— Мамочка, ты самая-самая любимая! Мне очень хорошо сейчас! Почему ты раньше так не делала? Мы ещё будем так проводить время?
— Ну-у-у, не знаю, не знаю, — наигранно заупрямилась я, — Это будет зависеть от разных причин. От твоего поведения, например, — заметив в глазах Киринлла вот-вот готовые брызнуть слёзы, я немного смягчилась, — Ну полно-те, не раскисай. Ты ведь ещё не все подарки сегодня видел. — видя, что он снова начинает счастливо улыбаться, я потянула его к столику, — Всё, порядок? А теперь пошли пить чай, — и мы, усевшись в кресла, принялись пить чай.
(Продолжение)
Когда мы вошли, Таня и Кирилл сидели за столом и попивали чай с тортом. Мы сразу же подсели к ним. Аня тут же схватила яблоко, а я положил себе салата.
— Ну как вы? Всё в порядке? — сразу же спросила Таня, схватив Аню за свободную руку, в то же время бросая на меня вопросительные взгляды, так что было непонятно у кого она всё-таки спрашивает. Аня что-то утвердительно угукнула, не переставая жевать, а я перевёл:
— Всё как нельзя лучше. Аня просто прекрасна! А чем вы занимались?
— Ну-у мы… — замялась было Таня, на потом нашлась, — мы тоже немного пообщались. Кирилл — тоже молодец. — при этих словах сын почему-то слегка покраснел, но тут же прильнул к материному плечу, как бы прячась за неё.
Из колонок текла спокойная музыка, мы продолжали пиршество. То что мы сидели нагишом за небольшим журнальным столиком было вполне в норме наших постбанных чаепитий и спустя какое-то время наше общение потекло по обычному руслу: шутки, к случаю вспомненные анекдоты, случаи, произошедшие с кем-то за прошедший день и прочая и прочая. После того, как мы наелись и наобщались и попивали чай, по случаю общего праздника сдобренного ромом, отчего блеск, появившийся в глазах Тани и румянец на щеках детей замеченный мной ещё в бане так и не угасал, мама поднялась из-за стола, увлекая и меня и произнесла заранее приготовленную речь:
— Дорогие наши ребятишки Аня и Кирилл! Сегодня не просто наш общий день рождения. Сегодня День Рождения Любви! Мы хотим подарить вам не просто подарки, а подарить нашу с папой любовь. Вы уже довольно взрослые, — при этих словах она невольно взглянула на пенис Кирилла, который видимо не без помощи сидящей рядом сестрёнки был в практически "боевом" положении, — и уже знаете, что мужчина и женщина, живущие совместной жизнью, не только завтракают, ходят на работу и общаются вечером, но и спят вместе. До сих пор мы старались не давать вам излишних поводов неправильно понять суть сексуальных взаимоотношений и старались решать свои проблемы в ваше отсутствие. Теперь вы уже большие и теперь мы будем жить полностью открытыми для вас и хотим, чтобы то, что вы сейчас увидите было самым дорогим подарком для вас и та любовь, которая связывает нас с папой, частичками которой являетесь и вы, сделала бы вас счастливыми! А сейчас, ребятишки, пересядьте в кресла, а ты, милый откати столик в сторону, что бы он нам не мешал.
Мы кинулись исполнять пожелания Тани и возникшая возня немного разрядила официальность обстановки навеянной возвышенной речью нашей мамы.
Когда дети наконец-то уселись, мы встали возле дивана, обнялись и некоторое время молча глядели в глаза друг другу, постепенно погружаясь в пучину любви и нежности. Наши губы потянулись навстречу, сливаясь в горячем страстном поцелуе. Я начал гладить спину, плечи, бёдра Тани, стараясь не оставить без ласки ни одной частички её тела. Она в ответ стала гладить меня. Причём она сначала немного откинулась верхней частью своего тела, зная, что мне нравиться любоваться и ласкать её красивую упругую грудь, а потом немного отстранившись от меня опустила руку вниз и обхватила мой член. Я тоже опустил одну руку вниз и, поглаживая бёдра постепенно углублялся между ними.
Мельком я заметил, что наши дети не отрываясь глядели на нас. Им было прекрасно видно, как мамина рука, двигается на моём напряжённом члене, приводя его в ещё более твердое состояние, а сама она в порыве страсти непроизвольно приседает на моей руке. Аня сидела в напряжённой позе со сжатыми ногами, но торчащие соски грудей и подрагивающий животик выдавали просыпающуюся в ней страсть. С Кириллом вообще всё было ясно. Не в силах совладать со своими чувствами, он то пытался упрятать свой подымающийся пенис между ног, то сжимая ладонью, пытался успокоить, но его реакция была прямо противоположной — он всё увереннее и увереннее поднимался.