Вышел из квартиры, дверь запер. Вытаскиваю из кейса приемник, замаскированный под плеер, наушники в уши вставил. Полное впечатление, лох на ходу музыку слушает. А я интересуюсь разговорами в квартире. Так: жучек в ванной — пусто. Жучек в кухне — пусто. А в комнате разговаривают.
Наташа:
— Надо что-то с этим делать. Школьники-мерзавцы продали нас уголовнику, как проституток. Стыд и позор! Передали право пользования.
Лена:
С чего ты взяла, что он бандит? И обращался с нами он совсем не жестоко, ласкал даже нежно.
Наташа:
Тебе хорошо, он тебя не трахал. Я под ним до оргазма дошла. КОНЧИЛА под чужим мужиком, под бандитом. Отравить его надо и тогда конец всему!!!
Лена:
Я в этом не участвую. Наверняка он распорядился, чтобы в случае его смерти или болезни тот видеоролик был разослан всем-всем-всем. Ты подчинись ему и тогда тебе не будет противно. Или ты предпочитаешь, чтобы школьники тебе в рот вонючие члены толкали? Лучше что ли по пять раз в день их сперму глотать? Чтобы они нам зад вибраторами раздирали?
Наташа:
Нет, надо что-то делать! Где яда достать?
Ну и Наташенька, золотце мое самоварное! Ну, учудила! Нужно в следующий раз дать ей крепкую встрепку! Что касается Лениной покорности: Была инструкция поведения для женских вспомогательных частей армии США, в которой сказано: ": если вас насилуют и вы не можете оказать сопротивление, то расслабьтесь и постарайтесь получить удовольствие". Вполне по-американски! Вряд ли Леночка слышала о такой инструкции, но интуитивно приняла ее "к исполнению". Это тоже надо учесть.
Как Наташу крепко выпороли.
Во вторник сдал я заказ владельцу сети супермаркетов — оч-чень его интересовала ценовая политики конкурентов. В результате я опять при деньгах и весьма не хилых. Накупил деликатесов, каких училки позволить себе не могли, и отправился к ним. Открываю своим ключом дверь, а они встречают в прихожей — правда не на коленях. На Наташе строгий брючный костюм. В кармане пиджачка белый платочек, на брюках стрелки наглажены. Одета она — хоть в кино идти, хоть в класс на урок. Старается делать вид независимый "я не такая, здесь жду трамвая". Ну, думаю, "я тебе дам урок"! Лена оделась проще. Длинная (до колен) юбка, белая кофточка. Одежда тонкую талию подчеркивает.
Поздоровались. В глазах у них ожидание — когда начну раздевать? Говорю:
— Девочки возьмите сумку с продуктами и несите в кухню.
Вsложили они продукты и глаза растопырили. Кроме продуктов достали и: новую плетку.
— Давайте начнем с легкой закуски. Делом займемся уже потом. Плетку повесьте в прихожей вместе с ремешком. На колени мне сядете в другой раз, когда будем чай пить.
Засуетились две хозяюшки, накрывая стол. Лена видимо заранее постаралась, выставила пирожки. Поели моих разносолов, чувствую довольны. Попили кофе. Я его, признаться, не люблю — предпочитаю чай — но за компанию тоже выпил чашечку. Опять на меня с вопросом смотрят. Опять ждут, когда с них наряды снимать буду.
— Пойдемте в комнату — говорю спокойным голосом, который ничего плохого не предвещает.
Уже в комнате обращаюсь к Наташе:
— Из американского ЦРУ мне сообщили, что ты обсуждала возможность отравить меня и таким образом освободиться:
Широко распахнула Наташа глаза и длиннющими ресницами хлопает. Лена удивленно раскрыла рот. Опять немая сцена.
— Что молчишь?
— Откуда вы узнали? — вот дуреха, даже не пытается оправдаться.
— Я знаю все на свете. Даже то, как отреагирует твоя мама на избранные места из видеокассеты. Лены там не будет, только ты. А сейчас, Лена, разложи диван и включи телевизор погромче.
Раскладывает она диван, а у самой руки трясутся от страха. Хорошо, ее тоже попугать не мешает. Телевизор орет на половину мощности, но соседям крики вполне заглушит.
Развернул я Наташу боком к себе, просунул руку сзади между ног и сгреб в горсть все ее женское хозяйство, которое кункой или мандой называется. Другой рукой через плечо за грудь схватил, приподнял и перевернул ее вниз головой. Сила и сноровка у меня уже не те, что раньше, но выполнил прием на уровне. Она от неожиданности только ойкнула и ножками задрыгала. Мало не досталось мне по голове. Подержал так одно мгновенье, чтобы почувствовала свою беспомощность, и бросил животом на разложенный диван.
Распласталась она — ноги и низ живота на диване, тело свисает, локтями в пол упирается. Голову старается задрать и на меня посмотреть. Перешагнул через тело и сел на ее попу. Хорошо сидеть, мягко, как на подушке. Талия ее между моих ног торчит. Все остальное тоже впереди. Приподнял повыше ее голову за хвостик прически и начал мораль читать:
— Ты меня ненавидишь. До оргазма, видите ли, ее довел! А ты знаешь, сколько женщин о таком оргазме мечтают? Под меня лечь тягостно, а коноплю курить, с парнями разом в две дырки трахаться, с кобелем сношаться — это в охотку? А сперму своих учеников глотать — это нормально? В зад тебе подростки вибратор совали — это нормально? Может, мечтаешь снова групповой секс с учениками иметь? Они же мало не успели начать коммерцию — вас за деньги под желающих мужиков подкладывать.
И так далее, и тому подобное. Сижу на ней, давлю своей задницей ее изящную попу. Она и не дергается, молчит, не возражает. Остыл немного, первая злость прошла.