— Здравствуйте! — поприветствовала она нас.
— Привет! А у нас тут гости, — прокомментировал я ситуацию и вкратце рассказал ей про просьбу Сергеича.
— Ну что ж, тогда познакомь меня с людьми! — попросила меня супруга, проходя на кухню. Я с радостью исполнил ее пожелание, представив ей сначала Павла Николаевича, а затем и вернувшегося на кухню Анатолия, попутно рассказав о том, что тому удалось починить наш телевизор.
— Ой как здорово! — обрадовалась жена, и поспешила в комнату, чтобы увидеть своими глазами работающий голубой экран, я последовал за ней и оставшись наедине с супругой в двух словах изложил ей суть нашего спора с Павлом Николаевичем.
— Хороший у меня муж, нечего сказать, жену за телевизор проспорил! — засмеялась она. — Ладно, так и быть выручу тебя, иди к гостям, я сейчас.
Не успели мы выпить еще по одной, как на кухню явилась моя Екатерина, в том самом открытом купальнике, в котором она была на фото.
— Ну как я вам? — спросила она, слегка смущаясь, — В альбоме я небось лучше выгляжу?
— Ну что вы, Екатерина Васильевна! — восторженно воскликнул Павел Николаевич. — Сейчас вы гораздо прекрасней!
— Определенно! — подтвердил Анатолий.
— Правда? А мне почему то кажется, что на море я преображаюсь. Жду, не дождусь, когда мы с Олегом снова в отпуск туда поедем. Прям закрою глаза и вижу себя на пляже… — произнесла моя жена, прикрыв лицо руками.
Мне трудно объяснить, что на меня нашло тогда, но в этот момент я поднялся со своего места и подойдя к супруге сдернул с нее плавки почти до колен, обнажив для всех присутствующих ее прелестный лобок, ощетинившийся короткими черными волосами. Катя вскрикнула и быстро натянув нижнюю часть купальника ретировалась с кухни.
— Олег, ты чего? — изумленно спросил, ошарашенный моими действиями, Павел Николаевич, но ничего не ответив ему, я ринулся в след за женой. Я застал ее горько рыдающей в нашей спальне.
— Зачем ты так со мной! — голосила она сквозь слезы. — Позоришь меня перед гостями! Что я тебе сделала? Или ты все не можешь забыть ту мою поездку в Воронеж? Да не было ничего там! Врет все твой Игорь!
— Успокойся! — сказал я ей, примирительно обнимая ее за плечи. — Это была всего лишь моя дурацкая шутка. Ты же знаешь, со мной такое случается. Видимо мне коньяк в голову ударил, прости. Пойдем за стол.
— Тебе легко говорить так! — возмутилась моя жена. — А я как после этого им сейчас в глаза смотреть буду? Я со стыда сгорю!
— Не переживай, они завтра уйдут и мы их скорее всего больше никогда не увидим, — привел я свой аргумент. — Так что считай, что как будто они тебя случайно где-нибудь на пляже в раздевалке застукали. Такое бывает, ничего страшного.
— Ладно, ступай! — сказала Катя, вытирая лицо. — Я сейчас приведу себя в порядок и выйду к вам.
— Слушай, ну ты даешь! — воскликнул, опрокидывая очередную рюмку, Павел Николаевич, когда я вернулся на кухню. — Как она там? А то может мы это… пойдем, где-нибудь в другом месте переночуем?
— Да все нормально! Она сейчас придет, — успокоил я гостей. — Черт его знает, что это было со мной.
— Это называется кандаулезизм, когда мужчине нравится показывать свою жену голой посторонним, Рубенс этим страдал, — сухо заметил Анатолий.
— Грамотей ты наш! — потрепал его по загривку Павел Николаевич. — Наливай давай!
В этот момент на кухне появилась моя супруга, облаченная в домашний халат и молча присела за стол.
— Мне тоже плесните, — тихо попросила она.
В бутылке оставалось коньячной жидкости как раз еще на одну рюмку и для продолжения посиделок нужно было идти за "догоном" , но дело осложнялось тем, что на дворе была середина восьмидесятых.
— Как у вас тут в городе с соблюдением указа? — робко поинтересовался Павел Николаевич.
— Указ соблюдается, но самогон в частном секторе за железкой достать можно, — ответил я.
— А качество как, не потравимся?
— Качество нормальное, — подключилась к разговору моя жена. — Олег, сходи пожалуйста к Сидорычу за поллитровкой, деньги там у меня в сумке возьмешь.
— Не удобно как то хозяина посылать, — заметил Павел Николаевич, — может Толик вон сгоняет по быстрому?
— Толику Сидорыч не продаст, так как он его не знает, — отрицательно замотала головой Катя.