Про себя подумала, когда уже на земле оказалась. Первого я почти совсем не почувствовала. Только слышала, как вы обе кричали. А потом, когда второй на меня забрался, я такой удар ощутила, что перед глазами всё поплыло. А он всё сильнее и сильнее. Не помню, кричала тогда или нет. Наверное, кричала. Но, что сразу два раза подряд он меня кончить заставил. Это — точно. Если бы он продолжил ещё хотя бы минуту, я бы умерла. Когда он оставил меня, я ещё долго отдышаться не могла. Потом опять заводиться начала. Я не считала, сколько их ещё было, но кончала много. И всегда между оргазмами старалась расслабиться, хотя передышки не давали ни секунды.
Когда меня подняли с земли, я, было, подумала, что всё закончилось. А увидела лежащего на спине мужика, и какой у него, сердце сжалось. Меня сразу насадили на него. Трудно, но я всё-таки вобрала его в себя. А тут в спину толкают. Когда поняла, что сейчас со мной делать будут, не очень испугалась. Меня муж, хоть раз в неделю, а обязательно сзади попользует.
Я сначала кочевряжилась, а потом смирилась. Так что с анальным сексом знакома. Знаю, что надо, как можно больше расслабиться. Знаю, а не могу. Этот внизу распёр так, что места во мне больше не осталось. Если бы подождали немного, я бы сама… . А то сразу, как засадил, словно пополам разорвал. Ору, а сама себя не слышу. Они вокруг столпились, а я совсем контроль над собой потеряла. Кончала уже, когда совсем без сознания была. Они разрядились, и сразу же сбросили меня с себя.
— Они уже одеваться начали, —
заговорила Ольга:
— Смотрю, около Маши никого. Та только головой вертит во все стороны. Ко мне уже тоже мало человек осталось. Стою раком. Сзади уже никто не трогает. Только сосать заставляют. Кошу глазом, вижу, ты Танюша лежишь и не дышишь. Очень испугалась. Потом вроде пошевелилась.
Ольга замолчала. Мы сидели за столом, думая, каждая о своём. Наверное, необходимо было вот так выговориться. Как бы выплеснуть из себя и не возвращаться к этому больше. Говорят, изнасилование забыть невозможно. Но можно взглянуть на всё с другой стороны и продолжать жить.
Я уже не скрывала от девчонок своего состояния. Не стесняясь, вытерлась между ног простынёй. С ними творилось тоже самое. Глаза сверкали. У Маши с плеч сползла простыня, и её огромные груди вывалились наружу. Она и не заметила этого, задумчиво глядя в пустоту.
— Что прожито, того не вернёшь! Проехали, —
вдруг, хлопнула рукой по столу Ольга. Мы даже вздрогнули.
— Машка! —
Ольга подсела к Маше вплотную.
— Дай сиськи потрогать, —
глаза её заблестели, как вчера у реки.
— Да, пожалуйста, —
неожиданно согласилась Маша и, нагнувшись, вывалила свои огромные груди на стол. Ольга осторожно взяла их. Они были намного больше её маленьких ладоней, чтобы уместиться в них. Ольга бережно подняла и уважительно взвесила их, подбрасывая вверх. Они заколыхались, запрыгали.
— Нашу девочку накормили и подоили. Только в попку не тронули. —
засмеялась она.
— Да, ну тебя, —
освободилась от неё Маша и запахнула на груди простыню:
— Потому и не тронули, что тебя с Танюшей им для этого хватило.
Мы все втроём рассмеялись.
— Заразы бы какой-нибудь не подхватить, —
эта мысль пришла ко мне неожиданно.
— Вряд ли, —
отмахнулась Ольга:
— Если с нами что-то, то и они все. Живут автономно. Всё друг про друга знают. Что же они идиоты?
— Ой! —
Вдруг, испуганно вскрикнула Маша.
— Девочки! Ведь, без презервативов. Не залететь бы, —
глаза её округлились от ужаса.
— Не бойся. Когда много мужиков, обычно не залетают, —
авторитетно успокоила её Ольга.
— А ты откуда знаешь? —
уставилась на неё Маша.
— Теперь знает. Или узнает, —
рассмеялась я.
Через секунду нас прорвало на истерический хохот.
— А, что, девчонки? Давайте за нас, —
подняла я рюмку.
Открылась дверь, и вошла тётя Поля со сковородкой шипящей картошки.
— Тётя, Поля. Присоединяйтесь к нашему хороводу, —
в один голос стали приглашать мы её.
— Девчата! Я уже своё отхороводила. Это вам молодым ещё жить да жить! —
заулыбалась она. Поставила сковородку на стол и вышла.
— Ну, что? —
опять подняла я рюмку.
— Жизнь продолжается. А отпуск ещё только начался, —
присоединилась ко мне Ольга.
— Ты на что намекаешь? —
вскочила Маша.
— На твою девственную попу, —
расхохоталась Ольга. Мы зашлись от смеха.
Татьяна + Сергей
*****
До самого вечера мы старались не смотреть в глаза друг дружке, перебрасываясь лишь короткими фразами. За ужином тоже молчали. По своим углам разошлись рано.
Лишь коснувшись щекой подушки, я сразу провалилась в небытие глубокого сна. Сказалась жуткая усталость и нервное напряжение этого ужасного дня.
Утро встретило хмурыми тучами и моросящим дождём. Ненастье было, как нельзя кстати. Идти всё равно никуда не хотелось. И тёте Поле не надо было объяснять, почему сидим дома.
Она, как раз, вошла в горницу, когда мы вяло, дожёвывали завтрак.
— Девчата! —
заулыбалась она с порога. На неё плохая погода не действовала. А наши проблемы ей были не ведомы:
— Что вы такие кислые? Не истопить ли баньку? У меня и наливочка припасена.
Хлопоты по приготовлениям хоть немного отвлекли от мрачных мыслей. Мы топили печку. Таскали воду. Так в заботах прошёл день. Уже в сумерках собрались и пошли мыться.
Нещадно хлестались вениками. Тёрли друг дружке спины. После парной обливались ушатами холодной воды.
В предбаннике, освещённом маленькой лампочкой, тётя Поля накрыла на стол. И мы истомлённые, усталые расселись вокруг, завернувшись в простыни. Среди не хитрой закуски стояла большая бутыль наливки.
Ольга сразу же взяла инициативу в свои руки. Налив рюмки до краёв, она подняла свою:
— Давайте, девочки без тостов, по полной, до дна, —
и по-мужски опрокинула рюмку в рот, шумно выдохнула и стала закусывать. Я тоже выпила. Наливка была приятной на вкус. Маша испуганно посмотрела на такую большую рюмку, зажмурилась и стала пить. Мучилась долго, но, наконец, справившись, тоже выпила до дна.
— Закусывайте, —
подвинула Ольга на середину стола тарелку с огурцами.
По телу растеклось тепло. Но на душе не стало легче. Тема, которую мы избегали затрагивать последние два дня всё равно свинцовой тучей висела над нами. Разговора было не избежать. И начала его я:
— Оля! Как могло такое случиться?
— Да, никак. Сами виноваты. Что можно ожидать от стаи изголодавшихся самцов, когда к ним молодые, красивые женщины выходят одна за другой. Тем более, обнажённые, —
обозлилась, вдруг, Ольга.
— Ну, а с чего-то всё началось?
не отставала я.