— Как нажму, как воткну тебе в зад. Будешь знать, как приезжать без предупреждения, как хозяйничать в моем баре — шутки Хозяина, порой, были весьма своеобразными.
Наташа, не отрываясь от стаканов и бутылок, обернулась через плечо.
— Раньше за вами такого не водилось. Но после того, как я стану беременной, моя попочка будет готова наградить Вас — а сама задом по животу Хозяина трет, толкается.
Надавил ей Хозяин на шею и уложил головой и плечами на стол. Наташа поднялась на цыпочки, чтобы зад ее выше был, чтобы удобно было Хозяину в ее киску войти. А он уже воткнулся в нее.
— Ой, пойдемте на диван. Надо лечь, чтобы сперма не вытекла.
Так и пошла к дивану в полусогнутом положении, с членом своего господина во влагалище. На диване закинула ноги на спину Хозяина, начала играть тазом — двигаться навстречу его толчкам. И подвывала и визжала, будто ее порют розгами — Наташа-первая не умела любить молча. В восторге желания Наташа обнимала Хозяина за шею и целовала его. "Сыночек родиться, подрастет, и когда-нибудь расскажу ему, как мама его добывала" — думала Наташа. О весьма вероятном рождении дочери она в этот момент не думала. Потом отдыхала, лежа на спине, подставив груди под ленивые ласки опустошенного мужчины.
Ночь укрыла поместье… Спали в казарме вновь приобретенные выпускницы интерната и утомленные работой полевые рабыни. Кузнец целовал-миловал свою шоферку, третью жену и оба были на верху блаженства. Неугомонный Толик затащил в свой холостяцкий домик бывшую учительницу — недавно купленную Марию Петровну.
— Ох, ты такая ладная, гладкая — говорил ей Толик, оглаживая бока и ляжки женщины. — Снимай с себя все, сударыня. Без того твои стати-достоинства определить невозможно. Повернись-ка к свету. Задок очень хорош, да и сиськи просто налитые! Одно слово — икряная! Коли угодишь мне телом, да готовить мастерица, попрошу Хозяина сдать тебя мне в аренду "для сексуальных и бытовых услуг". А там и выкуплю, женой свободного человека станешь. Ты еще не старая, родить вполне пригодна. Да и дочку твою заберем. Будешь жить без забот, а то, смех и грех, захотела коммерсантом стать, да и угодила за долги в рабство. Хорошо еще, что купил тебя Картошкин. Барин? к бы тебе быстро кольца вставил и в сиськи и еще куда. И бухгалтерия твоя дело рискованное, почитай четыре раза в год всех их на козлах порют розгами. А со мной будешь жить без забот, я за тебя буду думать и заботиться.
Голая женщина послушно поворачивалась, демонстрируя Толику свой передний и задний фасад. Она очень хотела понравиться Толику, влиятельному механику поместья и вольному человеку. И еще ее беспокоила судьба дочери, которую охальник швейцар Гаврила изнасиловал в зад. Так хотелось забрать ее из этого проклятого дома и держать при себе. После придирчивого осмотра Мария Петровна была уложена в постель, где ей предстояло доказать Толику свои сексуальные достоинства.
А Лошадка все переживала свой проступок. Она была доброй девочкой и совсем не агрессивной. Но всякие щипки, шлепки и другие заигрывания не терпела — ее тело принадлежало доброму Господину, и только ОН мог к нему прикасаться. Выросшая без материнской заботы и ласки, она прилепилась душой к Грише, он был единственным, кто отнесся к ней по человечески. Много ли нужно одинокой девушке, рабыне, которую никто не рассматривал как человека. Гриша угостил ее конфеткой, не стегал ее по заду хлыстом, когда ехал в дрожках. Он не отдал ее на расправу, когда Лошадка лягнула вольного человека.
От горьких мыслей ее отвлекло знакомство с новой "уличной" одеждой. Такой у нее никогда не было. Длинные штаны из эластика плотно облегали стройные ножки, черная водолазка выгодно подчеркивала маленькую грудь, и еще шапочка с большим, защищающим от солнца козырьком. Но больше всего ее восхитили такие дефицитные носки, и две пары шерстяных, и тонкие трикотажные, и высокие гольфы.
Лошадка оделась во все это великолепие, какого она не имела в интернате, полюбовалась на себя в маленькое зеркальце и показала себе язык. Ей никто не мешал. Впервые она жила не в переполненном дортуаре, а в отдельной комнате, пускай и очень маленькой. Потом сняла с себя все и развесила одежду по стенам. С помощью того же зеркальца постаралась осмотреть свою попу. Рубцы от порки были почти незаметны, Гриша высек ее жалеючи, в пол силы. Через пару дней будет совсем незаметно. А сколько насмешек она выслушала, когда явилась с поротым задом на склад, чтобы получить одежду.
Девушка открыла дверь и голая остановилась в ее проеме, любуясь ночным небом. "Интересно, господину нравится мое тело? Захочет ли он им воспользоваться и очень ли бывает больно, когда лишают невинности?" — думала Лошадка — "Надо быть красивой, но красивые девушки полненькие, у них везде кругленькое, а я:" И она потрогала свой мускулистый зад, который подошел бы любой спортсменке. "Кроме того, груди маленькие" — вздохнула Лошадка. С тем она и заснула, чтобы утром запрячься в дрожки и везти своего хозяина на очередной осмотр полей и ферм.
Утром Батя и его приемный сын собрались за завтраком вместе со своими пассиями. Даша краснела, ожидая шуточек Хозяина по поводу потери ее невинности: "кровь то с ляжек успела отмыть?". А Наташа вышла к столу голенькой — в одном золотом колечке и нисколько не стеснялась. Она расхаживала по комнате, взялась наливать всем чай из смородиновых листьев. Но выпить хмельного Бате не позволила, поскольку это "будет вредно для сперматозоидов".
Неожиданно пожаловал Толик, которого тоже усадили завтракать.
— Мы с Вами соратники с самого начала. Еще когда вот ее в рабство взяли — Толик кивнул в сторону Наташи, подающей ему стакан чая — Я у Вас никогда и ничего не просил. Но сегодня прошу отдать мне в аренду "для сексуальных и бытовых услуг" рабыню Марию Петровну с дочкой. Очень она мне по душе пришлась. И какие блины она печет!