Сергей Викторович стал отступать к тахте и мягко завалил на нее Танечку, наконец-то оторвавшись от ее губ. Теперь он переключился на ее груди, глубоко захватывая ртом попеременно ее соски. Своими руками он крепко держал ослабевшую от выпитого женщину. Андрей пристроился у нее между ног, снял черные трусики и припал к ее половым губам разведя поднятые ноги в стороны.
"Не-е-ет. . Не надо. . ну, не надо. . прошу. . Мм-м-м-м. . Ох-х. . Мм-м-м. . Не. . " заплетающимся языком пыталась произносить с закрытыми глазами Танечка, ее голова металась по тахте из стороны в сторону. Андрей утроил усилия и буквально через пять минут с Танечкой стало что-то происходить. Она судорожно пыталась сдвинуть ноги, сдавливая голову не отрывающегося от ее щелочки Андрея, то прогибаясь в спине, то пытаясь поднять голову. Она уже не просила прекратить, находясь в каком-то переходном состоянии, сосредоточившись на своих ощущениях, она ждала наступления того чувства, которое усиленно подкатывало изнутри, заставляя переходить испытывавшуюся мелкую дрожь от раздражения нервных окончаний в судорожные сокращения по всему телу. И этот момент настал:
Выгнувшись дугой и запрокинув голову, через приоткрытый рот Танечки вырвался сначала идущий откуда-то глубоко изнутри медленно нарастающий животный стон, перешедший в крик.
"Мм-м-м. . У-у-а. . А-А-А-: ", прозвучало в комнате. Все тело Танечки забилось в судорожных сокращениях, продолжавшихся секунд двадцать. Опытный Андрей не отрывался от женщины, а продолжал одиночными движениями языка вылизывать писечку Танечки, при каждом прикосновении которого она вздрагивала. Она сразу стала выглядеть по-другому, так обычно выглядят почти все женщины, когда после определенного сопротивления допустив в себя самца, смиряются с происшедшим, и с ними можно делать потом почти все что захочется, и сколько захочется. В таких моментах уже все происходящее далее зависит от самца, от его сил и возможностей — женщина как правило позволяет все.
Сергей Викторович оторвался от грудей Танечки и снял с себя одежду. Его толстый с прожилками член был напряжен как никогда. Он зашел со стороны Андрея.
"Хорошая, хорошая девочка. Умничка. Тебе было хорошо, а будет еще лучше. Ну-ка, Андрюша покорми девочку", и с этими словами Сергей Викторович, пристроившись вплотную к женщине, взяв рукой свой член стал водить им вдоль писечки Танечки, слегка погружаясь внутрь. Андрей же, быстро скинув одежду, навис со стороны головы женщины направив свой член ей в приоткрытый рот.
"Мм-м-м-м. . ", раздались уже знакомые звуки.
"Хорошая девочка, пухленькая. Смотри как губки-то надулись", приговаривал Сергей Викторович. Налитые кровью от возбуждения половые губы Танечки как бы нехотя раздвигались пропуская внутрь головку члена Сергея Викторовича. Он не торопился, знал, что если введет член полностью, то уже не остановится. И водил, водил, водил головкой вверх и вниз. . Андрей, тоже возбужденный до предела, от удовольствия прикрыл глаза и лишь чувствовал как его член находится внутри горячего рта Танечки, которая непроизвольно делала сосательные движения приятно двигая язычком.
"Соси сучка, соси. У тебя это хорошо получается. Мы из тебя хорошую хуесоску сделаем"
Момент глубокого проникновения Танечке в горло настал, когда Сергей Викторович наконец взял Танечку за ляжки и со всей силы потянув на себя вошел в нее до предела, шлепнув яичками по ее заднице. Танечку пронзил ток возбуждения, она выгнулась и приоткрыла чуть больше свой ротик, чем и воспользовался Андрей. В свою очередь, глубокое проникновение Андрея вызвало мимолетный позыв на рвотный рефлекс, но Андрей во время подал членом назад и только Танечка успела вздохнуть как задвинул его обратно. Девочку насадили на два члена.
Несмотря на крайнее возбуждение, имели Танечку в этой позе минут сорок. Первым не выдержал Андрей, громко застонав стал изливаться в ее ротик одной рукой опираясь на тахту, а другой придерживая женщину за лицо так, чтобы член ходил как поршень. Движения его таза ускорились и он кончил.
"Глотай девочка, это полезно: ". Танечка не открывая глаз все проглотила, и по инерции продолжала облизывать член Андрея, который несколько спал в размерах.
". . Смотри Викторыч, сама уже сосет. . Говорил же, что классная хуесоска получится"
Сергею Викторовичу казалось, что такую девочку он не ебал еще никогда в жизни. Удовольствие, которое он испытывал было трудно описать. Он двигал и двигал тазом, приятные судороги проходили у него по телу, ноющее чувство в члене и внизу живота все нарастало и нарастало, а приближения кульминационной точки все не было. Казалось, он мог сношать ее вечно. То медленно, то ускоряясь, то с бешенным остервенением долбя ее лоно изо всей силы, он никак не мог кончить. Это нельзя было назвать просто сношением — время от времени Сергей Викторович просто ее драл. Это слово как нельзя больше подходило к тому, что происходило. Танечка отзывалась на каждое его проникновение, ее стоны только усиливали его эрекцию, она кончила уже семь раз, и после каждого оргазма не открывая глаз, облизывая губы с искаженным гримасами лицом, то зло стонала, то ахала, то подвывала, то замирала выгибаясь дугой:
"Хоро-о-шая девочка. Пра-а-вильно Андрюша говорит, — нараспев произносил Сергей Викторович, — сучка ты Танечка, маленькая ебливая сучка. Жизнь еще не начала толком, а хуй уже любишь: это правильно, это хорошо: Соскучилась девочка по херу-то, соскучилась. Ну, ничего, мы тебе поможем, так поможем, что сама бегать к нам будешь". Он продолжал ее накачивать, грубо лапая ее груди. Танечка кончила еще пару раз.
Так и не сумев кончить, Сергей Викторович вышел из женщины, и грубо шлепнув ее по заднице, уже не церемонясь громко приказал:
" Ну, шевелись, поворачивайся спиной. По собачьи становись", Танечка не пошевелилась. От выпитого и целой серии оргазмов она, казалось, совсем лишилась сил. Тогда Сергей Викторович грубо обеими руками перевернул ее и одним рывком поставил на колени. Аппетитная задница красиво торчала перед ним. Живот беременной женщины и налившиеся груди провисли и как-то по звериному возбуждали: