— Ой, девочки, а вы что, уже по домам?
— Кто как, а эта леди точно идет баиньки, — кивнула я на Диану, висящую на моем плече.
— Ой, Маришечка, ты человек! — восхитилась поэтесса и вызвалась мне помочь.
Через несколько минут мы уже втащили Диану в ее номер. Раздели, загрузили в душ и даже помыли. Особенно усердствовала Василиса. Она медленно терла мочалкой тонкое фарфоровое тело, не забыв все укромные местечки. Время от времени Василиса лукаво поглядывала на меня, словно приглашая к игре. Но кроме естественного человеческого сочувствия, я ничего не испытывала.
Уложив несчастную на кровать и прикрыв ее одеялом, мы с чувством выполненного долга пошли в наш номер выпить на сон грядущий.
— Слушай, ты чудная, — приставала Василиса, гладя меня по коленке. Рука ее совершала вкрадчивые движения, стараясь коснуться внутренней стороны бедра, а в глазах плавал блудливый туман.
— Угму, — согласно кивала я.
— И красивая… Грудки у тебя такие милые, и сосочки нежные, и коленочки круглые, и кожа как шелк… Мне, Маришечка, женщины твоего типа всегда нравились.
Как я ее понимала! Мне тоже нравятся женщины моего типа. Но слова Василисы обволакивали мягким коконом, мягкий грудной голос баюкал, а от тонких пальцев, ласкающих мои ноги, по коже бежали мурашки — первые гонцы нарастающего возбуждения.
— Скажи, а я тебе нравлюсь? — прошептала сладострастница.
— Нравишься, — снова кивнула я, раздвигая ноги и пуская руку поэтессы дальше.
Она тут же воспользовалась этим и скользнула пальцами мне между ног. Нашла мой клитор и стала нежно гладить, едва касаясь возбужденной плоти.
— Какая ты чудная… чудная… — повторяла она, припадая губами к моему животу. Целуя мой живот, так что я чувствовала ее влажный упругий язычок, она постепенно спустилась к мохнатому холмику, облизала клитор и, раздвинув пальцами срамные губки, проникла языком внутрь. Было очень приятно, я погрузилась в сладкое оцепенение, когда лень пошевелить даже рукой. Но все таки нашла в себе силы и притянула к себе коротко стриженую голову моей нечаяной любовницы. Василиса словно только этого и ждала. Она часто задышала, обхватила меня руками за попу и заработала языком так быстро и так умело, что не прошло и пары минут как на меня накатила первая волна оргазма.
Незаметно мы переместились на кровать. Долго и нежно мы целовались, наши языки сплетались, она прихватывала мягкими но настойчивыми губами мои губы, и одновременно ласкала мои груди, шею, бедра. Засунув в меня пальчик, она взяла в рот мой сосок и стала ласкать его, то покусывая то нежно посасывая, потом снова приникла к моему влагалищу, искусно работая языком и пальцами.
*****
Я была как в тумане, кончая раз за разом под натиском любвеобильной поэтессы, пока не заметила, что на нас самым внимательным образом смотрит Игорь, незаметно для меня вернувшийся с игрища. Он сидел на полу рядом с кроватью в одной майке и неторопливо ласкал себя.
— Супер! — улыбнулся он, — девчонки, вы подарили мне феерическое наслаждение!
Судя по тому, что его член вновь был в боевом положении, он не врал.
Василиса, усталая и довольная, медленно встала с кровати, томно посмотрела на мужа и, одарив его долгим поцелуем, ретировалась.
* * *
Утром народ собирался вяло. Завтрак почти все проигнорировали. Только покрытый засосами Семен смущенно пил чай на веранде да Иван отирался рядом.
Посвежевшая Диана подозрительно нежно поглядывала на меня. Видимо вчера она была не столь невменяема, чтобы не понять, кому была обязана столь чудесным избавлением. Если бы Игорек не остановил ее, она и сумки бы мои до машины дотащила. И все норовила коснуться меня и в глаза заглядывала, как побитая собака. Хорошая девушка оказалась, но не в моем вкусе, подумала я, глядя как она понуро садится в машину рядом с Иваном.