Ощущение какой-то нереальности происходящего приняла атмосфера в нашем купе в полумраке освещения. Наверное у всех сталось дикое возбуждение, от ничем не прикрытых, и уже доступных для всеобщего обозрения самых интимных мест этой молоденькой красивенькой женщины.
— А ну ка ребятки, оцените силу хватки мышц моего влагалища, попробуйте кто хочет вытащить за ниточку этот нефритовый камушек, — и обратно, моя жена засунула себе в писю это нефритовое яичко, оставив выглядывать из своих половых губок ниточку на 10 сантиметров длиной.
Ребята все оказались довольно деликатные и воспитанные, и первый когда потянул, то он ухватился своими пальчиками за кончик ниточки, чтобы деликатно не прикасаться к половым губкам моей жены, которая уже встала посреди купе и расставила ножки на ширину плеч.
— Ого, не могу вытащить:
Другой его товарищ, оказался не таким робким, несколько осмелев, уже решительно засунул свою руку ей под платье, другую руку положил по хозяйски уже на бедро моей жены, там что-то той рукой, накрутил себе нить куда-то на свои пальцы. Затем эту руку сжал в кулак, так что она плотно так вот и всей площадью кулака прижалась к её паху. И так вот плотно упираясь кулаком о пах и лобковую кость Людмилки, накручивая нить на кулак, начал мало-помалу вытягивать этот камушек.
— Вот так, а у меня всё получилось! — победоносным тоном, держа на кулаке, словно бокал вина это нефритовое яичко, — огласил победитель, дружески похлопав по голой попочке мою "побежденную" жену, слегка задрав её платьице, на что моя Людмилка лишь хмыкнула, своей слегка блядовитой, своей милой такой красивой, с ямочками на её щёчках, улыбочкой.
Я же, на правах, с понтом как "коллега по профессии" со своей Людмилкой, мог при желании свешивать голову и свободно всё, с неприкрытым любопытством наблюдать, на всё то действо, что предстояло на нижнем ярусе нашего этого купе. И ребята, похоже "поверили" в нашу легенду, что мы с понтом с Людочкой лишь коллеги-журналисты (а не муж и жена, по-факту и де-юре) . — Более того, лежа не верхней полке, я их периодически, как действо принимало черезчур пикантный оборот, я их еще и начинал подзадоривать:
* * *
В общем, мужчина, тот что лет 50-ти и сидевший у окна, словно чего-то пытаясь упустить более важного, вместо того, чтобы так же, как и все в этом купе, испытать силу втягивания этого нефритового яичка, влагалкой моей жены Людмилки, оробело попросил мою Людмилку, попрочувствовать эту силу втягивания пальчиками уже своих рук:
— Да вы, что, Виктор (так звали этого мужчину лет 50-ти, что сидел у окна) , — так, чисто понарошку, для вида, возмутилась моя жена Людмилка, — этими грязными, хрен знает где, по каким туалетам, державшимися, вашими пальцами лезть да в мою нежную щёлочку, — уж луше, дружок, давайте ваш пени вставьте в мою щёлочку, но только я его, конечно же сейчас сама лично, предварительно продизенфицирую спермицитным кремом:
— Ну, как, вы согласны???
— Виктор (этот мужчина лет 50-ти, что у окна) , — лишь глотая воздух, беззвучно раззявил своего рота, вылупив от шока глаза, покуда моя жена Людмилка, порывшись немного в своей дамской маленькой сумочке, нашла тюбик спермицида, да подсев к этому 50-ти летнему Виктору сама, по деловому, словно врач уролог, начала расстегивать ему ширинку его синих модных джинсов.
Впрочем не долго получилось намазывать, на этот, не по его годам твердый, буквально дымящийся от возбуждения, горбатый жилистый, сентиметров эдак с 20 длиной, членнн Виктора, как он совершенно неожиданно извергся от перевозбуждения, стрельнув порцией семени:
— Мда, вот уж облом, похихикала сочувственно жена. — Ну вы тут пока, Виктор, соберитесь новыми силами, а я пока займусь более стойкими ребятами, — и откопала в своей сумочке аппликатор, для введения этой спермцидной мази уже самой себе, в свою собственную вагину.
— А ну, кто тут из вас самый умелый! — стоя по среди купе и стягивая через голову (при том что есть пугвички!!) своё платье-рубашку, смешливо объясняя присутствующим в купе, чтобы её ненароком не испачкать от стрельбы спермой некоторых морально неустойчивых элементов, начала уже просто командовать ребятами, видимо ненашутку распалясь от ударившего ей в голову спиртного.
— А, наверно, давай ты. — обратилась моя жена к тому парню, который, будучи первым, не смог вытащить из её пизды нефритовый камешек, — и сунув ему в руки аппликатор с спермицидом, уже совершенно голенькая, в одних лишь туфельках, подлегла к нему на спинку своей попочкой, свернувши свои ножки калачиком, и таким образом, направив на него свою пиздёночку.
* * *