Его попа была уже сильно истерзана, но, как Лиза и обещала, она порола со всей силы, поднимая линейку над головой и с силой обрушивая ее на его ягодицы. Теперь уже каждый удар исторгал из него крики боли. После того, как назначенные десять ударов были им получены, Лиза разрешила Джону встать.
"Ступай наверх в комнату для наказаний. К тому времени, когда я туда приду, ты уже должен будешь лежать на скамье готовый к порке".
И вот он лежит на скамье, размышляя о тростях, tawse и paddle и страстно желая, чтобы список его проступков был покороче. Прошло десять минут, прежде чем вошла Лиза, на этот раз в трусиках — стрингах и кружевном бюстгалтере.
"Ну, ты подумал о своем поведении, милый?"
"Да, мэм! Простите, что я был таким плохим мальчиком! Я буду хорошим!"
"Так говорят все негодные мальчишки, когда мама собирается пороть их тростью!" — сказала она, поглаживая его задницу.
Взяв ротанговую трость, она, дабы напугать его, несколько раз рассекла ей воздух, прежде чем постучать кончиком по его заду.
"Ты готов получить оставшуюся часть наказания, милый?"
"Да, мэм!" произнес он единственный приемлемый сейчас ответ.
В два приема она дала ему шестьдесят ударов ротанговой тростью, двадцать сильных по попе и десять по бедрам. В промежутке Лиза поглаживала его, пока он пытался отдышаться.
И вот она взяла черную "трость для наказаний". Когда она слегка похлопала его ей по попе, он с трудом удержался от того, чтобы не сжать ягодицы. Он терпеть не мог это ожидание первого жгучего удара!
Лиза дала ему восемнадцать ударов под аккомпанемент его воплей. Когда Джон отдышался, она объявила, что осталось "шесть лучших", которые будут нанесены в полную силу. Порола она теперь не спеша, действительно очень сильно, заставив его разрыдаться.
Вся его задница была темно-красной и покрыта рубцами. Она погладила его попу, такую горячую и, она это прекрасно знала, истерзанную.
Потом взяла tawse. К тому времени, когда она закончила хлестать его по заду и бедрам, он уже плакал навзрыд. Закончилась порка двадцатью сильными ударами paddle по попе.
"Раздвинь ягодицы" — приказала она. Он руками раздвинул попку, наказанный мальчишка с залитым слезами лицом, полностью покорный ее воле, и выставил попу, готовый принять последнюю часть своего наказания.
Она любила смотреть на него такого, с выставленной покорной ее воле попой, ожидающего, когда его трахнут. Она неспеша надела страпон, выровняла его и намазала смазкой. Дильдо торчал как большой эрегированный силиконовый член. Джон не сопротивлялся когда она вогнала в него этот член, сначала медленно, но с каждым толчком все быстрее и жестче, насилуя его своим силиконовым фаллосом"