— Правильно! А завтра мы продолжим наше путешествие.
Мы вышли, стараясь не шуметь. Ночь была прекрасная и теплая. Все огни на ферме были погашены. Любовники, должно быть, давно разошлись по своим домам. Но в этих условиях мое желание не пропало. Напротив, я только об этом и думала.
Мы последовали по дороге, указанной нам крестьянами. Пройдя небольшую полянку, я заметила небольшую вывеску, раскачиваемую ночным ветерком. Она висела над воротами, украшенными прекрасной кованой решеткой. Я с изумлением прочитала: "Замок светлой луны". Отель-ресторан. Обстановка восемнадцатого века. Полный комфорт. Директрисса-распорядительница Иоланда Де Сент-Ив Де Кернес. На привратных столбах — официальное объявление: "Французский замок-отель".
— Это, несомненно, обедневшие дворяне, которым пришлось превратить свои родовые владения в докучной бизнес, — сказала я биржевому маклеру.
— В таком глухом краю не должно быть много клиентов, — ответил Роберт.
— Любители тишины и покоя, либо семейного отдыха! Состоятельные, чопорные буржуа, — улыбнулась я. — Тем не менее, раз мы пришли — войдем…
Семейный отдых! Вспоминая это мое высказывание, мне так и хочется прыснуть от смеха. Поскольку я обладаю веселым нравом, то меня часто смешат некоторые вещи и странности людей, наблюдать за которыми я очень люблю. Какой я была наивной! Действительно, я даже не могла себе представить, что меня ожидает в замке светлой луны.
Глава III
Ворота были закрыты и нигде не было видно звонка… Весьма странно для отеля.
— Должно быть, где-то есть другой вход, — сказал мой компаньон, смотрите, вот железная калитка… По-моему она не заперта.
Действительно, нам оставалось только толкнуть ее, чтобы проникнуть во владения "Светлой луны". К замку вела аллея, окаймленная высокими деревьями. Новый сюрприз: никакого освещения. Как будто мы попали в царство спящего леса! Замок был огромен. Двойная полукруглая лестница вела к парадному входу. К нашему большому изумлению, дверь открылась сама, как только мы взошли по лестнице. В потоке света, ослепившем нас, появилась молодая горничная в черном платье, фартуке и белоснежном кружевном чепчике. Она была сильно декольтирована и ее корсаж, казалось, переполняли великолепные упругие груди, которым не нужна была никакая поддержка…
Девушка очаровательно и грациозно улыбнулась нам, чем несколько уменьшила нашу растерянность.
На вид ей не более двадцати лет. Может быть, это была фермерская дочка!.. Во всяком случае, с такой фигурой она не должна была испытывать недостатка в деревенских ухажерах. И я заметила, что мой маклер окидывал ее таким взглядом, который не оставлял никаких сомнений в тех чувствах, которые она у него вызывала.
Холл замка был обставлен с изысканным вкусом. В углу размещался бар, освещенный старинными, но переделанными на электрические, светильниками. весь ансамбль произвел на меня прекрасное впечатление. Мой компаньон был полностью согласен со мной.
*****
"Ах, я схожу с ума, дорогой! Возьми меня, войди до конца, чего же ты ждешь?" я засунула два пальца внутрь… "а-Аах, дорогой, как прекрасен твой зеб…"
В своем безумном месте я начала царапать нежную ткань моего влагалища своими длинными острыми ногтями. Под действием этой боли я пришла в себя и смогла трезво оценить ситуацию. Чем это я тут занимаюсь?! Уже давным-давно, со времен лицея, я не предавалась онанизму. В этот вечер моя плоть словно сошла с ума! Я попробовала отогнать от себя это эротическое наваждение и стала готовиться к обеду. Сначала я надела чулки, затем пояс с подвязками, отороченный черными кружевами. Он имел то преимущество, что совершенно не был заметен под одеждой и абсолютно не стеснял движений. Иоланда Де Сент-Ив подумала обо всем. На кровати лежал приготовленный для меня пеньюар.
Прикрепив чулки, туго облегающие мои ноги, я натянула нейлоновые трусики, также отороченые кружевами. Затем, чтобы не видеть себя в таком возбуждающем виде, я накинула пеньюар.
И тут я увидела книгу… До сих пор она была скрыта темно-голубым пеньюаром. Это был том "ин-карто", богато переплетенный, в каштанового цвета коже. Обрезы страниц были позолочены, как на подарочных книгах моего детства. Из любопытства я раскрыла ее… Заголовок гласил:"задний проход ирены"! Что же касается автора, то я не поверила своим глазам! Я всегда думала, что этот писатель, известный поэт левого направления, был более серьезным автором.
Листая книгу я напала на серию сенсационных иллюстраций! Я знала о существовании таких книг, но впервые видела ее своими глазами. Откуда она взялась? Конечно, книга появилась здесь не сама по себе. Вполне возможно, что Иоланда положила ее под пеньюар в мое отсутствие. Я улеглась животом на кровать и углубилась в чтение. Сначала я внимательно изучила все иллюстрации. Они были выполнены на высоком профессиональном уровне И необычайно эротичны. Сила их воздействия была неописуема и превосходила даже впечатление от порнографических фотографий, которые уже побывали у меня в руках. Все наиболее интимные детали сексуальных сцен были поданы крупным планом, а выражения лиц участников передавали сладострастие, овладевшее ими. Некоторые позиции требовали акробатического искусства от мужчин, женщин, детей и даже животных, соединившихся в них. Среди других иллюстраций был, например, показан громаднейшего размера зеб, наполовину погруженный во влагалище монашки, задравшей до живота свою рясу. Я принялась изучать текст… Мало-помалу я прониклась чувствами и настроениями персонажей книги. Это была другая форма эротического миража, овладевшего мной. Мне казалось, что герои книги ожили и вовлекают меня в свои распутные и бесстыдно сладострастные игры. Вся моя плоть воспламенилась при воспоминании о сценах, приведенных в эротической книге как на рисунках, так и в тексте.
Мои груди, набухшие до боли, упирались в черный бархат, покрывающий необъятную кровать. Мои бедра инстинктивно колыхались в ритме любви, в ритме полового акта во всем своем возвышенном бесстыдстве. Я не могла бы сдерживать свое желание…
Просунув руку под живот и раздвинув пеньюар, я начала ласкать себя, твердо решив довести до конца то, чем я занималась перед зеркалом. Мое влагалище увлажнилось так же, как под долгими ласками моего любовника Жерара, сводящего с ума своим проворным языком мой клитор. Меня больше не могли сдержать ни щепетильность, ни самоуважение. Я превратилась в массу трепещущей плоти, жаждущей удовольствия и плотского, животного наслаждения. Щекоча одной рукой клитор, другой я продолжала перелистывать страницы книги, находя ее все более и более интересной.
Внезапно три легких удара в балконную дверь заставили меня привскочить от неожиданности.
— Кто там? — Воскликнула я, смущенная и одновременно раздосадованная тем, что меня отвлекли от моего интимного занятия прежде, чем я довела себя до оргазма.
— Это я… Роберт, ваш попутчик… Я вам помешал?
— Нет, нет, — вскричала я живо. Я быстро захлопнула книгу и оправила пеньюар, чтобы встретить маклера в более приличном виде. Я была обрадована. Наконец-то мужчина. Это все же лучше, чем палец во влагалище, пусть даже искусно ласкающий.
Я пошла открывать своему вечернему посетителю,.. Твердо решив быть сговорчивой и даже поощрить его, если приличное воспитание помешает ему положить руку на мой лобок и взять меня гусарским приступом — меня, которая так изнывала от желания.
— Как вы прошли ? — Спросила я, удивленная тем, что он появился не со стороны коридора.
— Через балкон, естественно. Мне пришлось лишь перепрыгнуть через барьерчик.
Роберт был одет, как и я, в домашний халат, но из настоящей шотландской шерсти в крупную клетку, как плед.
— Я хочу показать вам кое-что, — сказал он таинственным голосом. Его глаза странно блестели. Я едва сдержала радостный возглас, увидев, что его халат оттопыривается в том месте фигуры, которое не оставляло никаких сомнений в его чувствах. И этот величайший идиот изогнулся, как олень, не осмеливаясь показать мне свой зеб, внушительную твердость которого я уже чувствовала, когда он прижимался к моему заду на сеновале.
— Что же вы хотите мне показать, дорогой мсье Вандерберг ? — Эту книгу… И он протянул мне томик, который прятал до того за спиной. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, какого рода была эта книга! Только заголовок отличался: это была знаменитая "Галиани" Альфреда Де Мюссе, также иллюстрированная редкостными гравюрами. Безо всяких комментариев я протянула в ответ "Задний проход Ирены".
— Я могу услужить вам тем же, дорогой!
Он испустил изумленное восклицание, слишком громкое, чтобы быть правдивым…
— Как, у вас также ?
— О, да…
— Никакого сомнения, — произнес мой элегантный сорокалетний холостяк, что мы попали в забавное местечко. Я слышал о том, что в США в каждом номере отеля можно найти библию, но я впервые вижу, чтобы к услугам клиентов предоставлялась букинистическая порнография! Но это хорошо соответствует обстановке.
— Обстановке? — Спросила я смущенно.
— Неужели вы не задавались вопросом: с какой целью здесь такое изобилие зеркал?.. И почему мебель и кровать покрыты черным бархатом?.. Моя комната обставлена так же, как и ваша. Вам не кажется это странным? Вам не приходилось слышать о возбуждающем действии, которое может быть достигнуто такого рода хитростями?
Я покраснела…
Смутно вспоминая некоторые лекции и интимные женские разговоры, я немного смутилась, обнаружив, что попала в распутное место или, попросту говоря, в бордель. Я попыталась спасти свою репутацию перед Робертом.
— Надо сейчас же уйти отсюда! — Вскричала я искренне.
— О, нет, — живо возразил плут, — куда вы пойдете в такой поздний час? и потом, чем, в сущности, мы здесь рискуем? Ничем, и, может быть у вас появится возможность узнать кое-что интересное. Вы же сами мне говорили, что вы не "синий чулок". Неужели вам не любопытно, Симона? Такой случай может больше не представиться… Но я не хочу вас принуждать или соблазнять этим приключением в пристанище самого тайного эротизма.
Я продолжала лицемерно протестовать, в то время, как он приближался ко мне с горящими глазами, губами лакомки, а его признак мужественности, до краев наполненный теплой силой, приподнимал его халат. Я даже произнесла про себя:"ну почему же он медлит пустить в ход свой зеб, который должен быть твердым как пика?".
Внезапно (и наконец-то) он бросился на меня и обвил своими руками. Я сделала вид, что сопротивляюсь, но он прошептал мне хриплым голосом, задыхающимся от сдерживаемого желания:
— Ах, Симона, к чему отказываться от удовольствия, когда оно само идет в руки?
Одной рукой он обхватил меня за талию и крепко прижал к себе. Я почувствовала крепость его члена на своем животе. Его рот искал мой. Наконец он впился в него. У него были подвижные, ласковые и искусные губы. Я решила, что достаточно посопротивлялась и ответила на его ласки, отдавшись его поцелуям. Наши языки сладострастно сплетались друг с другом. рукой он скользнул под мой пеньюар и приоткрыл мне плечи. Чтобы перевести дыхание, его влажный и алчный рот прикоснулся к впадине на моем затылке, скользнул между моими грудями, обхватил один сосок, затем другой. Он сосал их, щекотя кончиком своего языка.
Это было восхитительно, а через ткань я чувствовала волнующее и чрезвычайно возбуждающее прикосновение твердого члена. Это прикосновение необыкновенно усиливало мое желание, и я едва сдерживалась, чтобы не расстегнуть его халат, схватить член и засунуть себе его внутрь. Как девушка на сеновале, я шептала:
— Целуй меня еще… О, дорогой… Возьми меня…
Мужчина снова впился в мои губы. В тоже время он просунул свое колено между моими бедрами. Потом рука, ласкавшая мои плечи и груди, атаковала мой халат с другой стороны, приподняв его и обнажив бедра до живота. Эта проворная рука начала ласкать округлости моих ягодиц. Затем эта плутовка прокралась в расщелину между ногами… Один палец коснулся моей маленькой дырочки… Мое тело как будто пронзил электрический разряд. Я хотела устраниться от этой ужасно грязной ласки, на которую считала себя неспособной.
Рука неотвратимо спускалась по впадине и проскользнула между бедрами, широко раскрытыми коленом Роберта, хотя я не испытывала никакого желания их сдвинуть… Его пальцы прошлись вокруг моего отверстия и лишь потом скользнули в саму щель…
— Как ты влажна, моя маленькая Симона, — произнес маклер, переходя на ты (в данной ситуации обращаться на "вы" было бы просто смешно). Признайся, что ты хочешь так же, как и я. Ведь ты хочешь, чтобы я пронзил тебя, вогнал в тебя свой большой зеб?.. Ты знаешь, он так прекрасен… Он красив, тверд и готов войти в твою маленькую дырочку. Хочешь, я тебя поласкаю?!
Произнося эти слова, которые буквально кружили мне голову, обещая бесконечное наслаждение, Роберт ввел свой указательный палец внутрь, засунув его как можно глубже. Он начал двигать им как маленьким членом.
*****
Бармен — мулат с широким приплюснутым носом — улыбался нам во весь рот, полный белоснежных зубов. У него были толстые губы и курчавые волосы. Судя по широченным плечам чемпиона по кэтчу, под его белой курточкой скрывалась потрясающая мускулатура…
Усаживаясь с Робертом на табуретки, я не смогла удержаться, чтобы не представить себе бармена в роли Тарзана, прыгающего по деревьям в джунглях и испускающего призывный клич. Это разбудило во мне животное чувство, желание самца, которая я подавила в себе, когда отказалась воспользоваться случаем на сеновале и "переспать на травке", как поется в песне..
В том, что я захотела мулата не было ничего удивительного: уже более трех недель я не спала с Жераром… Я надеялась удовлетворить эту жажду ласки, дав понять моему сорокалетнему попутчику, что не буду слишком недоступной сегодня ночью. "если он также хорош в постели, насколько корректен и благовоспитан, я не буду жалеть об этой непредвиденной задержке моего путешествия".
Продолжая улыбаться, бармен спросил нас:
— Чем могу служить господам?
Так как мы колебались, он добавил:
— Я позволю себе рекомендовать вам наш фирменный напиток восхитительный коктейль, составленный Феликсом!.. (он уточнил) Феликс это мое имя, я с мартиники.
— Как называется этот коктейль? — Спросил Роберт.
— По имени дома, "Светлая луна", — ответил бармен, улыбаясь еще шире, — и позвольте мне преподнести его вам как знак доброжелательности и дружбы.
— Приготовьте мне тоже, Феликс, — произнес кто-то сзади нас низким и певучим женским контральто.
Мы тут же обернулись. Вновь вошедшая была ослепительной красавицей. Это была блондинка, несколько напоминавшая Мэрилин Монро. Огромные голубые и нежные глаза. Чувственное лицо с безупречной кожей. Ее фигуру облегало сильно декольтированное вечернее платье с люрексом перламутрового оттенка. Оно приоткрывало крепкие груди восхитительной формы, пышные, но не отяжелевшие.
От этой необычайно прелестной женщины исходил ток какого-то сексуального очарования, которое не оставляло меня безразличной, хотя я обычно равнодушна к лесбиянству. Мне больше по нраву, чтобы женщины ревновали из-за меня, нежели обольщали.
Что касается эффекта, который оказала незнакомка на моего маклера, то он был явным, если судить по тому, каким горбом выпирали его брюки.
Впрочем, Роберт тотчас же слез со своего табурета, склонился перед прекрасным созданием и поцеловал протянутую ему руку. "так и есть, подумала я с юмором, но без ревности, — он так и хочет проглотить эту прекрасную блондинку".
— Мадам Де Сент-ив Де Кернес, я полагаю?..
Она утвердительно кивнула головой.
Все ее движения были наполнены женственностью. Да, директриса "Светлой луны" была совершенно не похожа на то, что я себе вообразила.
— Действительно, — сказала она своим музыкальным голосом, — я владелица замка. И, приветствуя вас, я надеюсь, что вам понравится в "Светлой луне".
— К сожалению, мы ненадолго задержимся здесь, — ответил мой сорокалетний холостяк, — всего на одну ночь.
Месье Вандерберг представил нас и рассказал, как мы здесь очутились, естественно, не упоминая случая на сеновале.
Вам повезло, — сказала белокурая хозяйка, — две комнаты пока еще свободны.
Я оглядела холл. Кроме хозяйки, бармена и нас с Робертом, никого не было видно… Видя, что замок совершенно опустевший, я подумала, что мы были единственными клиентами сегодня. Поэтому последнее замечание заинтриговало меня и я призналась в этом нашей опьяняющей хозяйке.
— Вы заблуждаетесь, мадам! Сейчас все готовятся к обеду, который состоится несколько позднее. Это обычай нашего дома…
— Как! — Воскликнул Роберт, — к обеду надо одевать вечерний костюм, как в Англии?..
— Это также в обычае "Светлой луны", — сказала, улыбаясь, хозяйка.
— Черт возьми! Ведь мы оставили наш багаж в машинах и …
— Пусть это вас не беспокоит, — сказала Иоланда, — мы не формалисты. Я извинюсь за вас перед нашими гостями.
— Во всяком случае, — сказала я в свою очередь, — мне хотелось бы прежде всего привести себя в порядок и принять ванну после долгой поездки и ночного марша. А я не имею при себе даже своего несессера…
— Не беспокойтесь, горничная принесет вам все, в чем вы нуждаетесь, дорогая…
Коктейль был приготовлен, мы выпили.
— За ваше здоровье!
— За ваше также.
— Чин-чин, — воскликнула я, от души забавляясь таким оборотом событий. Действительно, как такая непредвиденная ситуация приводит в конце концов к приятному приключению.
— Как вы находите смесь Феликса ? — Спросила нас Иоланда.
— Превосходно!
— Восхитительно!
— Настоящее ее действие вы почувствуете минут через десять, — сказала блондинка, такая же опьяняющая, как и ее напиток.
— Какое действие? — Любопытная по натуре, спросила я.
— Вы будете чувствовать себя так прекрасно, как никогда. Я обещаю, что результат будет ошеломляющим для вас, и для вас также, мсье.
Она странно улыбнулась, и я не осмелилась спросить, что означает это заявление. Мы опорожнили наши бокалы, которые Феликс наполнил вторично. этот коктейль молочного цвета, основу которого составляла смесь различных вин со свежим кремом, имел еще другой привкус.
Что же касается его действия, то вскоре мы могли убедиться, что мадам Иоланда Де Сент-ив Де Кернес не обманула нас.
Глава IV
Номер, который мне предоставили, оказался очень комфортабельным, но весьма своеобразно устроенным. Действительно, я никогда не видела так странно отделанной комнаты. Стены и потолок были почти полностью покрыты зеркалами. Весь пол был застлан толстым ковром, заглушающим звуки шагов. кресла были затянуты черным бархатом, так же, как и необъятная, потрясающая, величественная кровать…
Я чувствовала себя очень неловко в этой комнате, от которой веяло чем-то очень тревожным. Она, казалось, была заполнена испарением, эманацией чего-то волнующего и неопределенного. Все это красное и черное ассоциировалось с кровью и колдовским мраком преисподней. И эти зеркала, бесконечно повторяющие мое изображение, ввергали меня в какое-то оцепенение, от которого я была не в силах освободиться.
— Ничего страшного, — сказала я себе. — Не поддавайся впечатлению, моя маленькая Симона! Это всего лишь на одну ночь!
Стараясь не обращать внимания на странность обстановки, я быстро разделась, чтобы принять ванну. После того, как я понежилась в ванне и приняла душ, ко мне вновь вернулось прекрасное расположение духа. Я почувствовала себя полной сил. Было ли то действием ванны или знаменитого коктейля, достоинства которого так расхваливала мне Иоланда Де Сент-Ив? Во всяком случае, дивное чувство охватило меня. Приятная теплота распространялась из самой глубины моего тела, а если быть точной (почему бы не признаться в этом), из моего интимного местечка. Вся моя плоть испытывала восхитительный прилив сил. Я вытерлась и, не одеваясь, быстро вышла из ванной комнаты.
В комнате силуэт моего обнаженного тела, во множестве повторенный многочисленными зеркалами, показался мне на этот раз более привлекательным, чем раньше. Все мое беспокойство, все мои страхи, которые владели мной в этой странной комнате, полностью испарились. Стоя перед зеркалом, я начала расчесываться. Мои пышные волосы каскадом ниспадали на обнаженные плечи и я перекинула их на груди… Легко касаясь сосков, они щекотали их, доставляя мне невыразимо сладострастное наслаждение, похожее на то, что предшествует оргазму… Я не могла не признаться себе, что я очень хороша. Мои ноги совершенных очертаний, также как и бедра, и грудь, были в прекрасной форме женщины моего возраста, и даже более молодые могли бы позавидовать их упругости. Мой выпуклый живот и лобок, обрамленный густой порослью, были превосходны. Моя тонкая талия подчеркивала совершенные линии бедер. Что же касается ягодиц, то они красовались в многочисленных зеркалах и мне не надо было изгибаться, чтобы полюбоваться их округлостью и прекрасными очертаниями.
Внезапно у меня закружилась голова. Я отложила свой гребень. Все мое существо охватила какая-то теплота. Я стала гладить себя, проводя руками по всем линиям моего тела, ощущая эластичность моей плоти, тонкость и нежность кожи. Я провела руками вниз вдоль боков, потом погладила живот, лобок, играя волосами. Я заканчивала эту прогулку тем, что плотно обхватила свои груди. Они были очень твердые. Соски вздулись, как будто их щекотал любовник, когда я снимала бюстгальтер! Я начала сожалеть о том, что я одна в этой комнате… Одна… Ну почему я не сказала моему прекрасному маклеру, чтобы он пришел ко мне?.. Или, еще лучше, чтобы Иоланда составила мне компанию. Мне стало хорошо и приятно при мысли, не становлюсь ли я внезапно лесбиянкой.
— Свинья ты, — выговаривала я себе. И поклялась, что после обеда вознагражу себя с Робертом, хозяйкой… Лицо прекрасного мулата возникло предо мной. Если он так хорошо вооружен, как представляет предположить его фигура… Нет, ты сходишь с ума, моя девочка… А почему, собственно? В глубине души я не находила оснований, чтобы хранить верность Жерару… На борту его яхты, наверняка, перебывало множество девушек и он не спрашивал моего разрешения, чтобы переспать с ними.
Не переставая ласкать себя, я закрыла глаза и представила себе, что Я уже не одна. Сзади меня находился мужчина со своим прекрасным тугим зебом, который в одно и то же время скользил между моими ягодицами и вонзался в меня спереди. Сначала у него было лицо Жерара, потом маклера, затем крестьянина, который покрывал меня на сене… Наконец оно превратилось в черное лицо Феликса — бармена, который поразил мое воображение. Его большие черные губы целовали меня повсюду, опускались на мои груди, под живот, проникали в мою раковину, которую я открыла как можно шире, чтобы он мог засосать мой клитор. "о, дорогой… Соси меня лучше, войди в мен я… И насади на свой прекрасный черный зеб…" обезумев от удовольствия, я бредила в эротической горячке, на которую не считала себя способной. Мои пальцы играли с волосами, раздвигая щель, искали клитор, который я начала неистово теребить.
*****
Все мое существо взорвалось.
— О, нет, дорогой! Не так! -Вскричала я, обезумев. Одним страстным движением я вырвалась и шагнула назад. Пытаясь снова притянуть меня к себе, он зацепился за нейлоновый пеньюар и сорвал его с меня. Я предстала перед его восхищенным взором во всем блеске своей наготы. На мне оставались лишь чулки и пояс, образующий дугу из черных кружев над треугольником моего пухлого лобка.
— Ах, как ты прекрасна, Симона! — Воскликнул маклер. Он отступил назад, чтобы иметь возможность рассмотреть меня целиком, прищурив глаза, как любитель, рассматривающий картину. Потворствуя его желанию, в высшей степени возбужденная, я вся изогнулась. Я извивалась, принимая похотливые позы: живот вперед, груди кверху, бедра расставлены и так далее. Меня охватил настоящий приступ желания показать себя. Безумный взгляд мужчины оглядывал мое тело в многочисленных зеркалах, в которых я представала ему в различных ракурсах. Он мог рассматривать меня со всех сторон сразу. Я захотела снять чулки, но он остановил меня:
— О, нет! Останься так! Это более возбуждающе!
Я видела, что он еще не насытился любоваться мной, но у меня обмякли ноги и все мое нутро горело в огне желания. Поэтому я растянулась на черном бархате кровати и приняла серию поз, провоцирующих одна более других, подчеркивая их томность и извращенность.
Желание мужчины достигло пароксизма, но Роберт все еще сдерживался. Он знал, что удовольствие от страсти неизмеримо усиливается, если сдерживать себя до самых границ терпения. Все еще разглядывая, но не касаясь меня, он шептал:
— О, любовь моя! Как ты привлекательна! Как прекрасны твои ягодицы! А твой великолепный пышный лобок! Ты увидишь, как я буду тебя ласкать, ласкать, ласкать, — повторял он хриплым голосом, с глазами, почти вылезшими из орбит. Пользуясь тем, что он неподвижно застыл в ногах кровати, очарованный прелестями моего тела, которые я выставляла ему напоказ, я передвинулась так, что моя голова оказалась на уровне его бедер. Обеими руками я схватила полы его халата и одним внезапным, но давно задуманным движением распахнула его!
Напряженный зеб самца триумфально взвился в трех сантиметрах от моего лица. Я не смогла сдержать восхищенного возгласа:
— Ах, как он прекрасен!
И это была правда! Его зеб был действительно восхитителен! Большой, очень твердый, с приоткрытой головкой. Никогда я не видела члена таких внушительных размеров и так прекрасно сложенного.
— О, мой дорогой! Знаешь, ты мне очень нравишься. (в умилении я взвесила на ладони очень полные яйца).
— Все это для тебя, дорогая. И в этих больших сливах, которые ты так хорошо ласкаешь, еще много останется в запасе. Можешь мне поверить! сказал мой сорокалетний обаятельный повеса.
Я приподняла руку, чтобы заключить в свой рот этот прекрасный, очень теплый трепещущийся член. Оттянув крайнюю плоть, я полностью приоткрыла блестящую головку фиолетового цвета, готовую, казалось, вот-вот лопнуть, как переспелый плод. Сверкающая капелька выступила на кончике и упала на ковер… Я не смогла отказать себе в удовольствии похолить этот великолепный член. Я начала с нескольких легких поцелуев, касаясь члена лишь кончиками губ. Затем вступил в дело язык, очень осторожно пройдясь вокруг узла. Мужчина застонал, издав серию многообещающих вздохов…
— Ох, как нежны и проворны твои губы! Как ты хорошо делаешь, душенька! — лепетал он. Тогда моя рука полностью освободила этот восхитительный зеб, чтобы подвергнуть его алчной ласке моего жадного рта.
Я провела кончиком моего языка вдоль уздечки. Это вызвало у Роберта новые стоны удовольствия. Я приготовилась с удовольствием проглотить всю эту колонну пылающей плоти и не отпускать ее до тех пор, пока не высосу из нее все соки, но мужчина резко отклонился и вырвался. Раздосадованная тем, что лакомая добыча улизнула от меня, я обзывала его про себя слабоумным. Я так хорошо рассчитала позицию, что ему оставалось лишь наклониться, чтобы отдать ответную дань нежности моему влагалищу. Я умирала от желания, чтобы он поцеловал меня там, улегшись валетом… Он не знал, что теряет, этот идиот.
Я не знала, что у мсье припасена в голове другая идея… Несколько позднее я удостоверилась в том, что это была прекрасная идея, лучше моей и мне пришлось изменить свое суждение..
Да! У меня оказался достойный партнер. Спасши свой драгоценный инструмент от моей похотливой ненасытности, он обошел вокруг кровати и остановился как раз напротив того места, которое так жаждало ласки. Быстрым движением он скинул халат и предстал передо мной совершенно обнаженным. Он показался мне сверкающим архангелом во всей своей лучистой и мужественной наготе.
— Наконец-то он войдет в меня, — сказала я себе. Я широко раскинула бедра и изогнулась в пояснице жестом полной готовности к этому. Но он, вопреки моему ожиданию, имел другие намерения. Ухватившись за лодыжки, подтащил меня к себе до самого края кровати. Затем, продев свои руки под мои ягодицы, он просунул пальцы во впадину между ними и начал расширять их насколько мог. Я спросила себя, куда же он хочет войти…
Внезапно я испытала ужасное потрясение: он ввел два средних пальца в самую глубину моего заднего прохода. Его пальцы начали извиваться там, как чертенята, которых окропили святой водой. Самое интимное место моего тела испытывало не боль, но необычайное возбуждение! Роберт все время отдавал себе отчет в том, что у меня очень чувствительный и сладострастно восприимчивый анус, и теперь пользовался этим. Он крепко вцепился в меня и я не могла больше ускользнуть от него… Мне оставалось только терпеть эту извращенную ласку, которая буквально сводила меня с ума! Продолжая массировать меня изнутри, он несколько приподнял меня, и как чашу поднес к своим губам мою широко открытую раковину. Наконец-то его рот вступил в действие в самом центре моего удовольствия. Эффект, производимый одновременной лаской в анальном отверстии, посасывании влагалища и щекотанием языком моего обезумевшего клитора был неописуем! Кончик его языка то касался клитора, то проникал в самую глубину моей раковины, сводя с ума ее нежные стенки. Мой лакомка буквально пил из меня, так как я увлажнялась с редким изобилием. Все мое существо растворилось в симфонии страстных криков и невообразимых наслаждений. Настоящее неистовство чувств овладело мной. В исступлении я рассматривала мое задыхающееся и ужасно бесстыдное изображение, видимое под всеми ракурсами передо мной на стенах и потолке и выделяющееся на черной кровати для оргий. Я видела себя извивающейся, с рассыпавшимися волосами, в извращенных обьятиях мужчины и этот вид усиливал мою эротическую горячку, доводя ее до параксизма.
Я была полна любовной горячкой и быстро приближалась к тому, чтобы очутиться на седьмом небе, когда внезапно произошло непредвиденное событие.
— Хорошо!.. Это хорошо, дорогой… О, дорогой!.. Еще… Еще!.. Я
Лепетала таким образом, истекая сладострастием и сжимая в конвульсиях голову мужчины, прикованного к моему заду, когда, к моему великому изумлению, я увидела в зеркале, что дверь комнаты приоткрылась. Мужчина и женщина проскользнули в комнату. Это был бармен Феликс, сопровождаемый Иоландой, хозяйкой отеля…
Какой скандал! Я заранее ужаснулась, хотела высвободиться, но из этого ничего не вышло: Роберт крепко держал меня. Невозможно было также предупредить его о вторжении Феликса и Иоланды… Я слишком запыхалась, чтобы говорить, а он, приникший своим лицом к самой глубине моей женственности, поглощенный своим восхитительным делом, не мог видеть то, что происходило у него за спиной!
Директрисса "Светлой луны" тщательно закрыла за собой дверь, движением подбородка она указала Феликсу на переплетение пылающих тел, образованное мной и биржевым маклером.
Я услышала, как прекрасная Иоланда сказала своему бармену низким голосом:
— Иди туда, Феликс…
Мулат скинул свою куртку; оставшись в рубашке, он бросился вперед. Что он хочет с нами сделать?! Несомненно этой черной скотине его хозяйкой было поручено оторвать нас друг от друга, прежде чем выкинуть прочь. Крики наслаждения, которые мы издавали должны были всполошить весь замок, что и вызвало вмешательство директрисы.
А мой партнер, как ни в чем ни бывало, продолжал пожирать мое влагалище и сотрясать мой зад!..
— Что же происходит? — Спросила я себя, — это совсем не то, чего я ожидала…
Быстрым жестом мулат расстегнул свою ширинку, опустил брюки, потом плавки… Он выставил напоказ свой поднятый член, более длинный, более толстый и еще более прекрасный, чем у Роберта! Я не поверила своим глазам! но я была настолько заинтригована развитием событий, что восхитилась подобным оборотом дела… Феликс не медлил ни секунды. Он поплевал на ладонь, смочил слюной головку своего члена, схватил моего любовника за пах и, с криком "ха!", как будто он рубил дрова, с огромной силой вонзил свой кол между ягодиц Роберта.
Я думала, что после такого толчка мой партнер закричит от боли и бросит меня. Но нет! Напротив, после небольшой паузы, вызванной неожиданностью, он освоился со своим положением и приник к моему заду с еще большим пылом. Каждый удар Феликса сотрясал его тело, насажанное на член. Эти сотрясений передавались мне в виде ритмичных колебаний. Это было восхитительно. И особенно хорошо после страха, который я испытала.
Уже примерно через шесть движений я достигла вершины экстаза. Содрогаясь в судорогах оргазма, я обильно орошала рот Роберта. Головокружительный вихрь захватил меня. Ураган наслаждений небывалой силы, такой неистовый, что я не смогла сдержать настоящий вой, предшествовавший полному опустошению моего существа. За это время Иоланда сбросила одежду и явилась во всей своей сияющей наготе. С неослабевающим вниманием ее голубые глаза, блестящие от возбуждения и желания, следили за фазами триумфального оргазма, который я испытывала.
Роберт, очевидно, отдавал себе отчет в том, что я кончила, но, тем не менее, не отрывался от меня. Он продолжал сосать меня и ласкать в ритме, который задавал ему, входящий в его зад бармен. В результате я скоро почувствовала, как вновь наполняюсь желанием и готовностью к новому подъему к вершинам сладострастия.
*****
Иоланда стояла подле кровати. Ее взгляд блуждал из стороны в сторону. казалось, она колебалась, каким из способов присоединиться к нашей группе. Она была прелестна, как выточенная и все ее движения носили отпечаток несравненного сладострастия. Ее лицо, полное желания, казалось, было озарено внутренним пламенем. Скульптурные формы ее тела привлекали меня с неотразимой силой.
Я чувствовала, что в ее руках, под ласками такого существа я могу стать лесбиянкой и, притом, очень развратной. Иоланда стояла с широко раздвинутыми бедрами и, поскольку я находилась ниже их, я могла любоваться ее розовой раковиной в обрамлении белокурых волос: самое маленькое в мире влагалище. У полных женщин оно обычно действительно более узкое, чем у худых.
Было ли тому причиной воспоминание о лицее, или же о мимолетной сцене в распутной книге, которую я перелистывала в конце вечера? Я не знаю. Но безумная идея уже пустила корни в моей голове, опустошенной сладострастием; сильнейшее искушение постепенно овладевало мной. Взглядом я дала понять Иоланде природу своих чувств: красноречиво извивая кончиком своего языка, я посмотрела на самую интимную часть ее опьяняющей фигуры. Иоланда широко улыбнулась, сразу очаровав и еще больше взволновав меня.
— Ты, правда, хочешь?
— О, да… Ты так прелестна, — ответила я страстным голосом. Не медля
Больше она взобралась на кровать и уселась прямо на мое ли цо. Затем, наклонившись вперед, она подставила свое маленькое влагалище к моим сладострастным губам. Я тотчас же включилась в игру, стараясь подражать мужчине в искусстве сосания и даже превзойти его. Целый концерт стонов и вздохов салютовал моим первым попыткам; он доказал мне, что я на правильном пути. Удовольствие, которое я доставляла Иоланде, вознаградило меня за все. Капельки влаги, свежие, как утренняя роса весной, утреннее море, напоминающее о сочности свежеочищенных креветок, издавали также восхитительный и очень возбуждающий запах.
Иоланда согнула ногу и просунула ее мне под затылок. Крепко зацепившись таким образом, она поддерживала мою голову в положении очень удобном для моих лижущих поцелуев. Она улеглась несколько набок, повернув при этом мою шею. Протянув руки вперед, она схватила Роберта за бедра и притянула к себе. Мужчина оказался, таким образом, в неустойчивом равновесии. К счастью, Феликс крепко держал его за пах, глубоко засунув член в задний проход своей жертвы.
Несмотря на это, чтобы подчиниться Иоланде, Роберт должен был слегка выпрямиться и, таким образом, приподнять и меня также. Наконец, не без труда прекрасная блондинка добилась того, чего она хотела: ее рот добрался до поднятого члена Роберта и с жадностью поглотил его.
Я тут же почувствовала на себе сильнейший эффект, который ощущал Роберт под извращенным действием прекрасной хозяйки. Если до сих пор деятельность, которую он развивал в самом центре моего наслаждения, подчинялась равномерному ритму совокупления, то теперь она внезапно стала беспорядочной. Настоящее неистовство охватило Роберта, также как и меня, избыток небывалого наслаждения… Я старалась изо всех сил, чтобы отблагодарить искушенную Иоланду языком и губами.
Внезапно я почувствовала, что Роберт содрогнулся. Его тело заколыхалось от быстрых и резких вздрагиваний. Он несколько подался назад, чтобы вытащить свой член изо рта Иоланды, но женщина воспротивилась этому, схватив моего самца за основание члена, чтобы вернуть в ту же позицию.
То, что должно было случиться, случилось… Роберт выпустил мощную струю прямо в рот Иоланде. И лакомка с восторгом "проглотила все пбре". она отпустила член только тогда, когда опорожнив все свое семя, он стал мягким и полуопущенным. Оргазм Роберта повлек за собой цепную реакцию, если так можно выразиться. Я почувствовала, что блондинка, в свою очередь, содрогнулась. Потом мулат, после невообразимого рычания, которое издает дикарь во время течки в тропическом лесу, вытащил свой член, висящий и капающий даже после дела из ягодиц моего первого партнера. И я была еще раз опустошена этими внешними конвульсиями оргазма, которые бесконечно усиливали мое наслаждение.
Все четверо, не разбирая, где руки, а где ноги, обессиленно повалились на необъятную кровать и распростерлись в ожидании, когда восстановятся силы после такого головокружительного сеанса удовольствия. Низ кровати и черный бархат были испачканы выделениями и спермой. Если все клиенты этой забавной гостиницы "Светлая луна" поступают также, то местные прачечные не должны испытывать недостатка в работе…
Глава V
Хозяйка "Светлой луны" первой пришла в себя. Я думала, что она встанет и пойдет совершать свой маленький интимный туалет, показывая нам пример. Но нет! Она припала к своему бармену и широкими движениями языка начала очищать ему член от спермы и всего, что осталось от его сладострастия. С другрой стороны, я была довольно таки успокоена сознанием того, что эта волна сладострастия, ввергшая меня в пучину самого низкого разврата, была вызвана действием смеси, приготовленной Феликсом, не менее дьявольским барменом "Светлой луны". Я не испытывала чувства стыдливости потому, что все это случилось не по моей воле. Это не было моей виной.
Вот так всегда находятся оправдания когда грешишь против девятой заповеди. "не будь сладострастным!" и так далее. И потом, ужасная возбуждающая микстура, казалось, продолжает оказывать свое опустошающее действие. Она потихоньку продолжала подкапываться под общепринятые моральные устои, побуждая меня примириться с ситуацией и даже извлечь из нее максимум выгоды.
… Обещания, содержащиеся в страшных речах Иоланды, пробуждали, благодаря моему любопытству, чувственность, еще более обостренную до крайности, неутомленную и готовую затопить меня снова.
— Я понимаю твои сомнения, моя сладкая Симона, — вновь начала Иоланда, — но я уверяю тебя, что, помимо минутного удовольствия, опыт который ты почерпнешь в "Светлой луне", в высшей степени обогатит тебя. Двадцать лет назад я была такой же робкой и немного наивной, как и ты…
— Как?.. Двадцать лет назад? — Задохнувшись от удивления перед этим признанием своего возраста, о котором я даже не предполагала.
— О, да, дорогая… Двадцать лет уже!
— Это невозможно.
Иоланда улыбнулась моему изумлению. Она спросила меня в свою очередь:
— Сколько лет ты мне дашь?
— Ну… Примерно столько же, сколько и мне: двадцать четыре, двадцать пять, максимум…
Чудесная блондинка, очаровательная даже после любовных утех, улыбнулась, с гордостью вытянув свои безукоризненные бедра…
— Посмотри на меня получше.
Я вновь окинула взглядом ее совершенное тело, блистающее молодостью, свежестью и грацией, ее лицо, носящее отпечаток высокой чувственности в губах и во взгляде.
— Мне сорок два года! — Заявила она с гордостью. Я была слишком изумлена, чтобы ответить что-либо. Божественная хозяйка продолжала:
— Не правда ли, у меня совсем мало морщин, мало следов усталости и одряхления? И я рассчитываю долгое время оставаться в таком же виде, хотя это кажется чудом. Быть молодой телом и старой по опыту, для меня эта мечта стала действительностью. Я открыла секрет вечной физической молодости. Так как ты мне нравишься и поскольку сейчас ты была так мила, хотя я даже не просила тебя об этом, мне хочется, чтобы ты воспользовалась моим секретом. Я сейчас открою его тебе…
Естественно я не отрывала глаз от губ моей собеседницы. Какая женщина не будет готова к наивысшим жертвам, чтобы сохранить свою красоту и узнать рецепт, который поможет достичь этого!
— Чтобы оставаться молодой, — доверительно сообщила мне Иоланда, надо всего лишь пить, много пить…
— Что пить? — Спросила я наивно.
— Неужели ты не поняла?.. Ты же видела, что я делала буквально несколько минут назад?..
— Ох! — Воскликнула я, совершенно ошарашенная этим заявлением.
— Я думала, что ты догадалась, — продолжала Иоланда. — Но, внимание! чтобы эффект был чувствительным надо поглощать очень много этого напитка. Несколько раз в день. Естественно, смотря по тому, насколько сильны мужчины, насколько они возбуждены и так далее. Ласка, которую я сейчас делала твоему другу предоставила мне хорошую дозу мужской спермы. Что касается спермы, которую мне оставил Феликс, я ее даже не считаю: слишком много ее было потеряно в заду у Роберта. То, что я смогла собрать, облизав ему член и яички, было лишь дополнением. Конечно, я понимаю, поначалу кажется несколько омерзительным глотать эту безвкусную тепловатую и липкую жидкость, но вот увидишь, ты быстро привыкнешь, и, в конце концов, пристрастишься к этому. К общему наслаждению прибавится и это лакомство!
Меня раздирали противоречивые чувства. Я не знала, что и думать, настолько ошеломляющим и неожиданным было все то, что со мной случилось. мне никак не удавалось обдумать ситуацию, в которой я оказалась. Все эти сенсационные для меня новости, эти идеи, эти обуревающие меня чувства, боролись во мне в одно и то же время. Они уничтожали друг друга, оставляя меня без сил, полную нерешительности, колеблющуюся под влиянием противоположных влечений…
Но в чем я должна была признаться — это в том, что Иоланда подчинила меня себе. Я не способна была дальше сопротивляться темным инстинктам и низменным желаниям, которые эта великолепная пассия возбуждала во мне.
Ужасное создание ласково обвило своей рукой мою талию, кончиками пальцев она слегка коснулась моих отвердевших сосков. Другая рука бродила во влажных зарослях моего пухлого лобка, играя моими волосами и обвивая их вокруг точеных пальчиков.
То, что шептала она мне на ухо, звучало странной музыкой, несколько бессвязной, но странным образом очаровывающей меня. Все эти речи преследовали вполне определенный смысл и они одурманивали мое сознание как чудесный яд.
Иоланда продолжала нашептывать мне:
— Ах, моя дорогая, если бы ты знала, какая удивительная жизнь началась у меня после того, как я нашла способ удовлетворять себя когда захочу и досыта. Напиток, который ты отведала, безвреден для здоровья, совсем напротив! Я подарю тебе рецепт, если ты действительно такая славная, как мне кажется. Благодаря моему любовному напитку все мужчины и даже женщины будут у твоих ног…
*****
— Это будет чудесно, — сказала я Иоланде…
Я поцеловала Иоланду в шею. Она улыбнулась и начала щекотать мой клитор, продолжая нашептывать свои откровения, настолько же распутные, насколько многообещающие. — Вот увидишь, как раскроются все твои любовные возможности, о которых ты даже не подозревала. Из твоих партнеров ты сможешь вытянуть максимум наилучшего, на что они способны! Они отдадут тебе все свои соки, всю свою мужскую силу, все запасы своего сексуального сладострастия. Ты сможешь осуществить свои самые низменные, самые дерзкие грезы… И, кроме того, если ты последуешь моим советам, ты станешь соблазнительной в течение многих лет!
— Мне непонятно, — сказала я, — действительно ли для того, чтобы сохранить свою молодость, надо поглощать такое количество… Ну, словом, жидкости, о которой ты говорила. Если да, то откуда ты находишь столько "поставщиков"?
Иоланда отрывисто рассмеялась:
— О, я выкручиваюсь! — Ответила она уклончиво. — Впрочем, и в домашних условиях мужчина средней крепости может обеспечивать эти четыре-пять порций в день. Достаточно иметь под рукой, осмелюсь сказать, двух или трех субъектов. Это не так уж трудно, и мои клиенты "Светлой луны" не отказывают себе в удовольствии уступить мне свою сперму. Главное заключается в способе ее сбора для собственного использования. И это предоставляет широкие возможности для других удовольствий.
— Каких других удовольствий? — Осведомилась я, в высшей степени заинтересованная тем, что мне сообщила владелица замка.
— Ну, видишь ли, Симона! Ты понимаешь, конечно, что я люблю использовать мужской член не только как соску!
В течение этой беседы рука, которая блуждала по моим грудям, становилась все более настойчивой. Мало-помалу мои груди сильно набухли. Это призывало к другим ласкам. Искусительница знала, что делает! Что касается другой руки, то она прочно обосновалась внизу и осторожно проникала между бедрами, которые я все еще пугливо сжимала (но не надолго). Еще не убежденная до конца, я не отставала от нее, чтобы узнать побольше.
— Таким образом, напиток достаточно сильнодействующий? Скажи мне, однако, сколько нужно поглотить этого драгоценного живительного напитка, чтобы возбудиться?
— О, только несколько капель!
При виде бессильной позы наших бедных рыцарей я не могла не усомниться в правоте утверждений прекрасной Иоланды. Я заметила ей об этом.
— Не беспокойся, — сказала она, улыбаясь, — достаточно пощекотать их немного в определенном местечке, чтобы они вновь воспряли. Мне захотелось сейчас же проверить заверения Иоланды. Я протянула правую ногу и кончиками пальцев начала щекотать вялые органы Роберта. К моему величайшему восхищению его член не замедлил отреагировать на эту необычную ласку. Он открыл глаза, оглядел нас и вздохнул, приговаривая:
— Послушайте, мои прекрасные кошечки, вы хотите еще! Тем лучше, я чувствую, что буду сейчас в форме после этого короткого отдыха.
Роберт протянул руку к влагалищу прекрасной хозяйки. Иоланду отнюдь не пришлось уговаривать раздвинуть бедра и полностью раскрыться. Она тотчас же застонала от удовольствия под ласками пальцев Роберта, которые искусно возбуждали ее. К восклицаниям блондинки не замедлили присоединиться и мои. Пользуясь тем, что моя нога была вытянута, Иоланда расположилась в самом центре моего нового волнения. Кончиками ногтей она начала щекотать мой клитор. Потом, когда Роберт вошел в дело, его техника произвела на нее такое впечатление, что она тотчас же захотела воспроизвести все это на мне. Действуя указательным пальцем во влажной теснине, которая служит истоком наиболее пылкой страсти, она ввела большой палец в мой зад и пальцы, как вилы, начали пилить меня сразу с двух сторон.
Эротическая горячка вновь охватила меня. Еще раз я была захлестнута невыразимой бурей сладострастия. Иоланда прекрасно сознавала мое состояние, поскольку сама испытывала ощущения такой же силы.
— Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловала? — Предложила она.
— Нет, нет! Достаточно закуски! Я не могу больше! Я хочу, чтобы кто-нибудь вошел ко мне… Быстро и очень глубоко! — Отвечала я. — Роберт, дорогой, проткни меня! Скорее, ты же обещал мне!
Я делала все, что было надо для того, чтобы его член вновь принял свою прекрасную форму, вновь стал очень твердым и живым. Но он, вместо того, чтобы откликнуться на мой призыв, не сводил глаз с прекрасной Иоланды. Вот она, мужская неблагодарность! Хам!
Впрочем, он оставил мне Феликса, лишь одно обстоятельство сдерживало меня. Я испытывала некоторое опасение, так как размеры члена у мулата превосходили все то, что я могла себе представить до сих пор. Не разорвет ли меня такая оглобля?
Иоланда, должно быть, догадалась о природе моих чувств и раздумий.
— Иди туда, если хочешь, — подбодрила она меня, — поверь моему опыту, не так скоро ты найдешь такой прекрасный член. Не бойся, что тебе будет плохо. Этот плут знает, что делает!
Мне оставалось только убедиться в этом. Протянув другую ногу, я коснулась бармена тем же жестом, который так хорошо помог Роберту.
Феликс также воспрял. Его плоть вновь отвердела и, тотчас же, превратилась в тот огромного калибра зеб, который я видела ранее. Иоланда в это время оставила меня, чтобы полностью отдаться моему попутчику.
Так как мои ноги были вытянуты в различных направлениях, я была распластана и мое влагалище сгорало от нетерпения быть заполненным. Я больше не медлила!
— Иди же, Феликс!.. Я твоя… Посмотри, как я увлажнилась для тебя, для твоего прекрасного инструмента любви! Живее вонзи его в меня! Вскричала я, вся дрожа от страсти. Я подкрепила свой призыв, приподняв поясницу и делая небольшие движения, имитирующие совокупление. Реакция Феликса была немедленной. Он выпрямился и, испустив свой боевой клич, ринулся на меня членом вперед. Я напряглась, отдавая ему все влагалище, охваченное горячкой…
Увы, мне пришлось разочароваться…
Глава VI
Иоланда быстро оторвалась от моего влагалища. Схватив член мулата в тот момент, когда он готов был пронзить меня, как только что Роберта, прекрасная блондинка вернула его на свое место.
— Немного терпения, Феликс, — скомандовала она, — ты войдешь к Симоне, когда я скажу тебе, не раньше! Подожди, пока мы займем свои места. . Она схватила свою подушку и подсунула ее мне под поясницу. Мое тело изогнулось, как арка. Вторая подушка поместилась у меня под лопатками таким образом, что моя голова откинулась назад. Третья нашла свое место на краю кровати, в нескольких сантиметрах от моего затылка. Иоланда улеглась животом на кровать, обхватив своими бедрами мое запрокинутое лицо. Маленькая подушечка приподнимала ее влагалище как раз напротив моего рта. Я немедленно принялась за дело, вновь очарованная этим маленьким сокровищем, невыразимо милым, со своим прелестным запахом морской свежести. Она повернула голову и сказала Роберту:
— Дорогой! Это я приказала Феликсу войти в твой зад. Отомсти же теперь мне. Сделай мне то же самое. Не бойся сделать мне больно, я обожаю это. Роберт не колебался. Он взобрался на необъятную кровать, раздвинул пышные розовые ягодицы хозяйки, придвинул свой рот и ловко плюнул на ее задний проход. Потом он сильно и точно насадил ее на свой член. Его прекрасные, вновь полные яйца, касались моего подбородка.
Иоланда сдерживалась, чтобы не потерять контроль сразу после того, как была оккупирована Робертом. Она наблюдала за мулатом, который нетерпеливо ворчал в ожидании момента, когда он пронзит меня. Неужели она прикажет ему отказаться от своего предложения? Я буду ужасно расстроена. Но нет, наконец она сказала Феликсу:
— Ты можешь теперь заняться любовью с Симоной. Но будь осторожен, не разорви ее. Она очень мила, эта крошка…
После этого она полностью отдалась удовольствию, которое ей доставлял Роберт, массирующий ее через зад. Ее наслаждение выражалось в непрерывном вое, котрый она приглушала, уткнувшись в черный бархат покрывала.
Положение, в котором я находилась с поясницей, приподнятой подушкой, затруднило проникновение ненормального члена.
Выполняя рекомендации своей хозяйки, бармен был очень осторожен: сдерживая свой пыл, он сначала вошел в мое влагалище только кончиком своего члена. Он дал небольшой удар и продвинулся несколько дальше, затем последовали три небольших шажка и возвращение ко входу в мое влагалище. Эти манипуляции буквально сводили меня с ума от желания быть пронзенной глубже. Все мои сомнения относительно величия этого члена испарились от одного удара. Я сама пошла навстречу члену. Одним броском моего таза вперед я поглотила гигантский зеб до самой глубины моей теснины. Он вошел в меня так же легко, как палец в кусок масла в жаркий летний день. Никогда я не могла подумать, что член такого калибра может вступать во владения моего интимного местечка, не причиняя никакого вреда моей нежной плоти. Иоланда не солгала мне, сказав, что для меня будут откровением мои неожиданные возможности!
Как мне описать поток ощущений, которые меня охватили?.. Мое местечко все целиком стало центром вихря бесконечного наслаждения. Волна за волной непреодолимо вели меня на самую вершину плотского счастья. Это было не сравнимо со всем тем, что я знала до сих пор. Как любовник, Феликс был действительно чемпионом! Он мог бы ограничиться чисто животным способом, не изощряя ударов своей биты, что быстро бы привело к оргазму всего моего существа. Но этот прекрасный служитель длительного удовольствия дал мне доказательство своей профессиональной добросовестности.
— Спокойно, — командовал он мне, — ничего не делай. Лучше отдайся наслаждению…(Феликс твердо держал в своих руках бразды правления).
Мулат с мартиники снова вывел свой член к самому входу моей влажной раковины, дал три маленьких удара, очень осторожных и легких. Я с трудом сдерживала безумное желание вновь податься навстречу его члену, поглотить его и удержать как можно дольше в самой глубине своего чрева… Внезапно быстрым движением он вбил в меня свой кол и заполнил меня всю целиком. Затем вернулся обратно, вновь сделал три маленьких ритуальных удара перед новым резким вторжением в мои органы. И быстро возвратился, чтобы начать вновь ту же манипуляцию еще и еще. Этот контрастирующий ритм был ужасно возбуждающим.
*****
Каждый раз, когда Феликс забивал свою сваю, я думала, что приближаюсь к вершинам счастья. Меня захлестывала огромная волна сладострастия, но он тут же возвращался к более слабым колебаниям, чтобы продлить мое ожидание конечного оргазма.
Каждый раз, когда кончик его члена касался моей матки, меня охватывал вихрь ощущений, который доводил до последней черты мое наслаждение. Каждый раз я думала, что дохожу до самого порога эротической горячки, и я была изумлена тем, что каждый раз обнаруживала себя еще ступенькой выше на лестнице наслаждения, и видя, что эта фантастическая скачка еще продолжается!
Наконец, Феликс выстрелил из своего ружья… В тот момент, когда сильная струя теплой спермы затопила мое влагалище, меня охватило удовольствие такой необычайной силы, что я не могла больше удерживать себя. Я взвыла… Мое тело изогнулось в спазматических конвульсиях. Как животное, я вцепилась зубами в плоть, которой касался мой рот в момент восхитительного томления.
Несколькими секундами позже сознание вернулось ко мне. Я заметила тогда, что мой рот полон крови, спермы и спутанных волос. Я выплюнула их. Наслаждаясь, я не слышала, что Иоланда вскрикнула от боли. Ведь я не прекращала лизать ее влагалище в то время, как Феликс занимался со мной. содрогания возвестили, что Роберт заполнил ее зад.
Еще раз мы все четверо повалились на кровать, как пустые мешки. И черный бархат стал еще более испачканным.
Смущенная и пристыженная своим инстинктивным жестом, я сказала:
— Я не знаю, что со мной приключилось, я не могла сдержать себя, чтобы не вцепиться тебе в плоть, которая была у меня перед зубами…
— Не смущайся, — сказала Иоланда, полная снисходительности, — уже не впервые мне приходится испытывать нечто подобное. Мое влагалище видало виды и похлеще!
— Это правда, дорогая, ты не сердишься на меня?
— О, нет, моя маленькая Симона. Я знаю, когда Феликс старается, очень трудно контролировать себя в тот момент, когда он тебя удовлетворяет. К тому же я ничего не имею против тех, кто причиняет мне боль. Твой друг мог это заметить. Успокойся, я не сержусь на тебя, напротив. И это не остановит меня, если я захочу побыть сегодня вечером.
Она была ненасытна, эта Иоланда! Она спросила меня на ушко:
— Как ты находишь метод действия моего бармена?
— Чудовищным!
— Не правда ли?.. И его естественные преимущества помогают ему быть прекрасным любовником. Ты довольна?
Мое молчание было красноречивее, чем самые горячие уверения.
— Это я его всему научила, — прибавила Иоланда. — Когда он появился здесь, про него говорили, что он вышел из девственного леса.
— Но он же не был девственником?!
— Конечно, нет! Но он был способен бросаться на всех, как лев на газель. Ты легко можешь представить, чтобы он натворил с таким членом. Я научила его владеть собой, и теперь надо очень долго искать, чтобы найти такого искусного любовника!
Беседуя с хозяйкой, я лежала на боку. Мулат пристроился сзади и гладил меня. Он склонился к моему затылку и прошептал:
— Ты мне очень нравишься… У тебя такой красивый зад. А я? Тебе было хорошо со мной?.. Я тебе понравился?.. Ты довольна?..
— О да, Феликс, это было прекрасно.
Тогда своим низким басом он прошептал мне на ухо:
— Не хочешь ли ты теперь, чтобы я вошел в твой зад?
— О нет, Феликс! Не теперь! Я смертельно устала.
— Правда, ты не хочешь? Только один маленький удар!
Его хозяйка вмешалась:
— Оставь Симону в покое. И потом, я тебе уже говорила, чтобы ты не тыкал клиентам. То, что ты был с ней не дает тебе права допускать фамильярность в разговоре! Ты не должен забывать о своем положении.
Это замечание почти не произвело впечатления на Феликса. Единственно, что он стал обращаться ко мне в третьем лице, как вышколенный слуга.
— В таком случае, не хочет ли мадам, чтобы я вошел в ее зад? Мадам не довольна Феликсом? Однако, моя клиентка мало похожа на кусок жвачки. Говоря все это Феликс просунул свой твердый член между моими ягодицами, лукаво ища желанную для него дырочку, чтобы войти туда внезапно, без предупреждения.
Я была польщена, что благодаря мне мулат так быстро воспрял после работы. Я чувствовала склонность согласиться с тем, что он просил так мило, но цена была слишком дорога. Я хотела, по крайней мере, сохранить в целости свой задний проход.
— Прикажи ему оставить свои проделки, — сказала я Иоланде. — Я не хочу, чтобы он входил в мой зад с таким чудовищем, как у него, и, к тому же я еще девственница с этой стороны… И …
— О, бедняжка, как мне тебя жаль! — Воскликнула Иоланда. — Так ты еще не знаешь этого удовольствия?
— Я же тебе сказала…
Внезапно одним быстрым движением, как в дзюдо, Иоланда опрокинула меня на живот и удерживала в таком положении. Я услышала как она сказала своему бармену:
— Иди сюда, Феликс. Покажи, как это прекрасно. Войди в ее славненькую дырочку. Ох уж эти мне девственницы!
— Нет, нет! Я не хочу, — вскричала я. — Иоланда, пожалей меня. Если он войдет туда, он меня пропорет! Я боюсь!..
— Позже ты мне скажешь спасибо, — сказала она.
Напрасно я извивалась. Мулат оседлал меня и крепко держал за бедра. Он занял очень удобную позицию. Я чувствовала уколы его члена, теплого И клейкого, между своими ягодицами. С каждым движением, которые я предпринимала, чтобы освободиться, он проникал все дальше и дальше. Я была обречена.
— Мадам очень зажата, — сказал он, — нужен вазелин.
— Нет, войди туда одним ударом, — приказала ему хозяйка. — Чего ты ждешь? Ты что, обессилел?..
Я поняла, что не могу больше надеяться на эту блондинку,которая была, должно быть, немножко садисткой, но скрывала от меня это до сих пор. Ситуация пробудила в ней неизвестные мне жестокие инстинкты. Я хотела было позвать на помощь Роберта, но он обессилел настолько, что хрипел, сжав кулаки. Несмотря на мои крики, он, казалось, был не в силах выйти из своего сомнабулистического состояния, чтобы защитить меня.
Я была в отчаянии, я уже видела себя погибшей. Каждую минуту я ждала ослепляющей боли. Внезапно, в тот самый момент, когда я думала, что неотвратимость свершится, провидение пришло мне на помощь.
Раздались три коротких, настойчивых удара в дверь. Бармен и его хозяйка вздрогнули. Они разжали свои объятия.
— Кто там? — Спросила женщина.
— Это я, Марта, — ответили за дверью. — Я ищу мадам для подготовки к обеду. Гости в нетерпении. Вы же хорошо знаете, что надо спешить, ведь сегодня вечером гала-прием…
— Хорошо! — Сказала Иоланда. — Я иду. Принеси нам четыре фирменных коктейля, пока мы приведем себя в порядок.
— Они со мной, мадам, — ответил голос. — Я сомневалась, хорошо ли то, что мадам так долго занимается с новыми клиентами… Они, должно быть, нуждаются в восстановлении своих сил. Поэтому я взяла на себя смелость принести подкрепляющее, не дожидаясь пока мадам меня об этом попросит. можно мне войти?
— О да, конечно, Марта!
На мой протестующий жест Иоланда сказала:
— Она привыкла и умеет хранить секреты.
Действительно, у той, которую звали Мартой, был вид, как будто она находит вполне естественным зрелище наших обнаженных тел, которое предстало ее взору. Это была приятная молодая девушка, которая приветствовала нас, когда мы прибыли в "Светлую луну".
— Мадам хорошо развлекалась? — Осведомилась она, подавая поднос, заставленный полными бокалами.
— Восхитительно, Марта! — Сказала она — распорядительница нашего сексуального квартета. — Ты хорошо придумала принести нам попить, но твой приход помешал интересному эксперименту, и это большое упущение. К сожалению, надо уделить внимание и другим клиентам. Затем она опорожнила свой бокал.
Что касается меня, я решительно отказалась проглотить эту отвратительную смесь. Я хотела сохранить себя в нормальном состоянии, чтобы не подвергнуться больше опасности подобной той, которой я только что избежала.
— Ты не права, — твердила мне Иоланда. — Усталость помешает тебе в полной мере оценить веселый вечер, который мы подготовили с прелестными гостями.
— Я не буду в нем участвовать, — сказала я обиженно. Я буду обедать В своей комнате.
— О, нет! Впрочем, я просто запрещу тебя обслуживать. Будет слишком глупо, если такая прекрасная женщина, как ты, с твоим темпераментом, будет вести себя как монашка.
— Я не хочу…
— Надо, чтобы ты была с нами. Не пей аперитив, если ты не хочешь, но, если ты пренебрежешь этим вечером, ты действительно много упустишь.
Эта хитрюга еще раз коснулась моего слабого места, которое, впрочем, есть у всех женщин: любопытство…
В сущности, должно быть, интересно наблюдать за развлечениями этих людей, — думала я. — Если я воздержусь от этого напитка, я сохраню ясность мысли. Это поможет мне избежать быть захваченной безумием разбушевавшихся чувств. Да, в конце концов, я могу увидеть нечто интересное. "учиться никогда не поздно", — говорил мне внутренний голос. Итак, я приняла предложение хозяйки замка.
— Теперь надо разбудить его, — сказала Иоланда, указывая на биржевого маклера. Роберт все еще храпел. Должно быть, он совсем обессилел. Бедняжка, в его-то возрасте… Горничная тотчас же поняла, что ей надо делать: она легла верхом на спящего и начала сосать его груди, одновременно потираясь своим влагалищем об его вялый член. Я смогла заметить, что Марта не носила трусиков. Ничего, кроме черных чулок, которые делали зрелище ее бедер и ягодиц возбуждающим. Ее лобок, густо поросший рыжеватыми волосами, был поистине восхитителен. Марта просунула свою руку под бедра Роберта, чтобы потрогать его яйца.
— Я очень люблю эту крошку, — сказала хозяйка. — Она чувственна и преданна. Я отношусь к ней, как к приемной дочери. Она далеко пойдет, я в этом уверена. Она знает лучшие в мире способы.
Действительно, Марта блистала, занимаясь пробуждением клиента с огромным талантом. Но, несмотря на ее усилия, она не достигала видимых результатов. Член Роберта не отзывался ни на какие манипуляции руками и ртом, которые она проделывала над своим объектом. Роберт продолжал храпеть.
*****
— Я думаю, мадам, что мсье слишком обессилел, — сказала она обиженно, видя, что ее усилия не увенчались успехом.
Отстранившись в сторону, Марта показала нам дряблые яйца Роберта, которые она перебирала в руке.
— Они совершенно пустые, — сказала горничная с презрительной миной.
— У меня есть идея, как разбудить его, — сказал Феликс.
— Какая? — Спросила его хозяйка.
— А если я нанесу ему хороший удар в зад?
— Ах, нет, не сейчас, — сказала Иоланда. У нас нет времени заниматься этими фантазиями (она внимательно посмотрела на своего бармена). Но ты В ударе сегодня вечером, мой дорогой Феликс… Более, чем обычно. Что ты пил?
— Ничего, — ответил Феликс, не умевший лгать.
— Ты от меня что-то скрываешь, — сказала Иоланда. — Ну-ну, рассказывай…
Мулат признался, что ходил сегодня повидаться с деревенскими кюре и пономарем. Они угостили его, а потом он сосал у них обоих, полностью опорожнив запасы их спермы!
— Ну теперь все ясно! — Сказала Иоланда, смеясь.
Я также рассмеялась тому, что Феликс рассказывал с такой простотой и без всякого смущения, что будто он ходил по землянику, об этой проделке. Марта также улыбнулась. Она спросила:
— Ну, а что мне делать? Пососать мсье еще или что?
— Укуси его, это будет более действенно, — сказала ей хозяйка.
— А что мне кусать, член или соски?
— Соски! Не надо слишком портить его инструмент, он сегодня уже достаточно пострадал! — Сказала Иоланда.
Горничная вонзила свои маленькие зубы в сосок. Выступили капельки крови. Мужчина вздрогнул и открыл, наконец, глаза. У него был вид боксера, получившего нокаут.
Прежде чем он полностью пришел в сознание, Марта влила ему между губ напиток со спермой. Роберт сделал огромный глоток, затем схватил стакан, выпил его залпом и пришел в себя. Иоланда хлопнула в ладоши и приказала:
— А теперь все вместе в ванну. И надо одеться к обеду.
Она повернулась ко мне и добавила, улыбаясь:
— Надо же, время от времени, соблюдать приличия, не так ли, моя дорогая?
Глава VII
Пышный обеденный зал встретил нас шумом и блеском. Нас приветствовали двадцать гостей, мужчин и женщин. Мсье были в смокингах, дамы в роскошных вечерних туалетах, декольтированные одна больше другой.
Из скромности я не буду называть ничьих имен, хотя, к моему большому изумлению, я узнала в этой блестящей компании знаменитостей театра, кино, литературы и даже политиков.
Последние были уже в почтенн0м возрасте и остальные называли их "дедушками", на что они, впрочем, не обижались.
Моим соседом с одной стороны оказался певец. С другой стороны от меня сидел сорокалетний банкир, очень представительный, с сединой.
Я не буду перечислять всех перепитий блестящего обеда, более чем обильных возлияний вина, шампанского, ликеров и так далее. Во всяком случае, к десерту многочисленные гости были уже "хороши". Обе руки Роберта исчезли со стола. Заглянув под скатерть, чтобы узнать, что он там делает, я увидела, что он вовсю тискает своих соседок.
Подобные игры происходили повсюду, одновременно с рассказыванием сальных историй и разглядыванием порнографических фото, передаваемых из рук в руки. Руки дам затерялись в брюках их соседей. Налитые кровью, со вставшей плотью, они также тискали своих дам.
— Довольно! Довольно! — Внезапно вскричал месье недалеко от меня. остановитесь или я кончу… Ах, так и есть! Ты меня довела, — сказал он своей виз-а-ви. — Ведь всему свое время… Какая досада… И мои брюки испачканы…
Горничная Марта прибежала с чашкой теплой воды и полотенцем. Она на коленях исчезла под столом.
Мой певец, которого звали Марио, очень усердно занимался моими грудями. Чтобы не казаться белой вороной в этой компании, я мяла ему член в его брюках под скатертью. Он встал лишь наполовину, но это все-таки было обещанием…
Мне пришлось констатировать, что несмотря на то, что я не пила больше фирменного коктейля, меня снова охватил сексуальный вихрь, влагалище мое набухло и нейлоновые трусики увлажнились.
Общее настроение, которое царило после этой пирушки, ожидание новых наслаждений, бесстыдно выставляемое, наконец, сладострастие каждого из гостей, ждущих, казалось, только сигнала, чтобы сбросить с себя все оковы, а также, несомненно, разнузданные действия моего соседа справа, щекотавшего мой сосок и засунувшего палец под эластик моих трусиков, — все это сильно взволновало меня.
Безо всякого страха я констатировала новый прилив порочных желаний, выражающийся в очень сильном зуде вагины. Я думала, что если не буду пить ликера, то смогу трезво следить за событиями. Несколько позже я поняла, что это не так и что я волей-неволей втягивалась в коллективную оргию. Я никогда не присутствовала и не участвовала в таких "бардаках", с совершенно незнакомыми, случайно объединяющимися по прихоти их желаний мужчинами и женщинами, с анонимными совокуплениями
Я была захвачена окружающим. Мне вспомнились слова Иоланды, когда она мне объясняла, что некоторая доля коктейля лишь высвободит желание, которое воспитание и христианская мораль загнали в подсознание.
Эксперимент, который я пережила в зеркальной комнате с компаньоном по встрече, женщиной хорошего происхождения, обретающейся в роли содержательницы борделя и мулата, очевидно не высвободили до конца комплекса, присущего моей натуре. Но в тот момент было не до философствования на сексуальную тему.
Либо я покидаю эту компанию, либо я остаюсь, примиряясь со всем тем, что может здесь произойти в дальнейшем. Роберт не казался желающим покинуть это собрание, напротив, он установил хорошие отношения с рыженькой соседкой и целовал ее взасос, обращая на меня не больше внимания, чем на свою первую школьную любовницу.
Я решила остаться. Марио не был мне неприятен. А из-за своего бара, где он занимался своими обязанностями, Феликс строил мне нежные глазки И подавал мне незаметные сигналы о нашем порочном сообществе. Мой сосед слева исчез. Я увидела его, валяющегося на диване в компании совсем молоденького мужчины, который вовсю сосал его член.
Одним словом, в замке "Светлая луна" собралось общество на все вкусы: извращенцы, педерасты, лесбиянки, а также "мастера на все руки". Мой
Биржевой маклер скользнул под стол. Его рыжеволосая пассия откинулась на спинку стула. Она прерывисто задышала и закатила свои глаза. любопытная по природе, как я уже признавалась, я подняла скатерть и наклонилась, чтобы посмотреть под стол… Как я и думала, голова Роберта была зажата между бедер девушки. Его лицо приникло к влагалищу, которое он пожирал ртом, лаская языком ее клитор.
Кудахтанье и истерические смешки, раздававшиеся со всех сторон, выдавали занятия гостей. Атмосфера сгустилась от сигаретного дыма, она была насыщена ароматом дамских духов, однако характерный запах пота и спермы пробивался сквозь все эти запахи и страсти. Я была несколько встревожена, но с чем мне еще не пришлось столкнуться, я не могу сказать, что я не искала этого.
Слуги и служанки также служили объектом похотливых вожделений как со стороны мужчин, так и женщин. Пользуясь тем, что во время исполнения служебных обязанностей им приходилось время от времени останавливаться, некоторые из обедающих тайком щупали их за теплые местечки. Проворные руки пробирались под юбки или брюки, щупая зады и члены. Обслуживающий персонал не обращал на это никакого внимания. Должно быть, они привыкли к такому обращению и продолжали невозмутимо обслуживать как ни в чем не бывало.
Владелица замка, Иоланда, восседала во главе, на почетном месте. Она руководила "парадом". Позади нее стоял лакей, одетый в костюм эпохи Людовика ХIV. Его звали Леон. Ширина его плеч и необычайная сила позволяли ему исполнять роль "вышибалы", всегда готового вмешаться, если гости, возбужденные алкоголем или похотью, затеют драку либо из-за ошибки, либо из пьяной ревности.
Со всех сторон раздавались грубые шутки. Непристойности сыпались со всех сторон. В качестве примера приведу одну из них, особенно мне запомнившуюся.
Очень представительный господин с моноклем объявил с важным видом:
— Мадам и мсье! Минуточку внимания! Я хочу предложить вам небольшую загадку: когда тридцать три мужчины совокупляют друг друга в зад, кто из них занимает лучшее место?
— Первый, — живо ответил молодой человек.
— Почему?
— Потому, что он испытывает давление тридцати двух остальных…
— Нет, мсье, это не так.
— Последний, — сказала, кудахтая, какая-то перезрелая дама, — потому, что он совокупляет всех остальных, а его никто…
— Мне очень жаль, мадам, но вы ничего не понимаете. Вы получаете за ответ ноль.
— Тогда семнадцатый, — рискнул кто-то другой. — Это наилучшее место, потому что в этом случае давление одинаково с обеих сторон.
— Тоже ноль, месье. У вас нет воображения. Ну, хорошо. Я вам скажу ответ: лучшее место у второго!
И поскольку аудитория, не поняв, замерла, разинув рты (не вынимая, однако рук из-под юбок и штанов), человек с моноклем объяснил с ученым видом:
— И вот почему: второй ебет, его самого ебут, и у него еще остаются свободными руки, чтобы дрочить член у первого!
Весь стол повалился со смеху. Я думаю, что только мне и Иоланде эта шутка не пришлась по вкусу.
Марио, певец с "медовым голосом", использовал свой "вокальный орган", чтобы спеть сальную песню, в то время, как мне он предоставил другой свой орган, который я мяла под скатертью, подражая остальным.
После аплодисментов хозяйка встала и попросила тишины. Ей пришлось несколько раз кашлянуть в кулак, прежде чем ее стали слушать.
— Друзья! Дорогие друзья! Я предлагаю теперь вам пройти в большой салон, где к вашим услугам будет шампанское, виски и сколько угодно фирменного коктейля, как это принято в "Светлой луне".
Все стали, не без сожаления, приводя себя в порядок и направляясь в салон, где должно было "кое-что произойти"…