Поговорив с майором, Марта подошла к девушкам.
– Господин майор, очень доволен вашим сотрудничеством, вы явно пытаетесь загладить свою вину перед Германией, и возможно заслужите прощения. Но господин Майор хочет, что бы вы и дальше помогали нам. Вы согласны?
Девушки дружно закивали головами. Майор одобрительно кивнул. И что-то начал говорить.
– Господин майор спрашивает, кто из вас знает Лобанову? – перевела Марта.
– Я ответила Марина, боясь скрыть этот факт – мы в школе вместе учились.
– Это хорошо, мы поместим тебя в камеру к ней, и ты должна будешь узнать у неё, все про гранаты. Где она их взяла и куда несла. Понятно?
– Да – тихо ответила Марина.
– Для большей достоверности, скажешь, что потеряла аусвайс, и мы тебя немного выпорем, что бы были полосы на теле – продолжала Марта.
Марина упала на колени и обхватив ноги Марты руками начала плакать.
– Я Вас умоляю, не надо меня пороть, я все сделаю как Вы скажете, только не бейте
– Молчать! – крикнула Марта – ты забыла, что заслужила наказания, я не стала пытать тебя, так будь добра, не скули.
– Ну не надо, пожалуйста – продолжала выть Марина.
Марта размахнулась и хлестнула по лицу девушки перчатками, зажатыми в руке.
– Молчать!
Марина встала с пола и тихо рыдала, закрыв лицо руками. Лена начала гладить её по спине. Стараясь успокоить.
– Ты тоже получишь, за компанию – закончила разговор Марта.
Марта позвала палачей, и они приступили к экзекуции. Марину раздели и положили на лавку, закрепили доски с прорезями для шеи и ног, привязали ремнём в области поясницы, завязали кисти рук. Девушка громко плакала и причитала. Василий взял розгу в руку, и сильно размахнувшись, начал сечь по ягодицам. Розга со свистом рассекла воздух и припечаталась к коже, оставив на ней красную полосу. Марина ощутила сильное жжение в области попы и начала визжать как поросёнок. Василий методично с интервалами наносил удары. Полосы на коже ложились параллельно. Покрывая постепенно весь зад девушки. Марина вспотела, глаза вылазили из орбит. Боль нарастала с каждым ударом и распространилась от попы к затылку. Единственное, что могла делать несчастная, кроме крика, так это вертеть головой. В глазах Марины плавали круги. Она охрипла и оглохла от собственного крика. После двадцатого удара, Василий начал сечь поперёк первых полос, боль ещё усилилась, Марина орала как резаная, и умоляла Марту прекратить наказание. Но та продолжала, вместе с майором, молча наблюдать за поркой. Василий сменил очередную измочаленную розгу, и продолжал наказание. После сорокового удара, Марта приказала остановиться. Марину отвязали. Рыдающая девушка встала, взялась руками за попу, даже не пытаясь прикрыть свою наготу.