— Ну, тогда продолжаем. — С этими словами я проделал серию довольно сильных ударов. Ребята по началу просто сильнее дергались, на восьмом ударе, Женька стал постанывать. От десятого — подал голос и Андрей, протяжно застонав.
Красные полосы стали сливаться, окрашивая ягодицы в красно-розовый цвет. Я продолжил порку, оловянные кончики помогали не сильно, по крайней мере не оставляли ярких следов на коже, но это пока, если немного потянуть плетку на себя, то метал, сделает свое дело, содрав кожу. Ребята перестали подрагивать от ударов и теперь кряхтели при каждом соприкосновении ремней с кожей их попок, пока еще спокойно называя номер удара. Я особо не старался, хотел разогреть ребят, усыпить их ровными, не особо сильными ударами.
*****
Наконец к сороковому удару, ягодицы ребят обрели приятный темно-красный оттенок, на коже выделялись отдельные полосы, немного припухшие, от сильных ударов, ребята успокоились и похоже думали, что так и пройдет вся порка.
Сильный удар, хлопок от соприкосновения кожи ремня с кожей ягодиц, через мгновение крик. Я специально ударил по Андрею, не задев Женю, затем, когда Андрей еще не пришел в себя от удара, а Женя, не знал, что будет с ним и не проронил не звука, в том числе и не назвав номера удара, такой же сильный удар по Евгению. Женя заорал. Пока ребята соображали, что их стали бить по-настоящему, я дал им порядка десятка ударов — каждому. Их вой, и крик слился воедино. Они попытались подняться, стали ерзать, руки потянули назад, пытаясь прикоснуться к горящей коже, но все их попытки были тщетны, я связал их хорошо.
— Ребят, я что-то не пойму, а почему вы замолчали? — Спросил я. — Вернее орете вы громко, но вот удары не считаете, остановились на сорок первом.
— А сколько, ты раз уже нас ударил? — Спросил Андрей, его голос дрожал, еще немного и к крикам прибавятся слезы.
— Как это сколько — сорок один раз. — Сказал я. — Мы же с вами договорились, что вы считаете сами, как триста насчитаете, так и конец, только, чур, не жульничать, вот Алексей проверять будет.
— Хорошо, мы готовы. — Сказал Андрей, поняв в какую игру они ввязались.
— Продолжаем! — И с этими словами я продолжил порку.
Конечно, я переоценил их силы, до трехсот они бы досчитали через неделю, когда удар они принимали оба, то ни один не мог внятно произнести номер, затем, когда я обрабатывал Женю, говорил Андрей и наоборот. Ребята стали плакать, на полу образовались лужицы из слез. Спины лоснились от пота. Следы от ремней вспухали и были багрового цвета на фоне красных, распухших ягодиц, а ведь впереди были еще розги. Несколько раз я попадал по яйцам, вызывая тем самым звериный вой и попытки, ругаться, которые немедленно пресекались новым сильным ударом. С грехом пополам, ребята досчитали до первой сотни.
Я увлекся поркой и не обращал внимания на Алексея, который тем временем возбудился настолько, что поспешно стал освобождаться от своих джинсов. За то время, которое прошло с момента его первого семяизвержения он видимо неплохо научился онанировать. Алексей, освободившись от тесных джинсов, спустил трусы и принялся утруждать руку над своим членом, уставившись на ребят и их исполосованные задницы. Его член, как мне показалось, даже немного подрос с момента моего с ним знакомства. Лешка онанировал, не стесняясь нашего присутствия, ребятам было не до него, а я, наверное, так бы и не обратил на него внимания, если бы чисто случайно не кинул взгляд в его сторону.
— Леша! — Позвал я его.
— А! Что? — Дернулся Алексей, попытавшись прикрыться своими джинсами и уставившись на меня, залился краской.
— Подойди поближе, будет лучше видно, свои джинсы и трусы можешь оставить в кресле. — Сказал я, представив себе как он извергает сперму из своих яиц на горящие попки Женьки и Андрея. Лешка, не понимая, посмотрел на меня, ребята завертели головами, пытаясь понять, в чем дело. Я жестами стал объяснять, что я от него хочу. — Удобнее встать на колени.
— Что он там хочет с нами сделать? — Спросил Женя.
— А ты как думаешь? — Сказал я. — Ну, что Леш, приступим? — Сказал я, подмигнув Лешке. Он начал дрочить, смотря на задницы ребят, а я принялся по ним бить своей плеткой, через тридцать ударов ребятам суждено познакомятся с ивовыми и березовыми прутьями.
— Ну что, ребята, продолжим экзекуцию по собственному желанию? — Спросил я.
— Да, продолжаем. — Ответил Андрей.
— А, что думает по этому поводу Женя? — Спросил я.
— Да, я согласен. — Отозвался Женя, охрипшим голосом.
— Ну, если возражений нет, то тогда продолжаем. — Сказал я, опустив плетку на ягодицы ребят.
Я продолжил порку, а Алексей принялся онанировать, его рука ходила вверх и в низ по стволу его члена, то, оголяя довольно крупную головку, размером с крупную южную сливу, то, опять одевая ее в кожистый чехол. Пока я давал десять ударов ребятам, Лешка уже почти дошел до кульминации, я жестом попросил его приостановиться, что он нехотя и сделал.
Я хотел взять передышку перед розгами и дать ребятам почувствовать на своих попках теплую Лешкину сперму, ну а если Алексей соизволит, то и в прямой кишке. Хотя Алексея хватило бы, наверное, и на два спуска подряд, но рисковать не хотелось.
— Ладно, последние двадцать ударов я вам прощаю, после небольшой передышки, вы познакомитесь с розгами, правила будут те же самые. — Сказал я. — Алексей, можешь делать с ними все, что захочешь, только не бей. — Сказал я Лешке.
— Хорошо. — Ответил он, поняв, почему не дал ему только что кончить.
— Ребята, вы все поняли? — Спросил я у Андрея и Жени.
— Да, а что там хочет от нас Алексей? — Спросил Женька.
— А, это не твое дело. — Ответил я. — Что хочет, то и будет делать, все-таки не каждый день перед ним будут раком стоять два голых парня, с исполосованными задами.
— Но, так не честно! — Сказал Андрей.
— Ну, и что, зато весело. — Сказал я, подмигнув Алексею и кинув плеть на пол. Она была мокрой от пота, который она собирала с ягодиц ребят.
Я пошел на кухню, выпить пивка и приготовить все к чаю, который мы, в вчетвером, собирались пить после порки.
Когда я пришел, Алексей начинал спускать, из его члена вырывались белые, вязкие струи и попадали на ягодицы ребят. Лешка был на подъеме, это был его третий или четвертый спуск подряд, потому что задницы у ребят были уже облиты порядочным количеством семени. Сперма стекала по их ляжкам к коленям, капала на пол. Ребята его подбадривали:
— Давай! Давай так залей нас. — Говорили ребята. Женька смотрел из-под лавочки на струи спермы, стекавшие по его ногам, а Андрей изогнулся и смотрел на Лешку, на сколько позволяли веревки.
— Ну, что, отдохнули? — Спросил я.
— Да. Но все же это больно. — Сказал Андрей.
— Еще бы, я не прохлаждался, когда вас обрабатывал, но это были цветочки сейчас и ягодки будут. — Сказал я, сжимая в руках охапку мокрых прутьев.
— А может не надо. — Протянул Женька.
— Нет уж, дорогой, ты знал, на что шел. — Сказал я.
— Нет, не надо, я не хочу, мы так не договаривались, чтобы меня еще и спермой обливали! Нет! — Стал кричать Женька, пытаясь встать.
— Ладно, но тогда твой брат получит и твою долю тоже. — Сказал я.
— Женька, хватит тебе, будь человеком, еще немного осталось, да и потом, если ты сейчас откажешься, я из тебе потом отбивную сделаю. — Начал Андрей, поняв, что истерики брата придется оплачивать ему самому, вернее его жопе.
— Начинаем! — Сказал я и принялся сечь.
Андрей исправно считал удары и за себя и за рыдающего Женьку, который взвизгивал и заливался еще громче при каждом новом ударе розгой. Удары ложились ровно, прут слегка прилипал к ягодицам, из-за Лешкиной спермы. На красно-бардовой коже с уже немного выровнявшимися рубцами от плетки, вспухали новые. Исстрадавшиеся кожа получала все новые и новые удары. После двадцати пяти ударов я решил сменить прут, старый уже истрепался и весь был в Лешкиной сперме, которую он собрал с ребячьих ягодиц.
Женька не переставал орать, давился собственными соплями, кашлял, чертыхался и опять начинал орать. У Андрея, скорее всего, зад немного онемел и по этому чувствительность его заметно снизилась, он лишь вздрагивал и иногда кряхтел, мне это надоело, и я начал бить его с оттяжкой. При каждом ударе я оттягивал прут на себя, но сперма, еще не до конца высохнув, не давала мне, как следует содрать с него кожу, работая как смазка. Я всего лишь слегка царапал его.
До конца порки добрались без приключений. Женька рыдал, а Андрей терпел удар за ударом и только в конце взмолился, что бы я его отпустил, что он передумал и так далее. Задницы у обоих были иссечены по полной программе, живого места не было. Досталось и бедрам и мошонкам, особенно Женьке. Его яйца немного припухли от пары метких ударов. Ровная, нежная кожа ягодиц была вся иссечена рубцами, некоторые начали кровоточить. На общем темно-красном фоне отчетливо проступали вспухшие рубцы.
— Ну, отдохните немного, а потом я вас развяжу, и кончим с поркой. — Сказал я, кладя ивовый прут. — Леш, можешь опять немного подрочить, если хочешь.
— Нет, мне хватило. — Сказал Алексей. Но его член говорил о противоположном, стояв как кол. Алексей так и не оделся, и его красавец стоял в полной боевой готовности, демонстрируя не закрывающуюся блестящую залупу.
— Ну, как знаешь. Я пошел на кухню.
Когда я пришел в комнату, Женька уже успокоился и обменивался впечатлением о порке с Алексеем и Андреем. Под лавочкой поблескивала лужица спермы, видимо Андрей разрядился прямо перед моим приходом, а помог ему в этом Алексей, вытирающий свои руки о свои же джинсы.
— Так, это вы тут, чем занимаетесь? — Наигранно спросил я.
— Избавляемся от излишков белка. — Ответил Алексей.
— И ты в этом им помогаешь.
— Ну, ведь ты их еще не развязал, а у Андрея уже член разрывался от напора, я всего лишь пару раз дернул и он кончил, мне все руки испачкал.
— Ну, понятно, ты ему весь зад спермой измазал, а он тебе руки облил. — Ответил я. — Ладно, давайте завязывать, чайник закипает.
Я развязал ребят, они пошли в душ. Я с Лешкой убирался в комнате. Веревки и розги я выбросил, а вот плеть оставил, может еще пригодится.
Ребята сидеть не могли, после душа их разморило, и я уложил их спать, в комнате, где еще недавно их порол. Сам же пошел на кухню, поговорить с Алексеем.
— Ну, как? — Спросил я.
— Знаешь, смотреть на порку, еще лучше, чем быть выпоротым. А лучше и то и другое одновременно, когда и тебя секут, и ты видишь, как секут еще кого-то. Мне не хватало ощущений на своей заднице, я смотрел на ребят и представлял себе как ты меня бил, и хотел, чтобы ты меня положил рядом и тоже высек. От этого возбуждение было просто потрясающим, я кончил на них три раза подряд и, наверное, кончил бы еще. Ребята подумали, что я их натянуть хочу, по началу заупрямились, стали вертеться, а потом, когда я им все объяснил они не возражали.
*****
— Ну, а как ты думаешь, Женьке понравилось?
— Нет, он не знал, на что шел и когда понял, что сам здесь уже ничего не решает, скис окончательно. А вот Андрей мазохист, если бы я ему не помог, у него бы член бы лопнул, я только к уздечке прикоснулся, так он и кончи сразу же. Знаешь, это непривычно, когда до чужого члена дотрагиваешься, я к своему уже привык, а он у него какой-то более бугристый, и толстый какой-то, а так со стороны посмотрел, такой же, как и мой.
Алексей еще долго делился со мной своими впечатлениями от увиденного, рассказывал, как он научился онанировать, как один раз его за этим делом застала его мать, как он оправдывался.
Ребята проспали три часа, за это время их задницы успокоились, но сидеть они еще не решались. Они хотели есть, как будь-то их не кормили дней десять и ели стоя. Женя не проронил не слова, а Андрей делился с нами своими ощущениями и стал уговаривать меня, встретиться еще раз через месяц, когда его ягодицы забудут эту порку. Я согласился.
Продолжение следует.
Автор благодарит Кansay за поддержку и вдохновение.
Автор будет благодарен Вам, если Вы пришлете свое мнение о рассказе, а так же, ваши соображения о дальнейшем развитии сюжета.