— Ну что, дорогие мои, все в сборе, — провозгласила Мадлена. — Как мы уже предупредили вас в приглашении, на нашей сегодняшней вечеринки разрешено все, исключая лицемерное ханжество и скуку. Придя сюда, каждый из вас дал согласие на то, что готов присоединиться к нашему милому домашнему разврату. Дамы и господа, как говорили в старом добром кино, народ к разврату готов! — И Мадлена широким жестом фокусника вытащила из за спины настоящий черный цилиндр.
— Средоточие разврата будет здесь. Каждый из вас положит в эту старинную шляпу одно свое потаенное желание. Какое угодно. Вы можете пожелать, чтобы ваш муж трахнул нашего дога или чтобы я отдалась дворнику. Любое желание — это закон. Однако я призываю вас к благоразумию, не трогайте дога и помните, тот, кто не сможет исполнить фант, платит штраф, а кто не захочет его исполнять, покидает наше славное общество.
Народ одобрительно зашумел и через полчаса мучительных раздумий цилиндр был полон. Все затаились в ожидании. По лицам гостей было видно, что игра им уже нравится, чему немало способствовал льющийся щедрой рекой алкоголь и ненавязчивый порно фон на большом плазменном экране. Однако все побаивались становиться первыми в очередь. В конце концов вызвалась Тамара.
Она встала за спину к Ивану, тот сидел в кресле и тянул из стоящего на коленях цилиндра фанты.
— Итак, что делает этот фант. — Не глядя, Иван вытащил одну бумажку. Развернул ее, сначала прочитал сам, потом хмыкнув, огласил вслух.
— Этот фант снимает на улице первого встречного, приводит его сюда и трахается с ним на виду у всех! Тамара, ваш выход!
Тамара ойкнула, пискнула, поискала глазами Бориса. Но тот лишь развел руками, правила есть правила. Уходить так рано с вечеринки ему не хотелось.
— Тамар, да с тобой любой пойдет, только выйди на улицу.
Дико покраснев, а потом сразу побледнев, Тамара натянула плащ и обреченно пошла к выходу. Народ сыпанул к окну. Бедная женщина, ежась от вечернего ветра, стояла на краю дороги, проходящей рядом с домом и всматривалась в темноту. Минут пять улица оставалась пустынной, но тут на стареньком ржавом велосипеде проехала какая-то бабка.
— Борь, смотри как бы твоя половина бабку не сняла, — Саша пихнул мужа Тамары в бок и заржал.
В тот же момент на улицу из соседней калитки вышел покурить мужичок. Так себе мужичок, лет сорока, довольно смазливый, но судя по одежде, скорее всего строитель. Тамара заспешила к нему. Она что то жарко зашептала ему. Мужик долго непонимающе на нее смотрел а потом притянул к себе и бойко запустил руку ей под юбку. Тамара отстранилась и снова что-то ему зашептала: Тот ухмыльнулся, бросил окурок на землю и, придавив его, пошел за женщиной в дом.
В прихожей он на какой то момент засмущался, но увидев полный стол выпивки и закуски, радостно потер руки. Можно было поесть, от души выпить и еще засадить на халяву вполне сдобной телке.
Опрокинув в себя грамм двести виски и прихватив мокрыми красными губами кусок ветчины, мужик по хозяйски хлопнул Тамару по заднице и улыбнувшись протянул ей руку.
— Разрешите вас, дамочка, на танец пригласить.
Тамара разрешила и они неловко затоптались по полу под томные латиноамериканские завывания. Тамара неуверенно опустила руки на плечи своему кавалеру, а тот без особых церемоний сжал ее за бедра и нашарив край юбки, потянул ее вверх, обнажив бедра, прикрытые телесного цвета чулками. Бедра, надо сказать, у нее оказались более внушительными, чем это показалось с первого взгляда. Муж одобрительно хмыкнул, а Мадлена, подсев к нему с другой стороны, проворковала…
— Надеюсь мне тоже выпадет интересный фант: Не разыгрались еще: ну ничего, вся ночь впереди, — и она опустила руку на бедро мужа. В полумраке гостиной оживившийся народ жадно глазел на пару. Не протанцевав и двух минут, мужик наклонил Тамару к столу и задрав ей юбку до самого верха, приставил к ее заду свой немаленький член. Одной рукой он тискал отвислую тамарину грудь, другой ввинчивал в нее свой инструмент. Тамара стояла ни жива ни мертва. Она закрыла в ужасе глаза, но судя по всему не собиралась отступать. Ее муж сидел в полутора метрах в глубоком кресле и по тому, как вздымался член под его штанами, было видно, что происходящее ему нравится.
*****
— Ой, — тоненько, как то по-бабьему взвизгнула Тамара, — полегче, черт!
— А ты ляжки то раздвинь пошире, а то не всунуть мне. Мужик поднапрягся и все-таки всунул. Член вошел туго, видимо Тамара была еще не совсем готова. Из деликатности он не стал резко брать с места в карьер, а лишь тихонько поерзал в ней. Попутно он еще немного покрутил ее сосок, отчего Тамара слегка обмякла и мужик тут же задвигался активней. С каждым его толчком задница Тамары слегка колыхалась, грудь совершала широкую амплитуду над столом, а на лице стал медленно проступать румянец. Креветки, украшавшие салат, недоуменно смотрели круглыми от изумления глазами на происходящее.
Мадлена еще ближе придвинулась к мужу и, положив руку на опасное от члена расстояние, жарко зашептала…
— Что-то есть в этом, не находите? Такая простая примитивная случка, но согласитесь, заводит:
Муж неопределенно кивнул головой и положил обе руки на спинку дивана, одной приобняв меня, другую аккуратно пристроив на плече Мадлены.
— Ох, матерь моя, — причитала Тамара, — ох: черт, потише!
Но мужик уже не мог потише. Штаны его висели где-то в районе колен, мускулистые ягодицы живо ходили взад-вперед, а на лице проступило сосредоточенное предоргазменное выражение. Он скривился в сладострастной гримасе и, вогнав свой член как можно глубже, затрясся, кончая. Тамара всхлипнула и тоже обмякла, сползая на стол. Выйдя из женщины, нежданный гость, утерся салфеткой и скомкав, стыдливо заспихнул ее в карман штанов, которые спешно натянул на себя. Потом он накатил еще стакан дорогой выпивки и прихватив бутерброд с семгой, стал пробираться к выходу. Видимо решил, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке и как бы чего не вышло.
Когда он ушел, а Тамара вернулась из ванной, Мадлена удовлетворенно обратилась к гостям.
— С почином вас, вечер только начинается, а уже так интересно! Итак, кто будет вторым фантом?