На второй день среди приглашений, которые принесли нам в номер, было одно, адресованное только мне. И в нем не было ни слова о том, куда меня зовут. Было вот что: "Я положу тебя на белоснежную мягкую кровать и начну целовать каждую частичку твоего тела. Я хочу прикасаться к тебе, ласкать тебя, нежно, едва заметно, дотронуться губами до твоих губ. Ты та женщина, которую я так долго ждал. Я не устану повторять, как ты сегодня прекрасна. Я буду ласково касаться губами твоей мягкой шеи, проведу языком по твоей груди, затем постепенно приближусь к твоим соскам. Я окружу их множеством влажных прикосновений, поцелую их со всей нежностью своей души. Затем я страстно обниму тебя, и в этот момент наши языки встретятся друг с другом. Этот долгий, наполненный страстью и чувством поцелуй, словно бокал, наполненный самым вкусным красным вином, мы изведаем вместе, насладившись неповторимым вкусом любви. Я положу ладони на твои колени и плавно стану вести ими по твоим ангельским бедрам. Окончательно раздев тебя, несколько раз поцелую живот. Затем доберусь языком до твоего клитора и, постепенно осаждая нежными прикосновениями, дотронусь до его кончика. Мой язык начнет плавно перемешаться вдоль линии твоего тела до твоих губ и также плавно вернется обратно к пылающему пламени. Потом я медленно войду в тебя, разжигая огонь в наших телах и превращая его в пожар, который разрастается и сносит все на своем пути и впоследствии угасает. Теперь я скажу тебе, какой замечательной и неповторимой была эта ночь, попрошу тебя закрыть глаза и тихо поцелую их. " Я не сомневалась ни секунды — началась новая игра, затеянная Сергеем. Я выбрала время, ответила ему в том же стиле, и попросила горничную попозже принести это письмо в наш номер для него. Играть, так играть. На следующий день после нескольких часов на пляже и сногсшибательного секса на яхте далеко-далеко от берега, вечером мы оказались в массажном кабинете нашего приюта. И, конечно, по приглашению. Нас позвали две девушки, явно лесби, и Сергей загорелся. В салоне был приглушенный свет, два массажных стола, диван в углу, какая-то музыкальная аппаратура. Таня и Света (там самая лесби-парочка) встретили нас уже полностью обнаженные, предложили раздеться, спросили, хотим ли мы массаж или заняться сексом. После 6 часов на яхте секса мне уже не хотелось, а вот Сергей был явно не прочь. Но почему-то он засмущался и выбрал массаж. Мы легли на столы, и я тут же начала улетать под Таниными руками. Делать массаж она умела и умела хорошо. Было приятно чувствовать прикосновения ее мягких нежных рук к своей прожаренной на солнце коже, ощущать, как расслабляются все мышцы. Я повернулась на спину, Таня смочила руки каким-то ароматным маслом и стала массировать мою грудь. Хотя массаж ли это был? Скорее, ласки, осторожные, неторопливые, заводящие меня. Я даже не заметила, как раздвинулись мои ноги, и Танина рука оказалась между них. Танины руки: Ее пальчики поначалу были нежными и ласковыми, но вскоре стали настойчивыми и требовательными, она пощипывала мой клитор, перебирала лепестки, ввела палец в мою пещерку. Я уже не сопротивлялась своему желанию, мои руки бродили по моему телу, поглаживая или сжимая грудь, касаясь живота. Я уже перестала понимать, где мои руки, а где руки моей волшебной массажистки, возбуждение накатывало на меня волнами, которые перерастали в целый шторм, шторм оргазма, наслаждения, полета. Сквозь туман я слышала хрипы Сергея с соседнего стола, но мне не хотелось сейчас отвлекаться от ощущений, меня переполнявших, и я так и не узнала, что происходило с ним. Я так и заснула на том столе, чувствуя на своем теле маленькие ласковые Танины ручки. А утром, когда я добрела до номера, Сергея в нем не оказалось. Видимо, его сеанс массажа закончился в каком-то другом месте, если вообще закончился.
*****
Сергей продолжал играть, и на следующий день среди приглашений была записка от него. Без подписи, конечно. И в стихах, что меня не удивило, поскольку о Сережиной любви к поэзии я знала. Прочитала я вот что:
"Войти к тебе.
Войти без стука.
Через карниз или балкон.
Когда недолгая разлука
Измучила со всех сторон.
Войти исполненным надежды,
Коснуться твоего плеча
И, отодвинув край одежды,
Почувствовать,
Как горяча!
И губы — в губы!
Руки — в руки!
И мыслей нет!
И тел — не два!
И чувств натянутые луки!
И!!!
На подушке голова…
И грудь вздымается устало,
Хоть весел я и шаловлив.
Все…
Ночь, любимая, настала.
Спи.
Скоро вновь прилив. "
О как! И я ответила, правда, прозой, но постаралась наполнить каждую строчку огнем и страстью. А вечером наблюдала, как он читал мое послание (вряд ли ему еще кто-то мог написать письмо, от чтения которого так сильно приподнялось полотенце на его бедрах) . Я в это время валялась на кровати и просматривала журнал, он прочитал послание, но ни слова мне не сказал. Продолжим игру? В одну из ночей мы с Сережей выбрались потанцевать. Все там же в нашей гостинице. Только даже дискотека там была необычной, а в том же ключе, как и все остальное. Все были полностью ну или почти полностью обнажены. В зале душно, музыка быстрая, энергичная, обнаженные ьужские и женские тела двигаются в едином ритме, касаются друг друга, в свете прожекторов светятся капельки пота на животах, лбах, попках, длинные женские волосы развеваются в такт музыке, все это навевало какие-то смутные воспоминания о древних временах, древних цивилизациях, неизвестных племенах. Весь воздух в зале насыщен эротизмом, желанием, запахом секса. Где-то глубоко внутри разгорается огонь, дикий, неуправляемый, какая-то животная страсть, может быть, даже похоть. Хочется касаться чужой кожи, чувствовать на своей обнаженной руки чужие руки, хочется раздвинуть ноги и отдаться своему неукротимому желанию и любому, кто захочет разделить его. Я даже испугалась немного, поняв, что этот огонь сильнее моего рассудка, что я теряю чувство скамоконтроля. Но это было уже неважно. И я танцевала, беснуясь почти в угаре, я отдавалась и танцу, и страсти, и тем мужчинам, которые хотели этого. Наверное, это была самая необычная ночь в моей жизни. Сейчас пока рано еще осмысливать, что это было, что мной управляло, как к этому относиться, но и забыть не получается.
20 июля.
После вчерашних воспоминаний снились совершенно дикие сны. В них происходила какая-то церемония. В лесу, ночью, на поляне, около огромного, с меня ростом костра. Все участники в масках. Я лежу на мокрой траве, на мне нет одежды, какие-то люди привязывают мои руки и раздвинутые ноги к кольям, торчащим из земли. На глаза мне надевают повязку, я перестаю что-то видеть, ориентируюсь только на звуки: вот подбросили дров в костер, вот кто-то стал читать стихи на непонятном языке, вот все затихло и я услышала шаги, медленные, уверенные. Потом шорох снимаемой одежды, стук барабанов, рваный, громкий. Я почувствовала чью-то руку, которая легла мне на лоб, спустилась на лицо, потом на шею, на грудь. Я ощутила прикосновение мокрого пера, им что-то нарисовали на мое груди, потом на животе, на щиколотках. Мне страшно немного. С одного бока мое тело горит от жара костра, с другого — дрожит от холода мокрой травы. Люди вокруг начинают вторить барабанам, что-то напевая, но я не могу разобрать ни слова. На мне оказывается чье-то тело, с незнакомым запахом, непривычным дыханием. Я понимаю, что будет дальше, и не знаю, хочу ли этого, в любом случае я не могу помешать. Я чувствую, как в мою вагину уперся крепкий член, он уверенно продвигается вперед, вот он уже целиком во мне. Меня прижимает к земле тяжесть чужого тела, Я хочу отстраниться, закричать, прекратить это и не могу, потому что приходит знание. Знание о том, что так правильно, так должно быть, что именно в этом мое предназначение, что принять в свое лоно чужой член — не просто мой долг, а великое право. Я горжусь тем, что выбрали именно меня, что я — избранная, что именно у меня такая почетная роль. Проснувшись утром, я вспомнила сон до мельчайших подробностей и до сих пор думаю, как ко всему этому относиться.
21 июля.
Но вернусь к южным приключениям. В один из вечеров я решила поторопить события и написала Сергею записку, после которой он просто обязан был назначить мне свидание. И он ответил приглашением встретиться с ним ночью в бассейне и вдохновенный рассказ о том, что там будет происходить. Бассейн? Чудесно! Но правила игры никто не отменял, поэтому еще днем Сергею я сказала, что ночью хочу заехать в гости к подруге, которая, как оказалось, тоже тут отдыхает. Что нам надо о своем, о женском поболтать, и его участия в этом не требуется. Он надулся, но сказал, что постарается пережить эту ночь без меня. Еще утром я задумалась о том, что надеть на ночное свидание. С одной стороны, чтобы Сергея потрясти, с другой — чтобы дать ему понять о том, что я с самого начала знаю, с кем переписываюсь, и кого увижу в бассейне. И я вспомнила о том, как мы когда-то с ним вместе зашли в секс-шоп, где он не удержался и купил мне роскошный розовый корсет с кружевами, сказав, что такое белье только для исключительных случаев, и попросил меня надевать его только для него и ни для кого больше. Вот так я решила и сделать. Забавно было анализировать свои ощущения: я шла на свидание к парню, с которым не расставалась последние несколько дней, с которым еще несколько часов назад занималась любовью, и при этом волновалась как перед первым свиданием с новым мужчиной. Я была возбуждена, предвкушала нашу встречу, его удивление при виде розового корсета, я даже придумала, что ему сказать. В полночь я уже спускалась на лифте вниз, в бассейн. Войдя туда, я сначала никого не увидела, только потом разглядела, что на самом бортике стоит шезлонг, спинкой к входу, а в нем кто-то сидит. Я тихо-тихо подкралась и закрыла ладонями глаза Сергея. Он вскочил, мои руки опустились, и: я поняла, что передо мной не Сергей, а пожилой мужчина с нашего этажа, который так учтиво всегда со мной здоровался, придерживал дверь и пропускал вперед. "Ну вот, ты пришла — сказал он — Тебя не испугали мои письма?" Я уже хотела было извиниться и сказать, что ошиблась, что жду здесь другого, но, услышав про письма, вдруг поняла, что именно он — их автор. А я просто дура, которая непонятно почему приписала их Сергею и поверила в это безо всяких сомнений. Короче, ситуация получилась идиотская.
Я понимала, что будет крайне невежливо в этой ситуации быстро попрощаться и сбежать. В конце концов я сама туда пришла, меня никто не заставлял. Но также я понимала, что заниматься сексом с этим немолодым, лысеющим и полным мужчиной я не хочу и не хочу сильно. Поэтому я предложила поплавать, раз уж мы в бассейне. И пошла к кабинке, чтобы снять свой роскошный корсет и переодеться в купальник. Но успела я сделать только первое, потому что именно в тот момент, когда я стояла полностью раздетая и доставала из сумки купальник, я ощутила жадные руки на своей попке. Этот стареющий Дон Жуан вошел в кабинку и явно намеревался удовлетворить свое желание прямо в ней. Я резко развернулась, и глядя ему в глаза, громко и отчетливо, почти по слогам произнесла: Я те-бя не хо- чу!" Такое я видела впервые. Его маленький член, почти теряющийся в длинных седых волосках лобка моментально сморщился, опла и неподвижно повис. Зрелище было отвратительным. Я, сдерживая тошноту, оттолкнула Дон Жуана плечом и пошла к выходу, на ходу набрасывая халат. Я поднималась в номер и думала, что сейчас больше всего на свете мне хочется просто прижаться к Сергею, почувствовать его тепло, заботу, я хотела не секса, не страсти, а нежности и уюта. Но номер был пустой, постель показалась мне холодной и неуютной. Засыпала я в слезах. Последние дни отдыха прошли довольно спокойно, без особых потрясений и активных событий. Сергей либо занимался любовью со мной, либо с кем-то еще, я искренне недоумевала, откуда у него столько сил и желания, но факт оставался фактом — Сергей был как помешанный, его интересовали и привлекали только чувственные удовольствия. А вот я как-то подустала от всего этого, встреча в бассейне была последней каплей. Я вдруг поняла, что куда больше мне хочется обычного человеческого тепла и нежности, внимания и заботы, ощущения того, что меня не только хотят, вожделеют и жаждут, но еще и любят, уважают и ценят. Этого с Сергеем я получить не могла — это мне стало ясно. Так что уезжала я с облегчением и желанием побыстрее оказаться дома, позвонить девчонкам, встретиться с Димкой, окунуться в будничную, привычную, такую любимую жизнь.