Гриша при этом приостановился, но жена дернула его за руку на себя, и потом все время тянула его за собой в дом, не давая время на отвлечения. По пути они подбирали свою одежду.
— Если надумаете позаниматься любовью вчетвером, — всегда пожалуйста! — уже вдогонку прокричал Толик.
— Мы вас подучим, — забавлялась Галя.
Всю следующую неделю шли дожди. Попрохладнело, стало легче дышать. Мила изредка видела Галю возле дома, в саду, по дороге на работу. Толик уехал по делам. Гриша томился ожиданием отправки в рейс. На работу, как обычно в такой период, опаздывал, а возвращался раньше. Правда теперь, не ходил играть в домино и водку с сотоварищи не глушил. Дома занимался, к немалому удивлению Людмилы, сыном, правда лишь для того, чтобы тот, наигравшись, пораньше отправился спать. Всю неделю Гриня ластился к жене, и только сын — в постель, тащил супругу в спальню. За эти дни после бассейна их сексуальная жизнь эволюционировала так, как за все вместе прожитые годы не делала этого. Впервые в их отношениях, в ночь бассейна Гриша оказал жене оральные ласки. Хоть Мила их и приняла с сопротивлением, но потом решила, что вовсе это и недурно. Перестала она обязательно затемнять спальню для супружеских дел. Уже без оглядки давала волю своему голосу во время акта. Забыла свое неприятие интимной лексики, так что Гриша, осмелев, мог не боясь отповеди сказать жене: минет, член, влагалище, задница, кончить, мастурбировать.
Пару раз, набравшись смелости, под игривое настроение, выходила утром Мила на кухню голая, при открытых-то занавесках! За что удостаивалась от мужа нежнейших признаний в любви. Гриша теперь откровеннее делился рассказами о заграничных нравах, а чтобы больше умилостивить жену, доставал из заначки зеленые и делал Миле дорогие подарки. А кульминацией той недели стала пятничная ночь, когда Мила сама, без подсказки предложила отсосать у мужа (так и выразилась: отсосать!) , и сделала это, а потом думала: отчего это к таким чудесным штучкам у нее раньше были глубокие предубеждения.
В воскресенье под вечер Гриша отправился в очередной рейс. Накануне он полушутливо попенял жене, что не ухаживает она за своей интимной прической. Поняла Мила хорошо, что будет это препятствием для его оральных ласк, в которые она уже вошла во вкус. Потому обещала, что по возвращению найдет ее муженек совершенно переменившейся. Сразу после отъезда, у удивленных подружек сделала модный маникюр, и чего вообще не бывало — педикюр. Стала в магазин даже одеваться как на свидание. Сходила в парикмахерскую и подравняла красивым овалом свои роскошные русые волосы.
Во вторник, впервые после новоселья, наведалась в дом к соседям. Толика по-прежнему не было. Галя удивилась перемене произошедшей в соседке, та держалась свободнее, взгляд приобрел силу и глубинную привлекательность, с намеком на таящуюся в той глубине тайну. Мила приоделась: дорогая модельная юбка цвета молочного шоколада, бежевая прозрачная без ворота блузка в кружевах на множестве мелких кнопочек, тонкий кружевной бюстгальтер заметный через блузку. Губы накрашены, ресницы подведены. На ногах очень дорогие летние туфли крокодиловой кожи в тон юбке. Мила угостила соседских детей первой клубникой из сада, немного поговорила на будничные темы, потом неуверенно приступила к изложению того, за чем собственно и пришла.
Галя понимала, что соседке трудно преодолевать свои старые предубеждения. Ей хотелось помочь Миле. Она постаралась принять вид серьезный, но слегка рассредоточенный, пыталась помогать найти нужные слова, потом даже налила обеим по бокалу сухого вина. А суть была в следующем: просила Мила соседку помочь, как даме многоопытной, ей в наведении порядка с ее порослью на лобке. Ни в парикмахерскую, ни к нынешним ее подругам с этим не обратишься. Сама она чуть-чуть ножницами поработала, но было очень неудобно самой, и изобразить что-либо грубым инструментом не получалось. Галя приняла самое горячее участие в соседкиной проблеме.
Повела ту в ванную, показала маленькую электрическую машинку с насадками для регулирования длинны волоса. Показала крем, безболезненно растворяющий волосы И после себя оставляющий лишь гладкую не раздраженную кожу. Потом показала свою гордость — очень дорогой приборчик, со сменными насадками, для создания фигурных контуров из волос. Мила растерялась, она даже и не представляла себе, что все это существует на свете.
Галя увидела замешательство подруги, и поняла, что самой той никогда не одолеть искусство интимной прически. Она тут же предложила Миле показать действие всех компонентов на натуре. Мила тут же стала отказываться и закрывала руками юбку, как будто кто-то хотел ее стянуть с нее. Тогда Галя зашла с другой стороны.
— А какую ты бы хотела прическу? — задала она вопрос.
— Я не знаю, а бывают какие?
Галя улыбнулась, не браться же за рассказ всерьез о тех тысячах вариантах, что существуют на земле!
— Каждый выбирает по-своему вкусу. Зависит еще для каких целей. Я, вот например, предпочитаю вариант практический, но элегантный.
С этими словами Галя развела в стороны полы домашнего халата, спустила трусики до колен, потом перехватила их и сняла уже совсем. Присев на край ванны, она слегка раздвинула ноги, так что "прическа" ее была на полном обозрении. Мила увидела ровные и узкие полоски невысоких волос, которые шли от середины промежности вверх, образуя нечто вроде буквы "П", они смыкались на голым клитором и удвоенной шириной образовывали полоску, заканчивавшуюся под пупком.
Первая реакция Милы была повернуться и ретироваться. Но потом она все же себя пересилила, тем более, что Галя ничуть не иронизировала, вела себя просто, как будто речь шла о вещах обыденно-бытовых. Когда попривыкнув, Мила всерьез рассмотрела Галину стрижку", она обнаружила, что ей приятно наблюдать эту очень эстетическую картину. И даже вид половых губ ей был не отвратителен, а спустя какое-то время она просто залюбовалась бесстыдно выставленным на обозрение половым органом соседки.
— Мне, может, тоже так, — неуверенно произнесла Мила.
— Можно так, а можно не так, — сказала Галя.
— Знаешь, тебе все равно все это изучить надо, она махнула рукой на приборы, давай лучше для первого раза я тебе помогу. Все сделаю, а ты понаблюдаешь, и научишься сама.