— Ну в общем правильно говорила. А дальше-то что? — заинтересовалась Ольга.
— В общем — продолжал он — Чувствую я — не видать мне зачета, надо ее как-то разжалобить… Короче, бухнулся я на колени и к ней ползу, поставьте, мол, за ради бога, все что хотите сделаю! А голова на уровне ее коленей, коленки слегка раздвинуты, я под халат глянул — а трусов-то на ней нет! Оно понятно, она же дома, меня не ждала. Тут я и понял, что я ей сейчас сделаю. Подполз, коленки руками в стороны толкнул… она не ожидала, легко получилось. — Сашка шумно перевел дыхание, чувствовалось, что он заново переживает все это.
— Короче, ноги в стороны разлетелись, а я между них лицом прямо в… в… ну туда. — он помолчал. — Вот. А потом она мне зачет и поставила.
— И что — недоверчиво спросила Ольга — Она даже не сопротивлялась?
— Сначала конечно. . И кричала на меня, и вырывалась. . А потом ничего, наоборот даже.
— И зачет, говоришь, поставила? За это? Наверное, ты очень старался… — в голосе Ольги проглядывал определенный скепсис.
— Старался конечно. Да честно говоря, что там сложного-то?
— Ну не скажи… — возразила жена.
— Ольга Ивановна, извините, а вам муж так делает? Ну то есть вы сами-то имеете представление о предмете нашей беседы? — вклинился в разговор Вовка.
Теперь настала ее очередь смущаться.
— Делает — наконец призналась она.
— И вам нравится?
— Нравится.
— Откуда же тогда сомнения? Вы с кем-то другим пробовали?
— Нет, подруги рассказывали…
Надо же! — думал я, осторожно поворачивая голову набок и скашивая глаза вниз, чтобы посмотреть на эту компанию. — Вон что они с подругами обсуждают. Да еще в подробностях.
— Понятно. . — задумался Вовка. — Ольга Ивановна… а хотите, Сашка и вас сейчас вылижет? Ну чтобы вы сравнить могли, а? Правда, Саш?
Тот кивнул. Вопреки моим ожиданиям, Ольга не возмутилась, а задумалась. Да и вправду — подумалось мне — Это же не тот полноценный секс, который называется изменой. Вот она и думает, не позволить ли себе маленькое приключение.
— Ольга Ивановна! — потрогал ее за коленку Вовка — Соглашайтесь! Сашка правда хорошо это делает, зачеты зазря не ставят!
Жена выразительно бросила взгляд на мою полку. Я старательно зажмурил глаза и изобразил ровное спокойное дыхание.
— Да он спит! — уговаривал Вовка. — Давно уже! Сами гляньте! Да если б он не спал, а слышал, о чем мы тут говорим… Тут бы щас такое было! Не, точно спит!
Я вновь приоткрыл глаза. По Ольге было видно, что ее терзают нешуточные раздумья.
— Хорошо! — она встала — Я согласна.
После этой фразы я мог смело разглядывать их во все глаза, не особенно и притворяясь спящим. Им стало не до меня. Парни зачарованно смотрели, как Ольга, повернувшись к ним задом, медленно спускает с бедер штаны, наклоняется, выставив в их сторону зад в тугих белых трусиках, приподнимает по очереди каждую ногу и избавляется от штанов совсем. Потом так же поступает с трусиками. Из личного опыта я знал, какой вид на Олькины прелести сейчас открывается ребятам. С учетом того, что только вчера, готовясь к отъезду, она все там тщательно выбрила, я парней даже пожалел.
Освободившись от одежды, Ольга села на столик, поставив ноги на полки по бокам.
— Холодно! — поморщилась она, имея в виду поверхность стола. — Вов, ты туда сядь и не приближайся — она указала место у самой двери. — Саша, вот я вся перед тобой, можешь начинать.
Она слегка откинулась назад, облокотившись на руки и глядя на опускающегося перед ней на колени Сашку. Устроившись, тот оглядел поле деятельности, толкнул ее бедра в стороны, убедившись, что шире они не раздвигаются и приник губами к Олькиной щелке. У парня, наверное, и впрямь был талант. Ольгины глаза медленно закатились, голова безвольно запрокинулась. Сашка порхал языком у нее между ног, одна его рука поглаживала грудь под футболкой, другая находилась под его подбородком, шевеля пальцами внутри Ольги. Вовка сидел на своем месте у двери и вытягивая шею пытался рассмотреть подробности. Несколько раз он порывался пересесть поближе, но побаивался.
— Ольга Ивановна! — не выдержал он — Можно я поближе сяду? Мне отсюда не видно!
— Как хочешь… — сквозь сжатые зубы выдохнула Ольга, тщетно сдерживая рвущиеся наружу стоны.