Антонина стояла перед зеркалом в спальне и любовалась собой. Тонкая полоска стрингов не скрывала ее двадцатидевятилетнего тела темноволосой женщины. Большая с темными пятнами сосков грудь, практически плоский живот, аккуратно побритый треугольник пизденки просвечивающий сквозь белую ткань трусиков, еще, с удовлетворением отметила женщина, не совсем разъебанной. Она чуть-чуть повернулась перед зеркалом у ее взору предстал оттопыренная попка (в общем пришла ей мысль эту задницу назвать попкой: , она улыбнулась: "Жопа — так бы назвал сейчас эту часть тела ее Гиви") . Воспоминания заставили ее взгрустнуть и она продолжила одеваться.
Вот уже двенадцать лет она замужем. Андрей — высокий кучерявый блондин муж, работает учителем физкультуры. Анечка — дочь, двенадцатилетняя черноволосая девчушка: бойкая и умная, учиться в частной школе. В общем то, она счастлива. "Да! Счастлива!!" — попыталась она внушить себе эту мысль, но память опять вернула ее на тринадцать лет назад.
Тогда она сексуальной шестнадцатилетней девчушкой с удовольствием стремилась жить и ввязывалась в самые авантюрные приключения, которые можно было встретить в ее родном Екатеринбурге. Так она познакомилась на дискотеке с Гиви. Этот красивый молодой Кавказец с легкостью покорил тело Тонечки страстно сжимая его в своих объятиях во время танца. Той же ночью она оказалась в постели с ним… Впрочем, постель в ту ночь была чисто фигуральной. Он просто завел ее в снятый отдельный кабинет, положил на стол спиной, и сняв трусики и задрав мини-юбку впился губами в ее сочную юную пизденку. Опытный язык довел ее до безумия, хотя кончить она в тот раз не смогла. Раздразнив клитор, и тщательно вылизав влагалище он внезапно оказался на ней, а внутри ее оказалось что-то огромное. Она вскрикнула от неожиданности, но он уже кусал ее ушко шепча успокаивающие слова: "Все в порядке милая я уже в тебе!". Это был ее второй парень, и поэтому ей было не очень больно. Минут через пять он кончил не выходя из нее. Поцеловал в губы, и с того дня на следующие полгода жизнь ее превратилась в какой-то сон.
Они встречались почти каждый день. Его хуй стал для нее неотъемлемой частью тела. Огромный, немного кривой, он каждый раз при встрече вырастал из куста черных жестких волос и, казалось ей, с похотью смотрел на нее своим "глазом". Она брала его в рот, лаская и облизывая маленьким языком. Рот приходилось открывать широко, так член грузина был действительно приличных размеров. Но это неудобство компенсировалось тем, что Гиви нежно гладил ее по волосам, пока она сосала, иногда мягко, но твердо управляя ее головой. За это время между ног у нее становилось влажно и через пять десять минут, пока она делала минет, ее норка уже изнывала от желания. Внезапно он выдергивал свой член из ее рта, и схватив за груди кидал перед собой. Чаще всего он ставил ее на колени, заставляя класть голову на руки и высоко задирать попку. После этого он с чавканьем входил в ее влагалище и минут десять долбил ее своим огромным членом.
Их встречи стали настоящей школой для нее она научилась скакать на его члене сверху, вставать раком по первому взмаху его руки. Реже он драл ее в классической миссионерской позе, тогда он сгибал ее пополам, задирая ее ноги практически к ее голове. Хотя эта поза нравилась ей больше всего, так как багровая головка его члена лучше всего терлась о матку и так она чаще кончала.
Он же приучил ее брить волосы на лобке и в промежности.
— Женщина должна быть с гладкой и выбритой пиздой! — говорил он играя пальцами с ее клитором. — Мужчина должен видеть ее готовую к ебле дырочку. Она только кивала в ответ, раздвигая ноги и извиваясь в постели, желая только чтобы ласка не прекращалась.
После второго бритья, у нее началось раздражение, но она не посмела перестать бриться — желания ее ебаря стало для нее законом.
Кончал он всегда в нее -чаще всего в рот. Перед тем как кончить он вынимал свою елду из чавкающей раздолбанной вагины и подносил к ее рту. Она широко раскинув рот и теребя себя за груди ждала пока горячие капли белой жидкости не зальют ее рот, после этого ей оставалось тщательно облизать инструмент доставлявший ей такое наслаждение.
Встречались они в основном, где-то на стороне. Причем пока на дворе стояло лето и было тепло они часто выезжали за город и на первой остановке за городом он быстро ставил ее в кустах на колени. Освобождал рывком от трусиков, задирал юбку и ебал, ебал: И вечером они уставшие возвращались на автобусе в город, у нее болели стертые коленки от долгого стояния раком и ныла пизда, натертая грузинским членом. Зимой стало сложнее — к себе Гиви никогда не приглашал, а Тонечка жила с родителями. Приходилось подгадывать время, когда отец с матерью отсутствовали. Девушка открывала ему дверь и он так же быстро и сильно имел ее на родительской кровати. Девушку заводил адреналин от возможного прихода родителей пока она беспомощно лежала под волосатым черным телом, но магия секса была сильнее и она положив ладошки на задницу имевшего ее мужчину с радостью вбирала в себя его орудие.
Взгляд на часы заставил оторваться ее от приятных воспоминаний далекой молодости. Пора было выходить и она оглядела себя еще раз. Узорные джинсы в обтяжку плотно облегали ее попку, блузка и кофточка не сильно скрывали груди. Нормальное количество косметики на лице подчеркивали сексуальные губы, синие глаза и черные брови.
— Девяносто — семьдесят — сто! — довольно подумала Тонечка. — Близка к идеальной форме.