2 февраля.
А между тем на сайте знакомств мужчины в очередь выстраиваются в надежде завоевать мое расположение. После неудачной первой попытки встречи я осторожничала, не спешила договариваться о реальном знакомстве. А вчера не удержалась и согласилась таки на свидание. Итак, кто он? Элегантный, умный, ироничный, опытный мужчина. По фотографиям и манере переписки — просто Ретт Батлер. Сегодня мы увиделись. Встретились в кафе, попили чаю зеленого, поговорили. Потом он пошел меня провожать, перед моим подъездом выразил свое восхищение, поцеловал мне руку, а мне так хотелось чего-то большего. И он это уловил! Внимательно посмотрел мне в глаза, спросил: "Ты точно этого хочешь?" А я в ответ потянула его к лифту. Он оказался искусным любовником, я ничуть не разочаровалась в нем. Но лучше расскажу обо всем завтра, он недавно ушел, и я просто вымотана полностью. Спать!
3 февраля.
Я забыла упомянуть, что моего вчерашнего знакомого зовут Марк. Красивое имя. Да и он сам подстать ему — красивый, мимо не пройдешь. Когда мы оказались в квартире, он спросил разрешения хозяйничать без моего участия. Я удивленно согласилась. Он ушел в ванную, а через некоторое время позвал меня. В ванне была налита вода с ароматной пеной, он осторожно раздел меня, помог улечься в воду и стал намыливать мое тело. Я закрыла глаза и почти заснула, настолько приятно это было. Очнулась я тогда, когда он нежно проводил губкой по моим лепесткам. Я мгновенно возбудилась, открыла глаза и увидела, что он тоже уже обнажен, и его прекрасный, большой член уверенно торчит вверх. Я дотронулась до него, пробежалась пальцами по всему стволу, коснулась головки. Марк приподнял меня, сам шагнул в ванну, прислонил меня спиной к стене и насадил на свой член. Одним сладким движением. Мои руки были в мыле, они скользили по его спине, мокрые волосы падали мне на лицо, все тело сотрясалось от движений его члена внутри меня. А потом мы оказались на полу, через какое-то время — на диване, потом на паласе около, в кресле. Даже на кухонном столе. Мне казалось, что этот марафон не кончится никогда, я устала запредельно, но при этом я не хотела с ним прощаться. Такого секса много не бывает!
4 февраля.
А сегодня в ящике новое письмо. И все также без обратного адреса и подписи. "Мы будем гонять на машине, летать на самолетах, ездить на поезде, плавать на яхтах и огромных лайнерах. Мы будем гулять вдвоем по лесу и пить чай на веранде, смотреть на Неву и ходить, взявшись за руки, по берегу океана. Весь мир теперь наш. Смуглый арапчонок принесет нам с поклоном свежий крепкий марокканский кофе в маленьких чашечках. Потом мы будем лежать
на огромной кровати, курить коричневые длинные тонкие сигареты с золотым обрезом и пускать колечки в потолок. Ты умеешь пускать колечки? Я научу тебя — это просто. А потом я буду любить тебя, ласкать все твои чувствительные места. Ты будешь изнемогать под моими руками, губами, языком, ты будешь кричать в голос, чувствуя мой крепкий член внутри себя. Так будет. " И все. Кажется, все же это не реклама. Очень любопытно.
5 февраля.
По случаю субботы решила вообще ничего не делать, а посвятить день лени и отдыху. Но позвонила Вика и позвала в клуб "Комнаты". Мне вдруг очень остро захотелось ее увидеть, и я даже не стала спрашивать, что это за клуб, а просто стала одеваться. Под клуб были отданы два первых этажа старого-старого здания в центре города. Когда мы пришли, народу было уже немало. Вика подвела меня к плану клуба и объяснила, что он состоит из одного общего зала и 30 отдельных комнат, у каждой из которой свой антураж, своя идея, свой дизайн. В любую комнату можно купить билет на определенное время и указать, хотим мы там оказаться одни или в компании с кем-то. Вика предложила выбирать мне. Я махнула рукой на доводы рассудка, уговаривающие меня сбежать, и указала на готическую комнату. Вика удивилась, но спорить не стала. В комнату мы пошли вдвоем, и, войдя в нее, я поняла, почему Вика изумилась моему выбору. Серые стены, окно в виде бойницы, в потолке крюки, в углу — дыба, на стенах развешаны веревки, хлысты, наручники, намордники и всякая другая атрибутика садистов. Сначала мы с Викой просто придуривались, примеряя всякие корсеты, черные маски, кляпы и наручники. Но в какой-то момент эти игры стали нас заводить. На Викином идеальном теле черный ошейник, бондаж для груди и массивный ремень смотрелись потрясающе, меня возбуждала эта картинка. Что-то перещелкнуло в моей голове, и я вдруг почувствовала, что хочу насладиться ощущением вседозволенности, власти над этой красивой женщиной. Вика не сопротивлялась, пока я укладывала ее на ложе и привязывала руки и ноги к четырем столбам по углам кровати. Я надела на ее лицо маску, закрывающую глаза, кляпом заткнула рот и, упиваясь своей ролью, начала ласкать ее, дразня и искушая. Я рисовала круги языком вокруг ее сосков, Вика выгибалась, беззвучно прося еще и еще, но я уже перемещала язык на ее живот, спускалась все ниже, ниже, и, так и не дотронувшись до клитора, переключалась на ее шею, потом на бедра. Ее тело горело, она извивалась, стонала сквозь кляп, но я не сдавалась. Только когда поняла, что она уже почти без чувств от неудовлетворенного возбуждения, я обняла губами ее клитор, ввела свои пальцы в ее лоно и в считанные минуты довела ее до оргазма. Мое же удовольствие было несколько другого плана, но не менее яркое и пронзающее: впервые ощущение власти, вседозволенности было таким сладостным, свежим переживанием.
7 февраля.
Давно хотела записать разные мысли по поводу "Секса в большом городе". Не могу сказать, что видела все серии, но бОльшую часть — точно. И постоянно удивлялась всяким странным сексуальным табу, которые есть у этих казалось бы свободных и раскрепощенных героинь. Ну вот, например, они все в один голос осудили любовника одной из них, который после куннилингуса не вытирает рот салфеткой, а переходит к поцелуям рот-в-рот. У всех героинь это вызывало отвращение. А почему? Неужто их не заводит собственный запах и вкус? Что в этом неприятного, дурного?
Еще меня поразила сцена, в которой 35-ти летняя женщина впервые осмелилась в постели с любимым говорить о его члене, используя всякие эпитеты в превосходной степени. Как же она раньше-то с мужчинами общалась? Почему ей было так тяжело преодолеть в себе барьер и сказать вслух то, что она думает? Все же странно живут американские женщины. Очень странно.
9 февраля.
Cегодня мы опять встретились c Марком. Хотя я сомневалась, что стоит, потому как ночью, во сне неудачно повернулась, и у меня разболелась спина, да так, что я не нашла в себе сил поехать в академию. И Марка честно предупредила, что на сексуальные подвиги я не способна. Но его это не остановило, и он приехал. Оказалось, что просто болтать с ним не менее интересно и приятно, чем заниматься сексом. Он довольно ироничен, остроумен, образован. Я много смеялась, и каждый раз морщилась, потому как спина не давала забыть о себе. Марк предложил сделать мне массаж, и я не смогла отказаться. Он раздвинул стол, постелил на него толстое одеяло, помог мне снять водолазку, и разложил меня на столе. Потом он долго грел руки, тщательно смазывая их кремом, и начал массировать мою несчастную спину. Его прикосновения были то легкими и нежными, то сильными и болезненными. Но было приятно. Оказалось, я очень соскучилась по ком-то, кто захотел бы обо мне заботиться, со времен Аркаши меня никто не опекал. И я благодарна судьбе за Марка.
10 февраля.
На семинаре неоднократно ловила на себе долгие взгляды Сергея Алексеевича. Отвечала тем же. Так мы и переглядывались. А после занятий он явно дожидался меня на улице. Проводил до метро, очень нежно поцеловал в щеку, и быстро простился. Что-то я ничего не понимаю. Я ему явно интересна, но он не торопится, совсем не торопится. Я уже изнываю от нетерпения. Опять представляла себе, как мы можем заниматься с ним любовью. В сегодняшней фантазии он почему-то оказался каким-то дореволюционным помещиком, а я — его горничной. Я, неся в руках поднос с фруктами, вошла в гостиную. Сергей в роскошном халате сидел в кресле. Я подошла, сделала книксен, поставила поднос на стол. Он, не глядя на меня, взял яблоко, осмотрел и положил обратно:
— Опять фрукты не помыты!
Я стала приседать и извиняться, но он уже встал во весь свой рост, схватил меня за волосы и потянул вниз. Мне пришлось встать на колени, полы его халата распахнулись, и мне в лицо уперся его крепкий, возбужденный член. Я приложила все старания, чтобы заработать прощение, я сначала языком пробежалась по всему стволу от корня до головки, пощекотала уздечку, потом спустилась вниз и облизала каждое яичко. Потом рукой оттянула к корню крайнюю плоть и взяла весь его член в рот, тесно сжимая его губами. Я то надевалась на него, то почти выпускала изо рта, Сергей. держал меня за волосы и руководил движениями моей головы. И в этот момент открылись двери вагона, и мне пришлось очнуться и выйти.
11 февраля.
Димка часто удивляет меня. Еще давно я поразилась тому, что у него вообще нет никаких комплексов, рамок и ограничений. Он ненавидит слова "нельзя", "невозможно". Сегодня он потряс меня снова, придя в гости и притащив видеокассету, на которой записана ночь его любви с очередной его девушкой. И мы сели смотреть. Оказалось, что абстрактный порно-фильм и непрофессиональная запись занятий сексом твоего знакомого — это разные вещи. Если фильмы меня почти вообще не возбуждают, то, увидев на экране твердый Димкин член, услышав его хрипы, я почувствовала, что мои трусики можно уже выжимать. Димка мгновенно это уловил и не стал терять даром время. Поставив меня на колени так, чтобы я видела экран, он вошел в меня сзади, а руку положил на мой клитор. Я старалась не терять из виду происходящее на экране, но вожделение захлестывало меня с головой. В какой-то момент я вообще потеряла ориентацию, мне казалось, что я внутри этой съемки, что я со стороны смотрю на то, как извиваюсь и насаживаюсь на Димкин член. Мои стоны, Димкины реальные и из телевизора, крики его партнерши сплелись в единый вопль наслаждения. Ирреальность происходящего придавало моим ощущениям дополнительную силу, остроту. Теперь я знаю, чего хочу — надо добыть камеру, снять себя с каким-нибудь мужчиной и потом попытаться повторить сегодняшний опыт.
*****
12 февраля.
Очередное письмо в почтовом ящике. Я уже заинтригована донельзя. Сегодня я прочитала вот что: "Напишу тебе письмо осенними листьями, летним теплым ветерком, запахом гвоздик и лепестками роз. Шепотом листвы в ночи, запахами земли и неба, звоном цикад, легкими касаниями губ и шагами по дорожке. Ужином вдвоем, блеском глаз и пламенем свечи. Песней издалека, кострами сквозь листву, теплым песком под ногами и теплой водой, что обнимает
тебя. Рукой, что касается руки. Мыслями ни о чем, поцелуем — нежностью губ, ласкающих губы, со-единением, неразрывным единством и плывущей землей. Светом звезд и серебром луны. Падающим планером-сознанием, когда нет сил и только счастье засыпания в объятиях. И глаза — которые навсегда и шепот, который настоящий, тот самый, который не может обманывать: "я люблю тебя". " Разве можно не думать о том, кто пишет тебе такое? Не искать его?:
14 февраля.
Ночью приснилось, как я делала минет мужчине. Самого мужчину во сне мне не показали, видела только его член: утолщенный у основания и немного сужающийся к головке. И я делала с ним что-то странное, чего никогда не было в реальной жизни, а мужчина буквально сходил с ума от наслаждения. Как не странно, проснувшись, я досконально помнила весь сон и тут же загорелась идеей опробовать этот новый способ удовлетворения мужчины. Стоило мне лишь подумать о том, с кем бы это осуществить, позвонил Марк. Я тут же позвала его в гости. Стоило ему придти, я огорошила его словами, что жажду ласкать его член. Он даже смутился на мгновение, но быстро взял себя в руки, и через пару минут я увидела его ровный, красивый, твердый член, нетерпеливо подрагивающий в предвкушении. Сначала я облизала его весь, миллиметр за миллиметром. Когда он стал влажным, я рукой обхватила его у основания, а губы сомкнула на головке и стала ее посасывать, поднимаясь губами все выше и выше. Как только она выскользнула из моего рта, я стала медленно подниматься ладонью по стволу члена, пока пальцы не сомкнулись на влажной головке. Убрав руку, я опять обхватила губами член и повторила все то же самое. Марк уже даже не стонал, а кричал, его пальцы побелели, вцепившись в одеяло. Хватило все каких-то пяти-шести полных циклов, чтобы он бурно кончил. Его горящие восторгом глаза были мне наградой.
15 февраля.
Долго трепалась с Викой по телефону. Она рассказывала, как ходила в Испании в клубы для лесбиянок. В одном клубе, который находился в здании бывшего цирка, каждый вечер устраивали лесбийские схватки. На арену вызывали двух желающих сразиться девушек, у них была полная свобода действий, а смысл схватки состоял в том, чтобы первой довести соперницу до оргазма. Вика рассказывала очень образно, ярко, я слушала и представляла двух обнаженных красивых женщин в центре арены, вот одна повалила другую на ковер и припала ртом к ее бутону, яростно лаская его, а вытянутой рукой она теребит сосок своей жертвы. Но жертва не хочет сдаваться, она хватает соперницу, разворачивает ее на себе, и вот уже ее язык погрузился в сочащееся лоно. Девушки катаются по ковру, стонут, их тела сплетаются, зрительницы и немногочисленные зрители возбуждены до предела этим зрелищем, кто-то уже начинает ласкать себя или подругу, сидящую рядом, вся атмосфера цирка наполняется напряженным эротизмом, ароматом желания и наслаждения. Ах, как жаль, что я никогда не была в Испании. Одно дело — представлять это, другое — увидеть воочию.