Юля послушно села на стул. А я, мигом напялив ботинки, что было резвости, побежал в магазин. Вот сцука. Ближайший оказался уже закрыт. В другом из-за "времени трезвости" меня благополучно послали подальше, категорически отказавшись отпускать спиртное. Обратился к таксистам. Там ребята понятливые, отвезли меня в "чепок", где я взял водку, бутылку хорошего абхазского вина для Юли, каких-то фруктов, выскочил из магазина… В глаза бросилась открытая ещё цветочная палатка. ВООТ! То, что нужно. Сам чувствовал, что Юльче я не много нравлюсь, а букетик цветов должен расположить её ко мне основательно! . . Наивный чукотский парень.
Как ужас, летящий на крыльях ночи, я ворвался в гостиницу с букетом цветов и пакетом на перевес минут через 50. Открыл дверь номера и ахнул. То, что предстало перед моими глазами отправило меня на этот раз в глубокий нокаут. Сразу за дверью в душ и туалет стояла тумбочка. Туда я и сел. Вместе с пакетом и букетом. На соседней кровати, напротив стола, находились все собравшиеся. Только вот как-то не совсем одетые. Прошло три года, а картина стоит перед глазами до сих пор. На кровати лежал Лёха. Та, ради которой я объездил полгорода, в костюме Евы, сидела на нём сверху. Его член нырял в её влагалище, а рядом стояли четверо мужиков и их стволы наперегонки старались попасть в рот девушке. Меня даже никто не заметил. А я… Не описать, что было у меня в душе. Я, глупый мудвин, на старости лет захотел поверить во что-то, чего не существует, да и с человеком, которого увидел впервые пару часов назад… Вот идиот.
Букет алых роз упал на валявшуюся на полу красную юбку. Шипы вонзились в лежащие на ней полупрозрачные белые стринги. Тем временем картина перед глазами менялась: Юля прыгала на Лёхином члене, сладостно постанывая, а наш продюсер засовывал свой огромный орган ей в рот, просто насаживая на него её голову по самые яйца, которые бились о подбородок девушки. Юля уже мычала, захлёбываясь собственной слюной. Корреспондент, понимая, что тут ему ловить нечего, переместился к Юлькиному заду, насел на него сверху и упёрся своей елдой поверх чмокающего во влагалище Лёхиного члена, надавив на анус.
— Неееет! — Юлька заорала, выплюнув ствол продюсера и прекратив прыжки на Лёхе.
— Заткнись, овца! — Корр надавил своей розовой залупой на её коричневую дырочку.
— Нет, пожалуйста, не надо!!!
Девушка замерла в объятиях мужских рук. И никто её не слушал. Только оператор процедил сквозь зубы, подрачивая свой член: "Давай, засади этой шлюхе".
И Виталик засадил. Медленно, но верно. Без смазки и не останавливаясь, пока его яйца не упёрлись между расставленных ягодиц.
— Нееееет! — Юлин крик, наверное, услышала вся гостиница. Она визжала так, что у меня заложило уши. А корру было совершенно на всё наплевать, он принялся яростно, высовывая полностью и засовывая до упора обратно, трахать зад девушки. С каким-то остервенением и грозно рыча. Я не мог отвести глаз от этого действия, но промямлил:
— Виталик, ты же её порвёшь.
Только теперь меня заметили:
— О! Ромыч! Ты, как всегда, чуть не опоздал! Давай, присоединяйся! — Стоявший у Юлькиного рта оператор, приветливо махнул мне рукой. Юля посмотрела на меня. В её глазах не было ничего, кроме слёз и боли. Ну и ещё… Там читалось "не надо". Продюсер схватил её за волосы и снова вонзил свой кол в кричащий ротик. Юля подавилась им и стала лишь громко стонать. Только когда член Лаши полностью заполнял её горло, сдерживалась, стобы не сблевать и замолкала.
— Ничего, — Виталик улыбнулся мне, — зарастёт до свадьбы! — Подмигнул, ещё раз вколотил свою елду в зад девушки до самого основания, хлопнув яйцами о её бритый лобок, медленно вытащил наружу и… Я увидел, как он прислонил его к Лёхиному отростку. Юля, с членом Лаши во рту, вставленному по-самые яйца, завизжала всей грудью. А Виталика залупа уже погружалась в щёлку девушки, совместно с хуем моего напарника по-машинам.
"Да ну вас, козлы", — промчалось у меня в голове. Я встал и подошёл к столу. Достал бутылку огненной, налил себе в стакан и залпом выпил. Сейчас я ненавидел из всех. И напарника с корром, растягивающих влагалище Юли, и её саму, и затыкающего её рот своим хреном продюсера, и двух дрочащих рядом и ждущих своей очереди операторов. "Суки" — занюхал рукавом. Операторы косились на меня и о чём-то перешёптывались. Я хорошо заметил эти взгляды и был ужасно злой.
— Что, пидоры? Девочки мало? Я вас сам двоих отымею! . .