12 октября.
Долго говорила с Аллкой. В том числе и о семейной жизни. Вспоминала своих родителей, знакомые семейные пары. И вот что подумала: Многие из этих семейных женщин них думали, а некоторые думают до сих пор, что брак — это защита себя от себя же самой. То есть вот с момента, когда поставишь свою подпись в книге регистраций в ЗАГСе или обвенчаешься в церкви, или просто в романтической обстановке подставишь свой палец под красивое тонкое колечко, все изменится, в тебе самой в первую очередь. Тебе уже не захочется провести время наедине с тем симпатичным парнем, ты не уже не станешь заглядываться на обтянутые джинсами аппетитные попы мужчин в метро, ты перестанешь видеть откровенные сны с немужем в главной роли, ты всегда сможешь устоять перед искушениями. Потому что ты вышла замуж, и теперь все стало по-другому. Нет, многим, особенно тем, кто подвластен самовнушениям, удалось защититься от своих "неправильных", "запрещенных" желаний, но остальные попались в ловушку. Ловушку, над которой на огромном транспаранте аккуратно выведена довольно очевидная, если подумать, фраза: "Когда влюблен, проще влюбляешься. " Сердце, голова, тело уже размялись, как разминается спортсмен перед соревнованиями, уже ощутили всю прелесть влюбленного состояни, они все трое — стали плодородной почвой, на которой прорастает любое семечко новой влюбленности. Когда женщина долгий период существует одна, вне романтических отношений, перед тем, как завести таковые, влюбиться, загореться, ей нужно раскачаться, впомнить и сердцем, и головой, и телом: а как это бывает. Для влюбленной женщины такой проблемы нет: она уже влюблена, новая влюбленность въезжает в нее по накатанной колее, не встречая на своем пути никаких преград, кроме моральных, если они успеют появиться. Брак не защищает. Брак провоцирует.
13 октября.
Сергей объявился. С этого учебного года он в нашей группе не преподает, поэтому я его почти и не видела все это время. А тут встречал меня после лекций у выхода. Предложил посидеть в кафе, поговорить. Мне очень не хотелось, но пришлось пойти. И конечно, я была права, что не хотела этого разговора. Сначала он накинулся на меня с почти обвинениями. Мол, я его бросила без объяснения причин, мол, все было так хорошо, и у меня не было оснований прекрашать наши отношения и т. д. Я молчала, слушала, а потом ответила лишь одно: что не было у нас никаких отношений, что был только секс, иногда страстный, иногда странный, иногда никакой. Но больше ничего. Что мы — чужие люди, до сих пор друг друга не знаем совсем, что ему неинтересна я вне постели, а мне неинтересен он. И что я уже наигралась в эту игру, и мне наскучило. Он отторопел. Даже не сразу начал возражать. А потом и вовсе замолчал, поняв, что я права. Расстались мы если не врагами, то уж никак не друзьями: он злится на меня, мне же он просто безразличен.
14 октября.
Вспомнила, как когда-то давно с коллегой по временной моей работе ездили в командировку. Был конец осени, холодно, поселили нас в деревенской избе, в которой стояла только одна кровать. Естественно, что в первую ночь, сразу после тяжелой и долгой дороги, после разочарования, связанного с условиями обитания, преодолев неловкость от необходимости спать, прижавшись друг к другу, мы заснули быстро и крепко. Было тепло, вполне удобно, хотя и немного странно от такой непредвиденной близости. Ну а на вторую ночь нам ничего не оставалось делать, как стать еще ближе, настолько, насколько это вообще физически возможно между мужчиной и женщиной, тем более, что крепкий 8-ми часовой сон в объятиях друг друга предыдущей ночью дал нам ощущение почти супружества. Мы почему-то все время смеялись, перемежая хохот стонами и криками через закушенные губы. В какой-то из моментов, пытаясь сменить позу, я ткнулась горячими губами в его локтевую впадину, тем самым открыв для него еще одну эрогенную зону, про которую до этого момента он и не подозревал. Никогда до и после этого я не занималась любовью так весело. При этом веселье не было наигранным или неестественным, оно казалось органичным и дОлжным в этой ситуации с этим человеком. И оно придавало некий новый вкус ощущениям от секса, как не странно, делало наслаждение резче, ярче, давало силы на то, чтобы не отрываться друг от друга часами, встречать рассвет умиротворенными и все равно не пресыщенными. До сих пор, иногда встречаясь в общей компании, мы с ним не можем удержаться от улыбки, глядя друг на друга и вспоминая те три наши ночи в избушке почти на краю света.
16 октября.
Лилька опять вся в тоске и печали. Доктор ее явно водит ее за нос. Несмотря на все уверения в том, что любит только ее, быть хочет только с ней, что разведется со дня на день и позовет ее под венец, как раз разводиться не торопится. То ребенок болеет, то жена в депрессии, то на работе пролемы, короче, не до развода. А Лилька уже совсем созрела семью создавать, роль любовницы ее больше не устраивает. Несколько раз пыталась порвать со своим доктором, забыть его и искать потенциального мужа, но не может. Любит его. По-настоящему, сильно. Никто, кроме него не нужен. Очень боится повторить жизнь своей старшей сестры, которая вот уже лет 15 любит женатого мужчину, живет ради их нечастых встреч, своей семьи не имеет. А ведь ей уже скоро 40. Лилька уже на крайние меры готова, говорит, что очень ее подмывает позвонить его жене и все выложить, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки. Я ее останавливаю, убеждаю в том, что ничего в итоге она не получит: они, может быть, и разведутся, но доктор ее никогда ей не простит такого вмешательства в его жизнь. Боюсь я за нее, она на пределе, и вправду, может глупостей наделать. А как помочь-то? Не знаю.
17 октября.
Давненько не заходила на форум разбитых сердец. А сегодня вдруг вспомнила про него и зашла. О Господи, сколько же нас таких, с неразделенной любовью! Смотрела фотографии участников форума — молодые, красивые, разные, но все невостребованные. Мелькнула мысль предложить им всем встретиться, посидеть где-нибудь в кафе, посмотреть друг на друга живьем, а вдруг кто и найдет друг друга? Так ведь тоже бывает. Поговорила там, на форуме, с одной девушкой. Зовут ее Лина, она — моя ровесница, как-то в разговоре всплыла тема виртуальных романов. Вот она мне и рассказала историю о том, как с ней это случилось. Познакомилась в Интернете с мужчиной, общались ежедневно по несколько часов, влюбились друг в друга, но увидеться не могли — между ними было полторы тысячи километров. Фотографиями обменивались, в любую минуту стремились к компьютеру, чтобы поговорить. Когда тоска накатывала, занимались виртуальным сексом, от которого еще хуже становилось — приходило нестерпимое желание срочно увидеться. Она его фотографию распечатала и в сумке носила, чтобы хоть так он рядом с ней был. А спустя 8 месяцев рванула она таки к нему. В поезде ехала, и сердце замирало от предвкушения встречи. Она даже спать не могла. И вот поезд приехал на вокзал, он ее встречает, и она теряется — в жизни он выглядит совсем иначе. Он ей свои фотографии 10-летней давности присылал, боялся, что его сегодняшний облик ее оттолкнет. А она же полюбила и ждала именно того, с фотографии. Короче, там, на вокзале, все чувства в ней и умерли. Кое-как протянула с ним пару дней и поехала обратно, разочарованая и даже обиженая на судьбу за такой поворот. Вот как бывает.
18 октября.
Гуляли с Игорем, он между делом спросил меня, как я отношусь к сексу втроем? Я ему рассказала про свои опыты в этом деле, сказала, что особого восторга не испытываю, но и негатива тоже. Он мне рассказал, что есть у него подруга, с которой он встречается время от времени. И она давно мечтает попробовать групповой секс, причем в составе двух девушек и одного парня. Вот он и предлагает нам вместе встретиться, пообщаться, и если я не буду против, то и попробовать. А почему бы и нет? Новый опыт — он только на пользу, особенно, если девушка мне понравится. А еще я вспомнила, что уже полгода лежит у меня и пылится очередная покупка из секс-шопа. Как-то купила фалоиммитатор на ремнях, а опробовать не с кем было. А хотелось. Ведь если его на себя надеть и им ласкать женщину, то можно попробовать почувствовать себя немножко мужчиной. А эта идея всегда меня привлекала. Так что, если у нас все срастется, будет повод использовать игрушку.
19 октября.
Сегодня днем я, Игорь и его подруга Кира встретились в кафе. Кира оказалась довольно полной, с густыми волнистыми волосами, с голубыми искрящимимся глазами, спокойной и приятной девушкой. От нее веяло доброжелательностью, скрытым темпераментом и любовью ко всему живому. Мы потрепались за чашкой чая, потом прогулялись по городу и вскоре оказались у меня дома. И тут наступил довольно неловкий момент: мы все трое знали, зачем пришли, но немного стестянлись друг друга и не знали, о чем говорить и что делать. Кира нашла выход из ситуации, сказав, что никогда в жизни еще не видела порнофильмов, и не посмотреть ли нам что-то подобное. Я поставила кассету, мы трое устроились на диване и стали смотреть. Страсть на экране бушевала, наше дыхание стало более глубоким, руки переплелись и вскоре мы уже целовлись втроем. От одежды избавились мгновенно, она летела вразные углы комнаты. Глаза Игоря горели, член стоял торчком, соски Киры набухли и очень возбуждали меня. Я сначала несмело, потом все настойчивее исследовала ее тело, кожа у нее была мягкой и нежной, изгибы тела опьяняли. Игорь разложил ее на диване и вошел одним движением, я же наслажадалась ее поцелуями, мяла ее грудь, теребила соски. Через минуту ее рука оказалась на моем лобке, подвинулась ниже, нашла клитор и умелыми движениями начала ласкать его. Это было приятно и заводило меня. Потом дошла очередь и до игрушки… Когда Игорь дождался оргазма Киры и сам кончил в нее, когда мы все трое просто валялись и отдыхали, я достала и показала эту игрушку — фалоиммитатор на ремнях. И тут же на себя нацепила. Игорь отпускал шуточки на эту тему, а Кире игрушка явно понравилась. Тогда я не стала терять времени даром, а развернула ее и поставила раком. Игрушка вошла в нее легко: в вагине Киры было мокро от ее сока и семени Игоря. Я двигалась резко, то до отказад вгоняя резиновый член в Киру, то почти целиком вынимая его, Кира стонала, хрипела, мотала головой, роняла ее на руки перед собой, а у меня были странные ощущения — я впервые была в такой роли, в роли мужчины. Я только успела подумать о том, а что делает Игорь, как его сильные руки нагнули меня так, что мне пришлось лечь на спину Киры, и его член стал тереться о мои лепестки. Когда он вошел в меня, медленно, нежно, и вдруг стал двигаться во мне, стараясь попасть в такт моим движениям в Кире, у меня закружилась голова. От одной мысли о том, что сейчас я нахожусь между двух людей, получающих огромное удовольствие, что я имею к этому непосредственное отношение, что я играю сразу две роли — мужскую и женскую, от одних этих мыслей можно было кончить. Что я и сделала одновременно с Кирой и Игорем. Кира была буквально раздавлена оргазмом, вся ситуация, ее новизна вознесли ее на самые вершины блаженства. Потом мы долго валялись рядом, смеясь, болтая, дотрагиваясь друг до друга. Произошедшее как-то сблизило нас, мне не хотелось, чтобы они уходили, мне хотелось заснуть в их объятиях, но им надо было идти. Увы.
*****
31 октября.
У меня даже руки дрожат. Я уже три раза, нет — четыре, перечитала этот листок бумаги, и до сих пор не могу в это поверить. От Димки пришло письмо. Только что, возвращаясь домой, достала из почтового ящика. Я не верю! И верю! И счастлива! И боюсь! Короче, вот, что он мне написал: "Она такая, такая. . Нежная, умная, красивая. Мне всегда незаслуженно доставалось самое лучшее. И все, что я мог в ответ сделать — это вовремя понять, ЧТО же мне досталось. И беречь это со всех сил. Не пьедестал, не памятник, не стерва-идите-вы-все-пробуйте-завоевать-меня-вам-это-дорого-станет! Вовсе нет. . Мягкий теплый ласковый взгляд. Испуганые огромные глаза. Тонкие теплые пальцы. Молодая девчонка, наивно глядящая на мир. Красивая женщина улыбается, потому что все знает про этот мир и про себя. Про меня тоже. Это славно. Мне не нужно оправдываться, что-то придумывать про себя, можно быть собой — просто быть. Это, оказывается, так легко и приятно. Сейчас ее нет и я могу спокойно покопаться в себе. Как мне сказать, передать ей эти чувства, этот восторг и такое тихое счастье, потому что теперь у меня все будет хорошо, потому что все черное, что
навалилось и не давало дышать предыдущие годы, оно кончилось. И началась она. Я никому ее не отдам. Буду отпускать навсегда и ждать ее возвращения. Куда она уйдет, если она внутри меня? Такое необычное чувство. Это маленькое чудо, этот праздник, который всегда со мной. Она спит и ей снятся волшебные цветные сны. Я не стану мешать ей. Я не буду пристально глядеть — нельзя глядеть на спящего человека. Сладких тебе снов, чудо мое. " Я должна его увидеть. Я поеду к нему. Завтра же!
2 ноября.
Еду в поезде. Через 6 часов я уже буду в Питере. День выдался совершенно безумным, я плохо соображала, но знала, что надо сообщить близким, что уезжаю и не знаю, когда вернусь, что надо дозвониться до Димкиной мамы и узнать его питерский адрес, что надо собрать хоть какие-то вещи, а, как назло, бОльшая часть шмоток требует стирки и глажки. Но я все сделала, все успела, рванула на вокзал, купила билет, и вот я уже в пути. Заснуть не судьба. Сердце колотится так, что мне за него страшно. И чувства самые противоречивые. С одной стороны я счастлива тем, что Димка тоже влюблен в меня (про то, что это может быть не влюбленность, а любовь, я стараюсь не думать, чтобы не сглазить) . С другой — во мне закипает злость на него за то время, когда я мучилась своим чувством к нему, думая, что на взаимность у меня нет смысла рассчитывать. Почему он молчал? Почему сбежал так далеко? Чего ждал? О чем вообще думал? Пройдет несколько часов, и я смогу задать ему все эти вопросы, глядя в глаза. А пока надо все-таки успокиться и хоть немного поспать, не хочу представать перед Димкой этакой вампиршей с красными от недосыпа глазами.
3 ноября.
Теперь все встало на свои месте. Расскажу обо всем по порядку. Приехала я в Питер рано утром, взяла у вокзала такси и приехала на Петроградку, где Димка снимает квартиру. Поднимаюсь, на нужный этаж, пытаюсь унять сердцебиение и успокоиться, звоню, и: тишина. Никто не спешит открыть мне дверь. Я чуть не разрыдалась, так это было несправедливо и неожиданно. Просто на всякий случай заглянула под коврик — а там ключ. Открыла, вошла и сразу поняла, что да — тут живет именно он: на вешалке его зимняя куртка, в воздухе улавливается запах его любимого одеколона. Прошла по квартире, она довольно большая и вся полна им. Я приняла душ, намыливаясь его гелем, завернулась в его халат, хранящий его, такой знакомый мне запах, сварила кофе и выпила его из его чашки. Я получала большое удовольствие от прикосновения к вещам, которые еще недавно были в его руках. Потом я прошла в комнату, упала на неубранную постель, которая пару часов назад сторожила его сон. Я таяла среди всех этих вещей, в этом воздухе, насыщенном Димкином запахом. Я стянула со стула его футболку, зарылась в нее лицом и это спровоцировало такую волну желания, что у меня закружилась голова. Постепенно мои губы стали влажными, соски затвердели и ноги напряглись готовые вздрогнуть от легчайшего прикосновения… Моя рука медленно опустилась по животу, добравшись до лобка, пальцы нащупали то, что искали, и маленький бугорок напрягся под их нежным, но настойчивым прикосновением. Я представила что Димка смотрит на меня, но некоторое время я позволяла своему телу быть в покое, я пыталась отдалить завершение, но сил больше не хватило, с приглушенным стоном я начала двигать указательный палец, погружая его все глубже и глубже в себя, пытаясь обмануться, заставить себя поверить, что это Димкин палец, что это его тепло, что это его присутствие сводит меня сейчас с ума,: Через несколько минут моя поясница выгнулась дугой, из уст вырвался стон, похожий на жалобу… . Мой палец бешено бился внутри, стон превратился в крик, бедра раскрылись и снова сжались, не выпуская руку из своих тисков. А потом… А потом я заснула.
4 ноября.
Проснулась я вчера от легких и нежных прикосновений. Я открыла глаза и тут же утонула в глазах Димки, в которых в тугой узел сплелось все: и безумное желание, и изумление, и любовь. Мы ничего не говорили друг другу, сначала просто осторожно, как в первый раз, касались друг друга, а потом одновременно чуть ли не со звериным рыком набросились друг на друга. Нет, я не смогу описать, как это было. Я едва могла дышать — но как же это сладко ощущать себя в крепких и в то же время нежных объятиях! Как сладко ощущать на губах вкус его губ — губ, слегка солоноватых, горячих и одновременно нежных, ощущать, как где-то в потайных глубинах тела пробуждается тайный жар и как он начинает пожирать всё мое тело… И вот уже бушует яростное пламя, всепожирающее, безжалостное и одновременно невыносимо слодостное. Из моей груди вырвался полустон — полукрик, готова была вся раствориться в нем, я сходила с ума, мое тело от наслаждения выгнулось дугой, мускулы тела напряглись в одну единую струну которую казалось тронь и она рассыпится на мелкие кусочки, перед глазами расцвели причудливые многоцветные огни фейерверка… Бедра мои ощущали тяжесть бедер неведомого, страстного, но до боли желанного. Подчиняясь размеренному ритму, я испытывала восторг бесконечный, беспредельный… Неужели такое бывает? Я не просто достигла вершины блаженства, я осталась там, купаясь в волнах наслаждения, набегающих одна за другой… Потом это повторилось еще и еще. К утру мы были совершенно обессиленые, по-детски счастливые, но так и не сказали друг другу ни одного слова. А потом он убежал на смену, и теперь вернется только завтра утром.
5 ноября.
Сегодня — третий день, как я живу у Димки. Почти весь день мы провели в постели, то любя друг друга до изнеможения, то разговаривая. Димка был искренен и рассказал мне все-все. Еще тогда, когда у не был в разгаре его последний роман он стал чувствовать, что все не так. Оказываясь со своей Верой в постели, он видел меня. Гуляя с ней по улицам, невольно смотрел по сторонам, надеясь случайно встретить меня. И когда он понял, что любит, и любит не свою распрекрасную Вероничку, а именно меня, он порвал с ней и сбежал в Питер лечиться от этого наваждения. Ему и в голову не могло придти раскрыться мне, он думал, что никаких шансов на взаимность у него нет. Он приехал в Питер на пустое место. Но ему повезло: на следующий день он нашел работу системным администратором на крупном заводе, ему выплатили подъемные, и он смог снять квартиру. И он ушел в работу с головой, дома появлялся редко, только для того, чтобы упасть и заснуть. Он приходил домой, падал в постель, засыпал и до утра видел во сне меня и нас с ним вместе. Наваждение не проходило, Лечение не помогало. Вот тогда он и решился написать то письмо, поняв, что ему нужна абсолютная определенность. Ему казалось, что если я отвечу и напишу ему, что любить его не могу, ему станет легче, и он сможет излечиться. А я приехала: Я ему тоже все-все рассказала: и про свои мучения, и про то, как пришло ко мне понимание о моей любви к нему, и про то, как я не верила в возможную вазимность. Какие же мы идиоты! Мы потеряли столько времени впустую! У меня есть еще один день здесь. Завтра ночью мне нужно будет возвращаться домой. Хочу вернуться вместе с Димкой.