилось когда меня сразу трое. Якобы, я так кончала, как он раньше никогда не видел. Мне стыдно, а он всё напоминает и напоминает. Я тогда понять не могла: зачем? А это он меня постепенно готовил. В общем кончилось всё тем, что он предложил ещё попробовать. И кандидата предложил — своего приятеля Эдика. Симпатичный такой мальчик, высокий. Он мне давно нравился. Ну, я поломалась для вида, а самой же интересно. Короче, согласилась. Муж сказал, что Эдика аккуратно подготовит. А чего его готовить? Конечно, он согласился! Правда в первый раз получилось не очень — все нервничали, у мужа вообще не встал. Я сказала: "Хватит!", но он меня уговорил ещё попробовать. Второй раз было уже лучше. Ну, стали мы втроём встречаться. Долго это продолжалось, несколько лет. А потом я как-то прихожу домой раньше, чем планировала. Открываю дверь, а эти голубчики в спальне, одеваются в панике. И постель разобрана. Ну, в общем, все улики налицо. Муж и не пытался отпираться. Оказывается, они уже давно это практикуют. Муж сказал, что он даже рад, что я всё узнала. Теперь ничего скрывать не надо. В том числе, и когда мы будем втроём… Я была в шоке, но он меня убедил. Он вообще умеет убеждать. Недаром депутат.
Ирина горько усмехается. Похоже, она так давно скрывала эту тайну, что возможность выговориться приносит ей облегчение. Она сама наливает себе коньяку и выпивает залпом.
— В общем, я согласилась. Паша, муж, как с цепи сорвался. Он пассивным оказался. Эдику-то без разницы, что трахать. Настоящая секс-машина! Ну он и жарил нас по очереди. Паша любил сэндвич: сам в серединку, мне засунет, а Эдик его сзади… У него уже и не вставал, пока Эдик ему не вставит. Ну и постепенно я стала чувствовать себя лишней. А зачем я им нужна была? Бывало стоит мой Паша раком, Эдик его трахает, он повизгивает, а я лежу рядом и мастурбирую. Здорово? В общем, мне всё это надоело, и трио превратилось в дует. Я пару раз переспала с Эдиком, просто так, в отместку, а потом завела себе любовника. Знаешь, если у человека отсутствует какой-нибудь орган, ну, рука там, или нога, ему делают протез. Так вот эти любовники были для меня что-то вроде протезов, ввиду отсутствия мужа с членом… Ты вот, пожалуй, первый, в кого я влюбилась.
— А муж что?
— Муж? У него тоже любовники. Он окончательно поголубел. Ни меня не стесняется, ни дочки. У него отдельная полка в шифоньере. Там всяких чулочков, да трусиков кружевных больше, чем у меня. Водит мальчиков, они его трахают. Иногда по двое-трое сразу. Я-то хоть при нём мужиков не вожу, на стороне развлекаюсь. А он…
Ирина машет рукой и наливает себе очередную рюмку. Она уже заметно пьяна.
— Ладно, чего это я разоткровенничалась. Может ему так лучше. Это его жизнь, не моя. Ты мне лучше покажи, где ванная. Пора баиньки.