Обомлевшая Ольга круглыми глазами глядела на "нос".
— Господа! Так пожелаем Оленьке огромных успехов в нелёгкой спортивной карьере, а её лучезарному смеху, который вы только что слышали, как можно чаще озарять наши души на этих просторах Финского залива!
Аплодисменты были шквальными, и сразу стало ясно, что слова и мнение "носа" здесь очень ценились. Все гости высоко подняли бокалы, многие крикнули "ура!" , а лысый и пьяненький Миша Саенко уже был тут как тут, цапнул Ольгину ручку, чмокнул несколько раз и ехидно кольнул "нос" :
— А мы знакомы! Вот так-то, Романыч! Раньше тебя знакомы! Вот так-то, Романыч!
И быстро исчез, а следом за ним появился с гитарой сам "Розенбаум" и восторженно прокричал:
— Ах, Серёжа! Ах, Серёжа! И где же ты прятал такое Диво?!
С подносом шампанского к ним подлетел официант и услужливо замер.
"Розенбаум" мигом сунул Ольге бокал, взял себе другой и по-гусарски лихо предложил:
— А что, Оленька, может партиичку бильярда со мной?!
— Сашенька, — весело ответил "нос" , — а ведь Оленька уже играет партиичку, ты разве не видишь?! — он нежно взял её под локоть и отвёл в сторону, прихватив с подноса бокал шампанского.
Вспышки фотокамеры юркого папарацци блистали снизу, сверху, справа, слева.
Ольга была на "седьмом небе" , её ручка то прикрывала дрожавшие губки, то прижималась к груди, стараясь успокоить частое дыхание, она резко оглянулась на отца и помахала ему.
Он высоко и торжественно показал большой палец, а Николай Николаич, стоявший рядом с отцом, послал ей короткий воздушный поцелуй.
— Ой! — сказала счастливая Ольга. — Что вы наделали, Сергей Романыч!
— Ничего-ничего, привыкайте. Всё нормально, — спокойно ответил "нос".
— Где же нормально, Сергей Романыч? Я же не в Российской сборной.
— Значит, будете там, а мои всенародные слова по поводу Российской сборной считайте авансом, — он достал из кармана рубахи визитную карточку и протянул ей. — Здесь все телефоны, по которым меня смело можно тревожить. Вернётесь в Москву, позвоните мне первая, а я сразу позвоню Арине Бренер, главному тренеру сборной России.
— Ой… да что вы… — хитро и ловко забеспокоилась Ольга, — так неудобно вас обременять: Сергей Романыч…
"Нос" улыбнулся и разгадал её "беспокойство" :
— А вы разве обременяли? По-моему я сам предложил. Звоните-звоните. Бренер обязательно примет вас и посмотрит после моей рекомендации. Мы очень хорошие с Ариной друзья, она мне часто заказывает свои портреты, да и вообще охотно покупает мою живопись, а недавно я расписал ей потолки на даче в стиле итальянского модерна.
— Ой, это очень здорово — показаться Арине Бренер, об этом можно только мечтать, но: Сергей Романыч, вы же не видели моих выступлений, разве можно говорить с ней, не зная меня в деле? — Ольга быстро крутила в руках визитку.
*****
— Сокровище, — "нос" приподнял свой бокал, — мне достаточно того, что я вижу вас здесь, сейчас, сию минуту. И потом: если я прошу Арину Бренер о чём-либо, она непременно выполняет, так же как и я всегда выполняю её просьбы. А вот по породу "узнать вас в деле" есть другие соображения, связанные лично с моим творчеством. Поделиться с вами?
— Конечно-конечно, делитесь.
— Я давно хочу написать большой цикл полотен под названием "Рождение грации". Название пока условное, но не в этом суть. Суть в том, что вы напрямую можете мне помочь и поучаствовать в этом проекте. Вот здесь-то я как раз и должен увидеть вас в деле, рисуя по ходу вашего выступления карандашные наброски самых эффектных моментов, а затем мы вместе с вами уже в моей мастерской создадим по этим эскизам красочные шедевры. Как вам моё предложение?
— Это настолько интересно, что хочется уже работать, Сергей Романыч. Я готова показать свои выступления, когда вы только захотите, мне это безумно интересно, — Ольга, казалось, действительно загорелась его идеей.
— А уже зате-е-ем, — интриговал "нос" , — эти шедевры, вдохновлённые гибкими линиями вашего волшебного тела, покорят не только Российские, но и мировые картинные галереи. Нет, я серьёзно, у меня есть великолепные выходы на международную арену. Ну, как?
— У меня: у меня нет слов: Я всегда мечтала о таких перспективах, мечтала, чтобы их было как можно больше, с ними хочется и жить, и творить, и быть счастливой! От них же зависят успехи и в жизни, и творчестве, а в моей спортивной гимнастике без творчества нельзя!
— Какие слова! Какие эмоции! Ай-яй-яй! — с восхищением оценил "нос".
— Где и когда, Сергей Романыч?! Я готова показать вам самые лучшие программы, рисуйте, пишите, я готова!
— А вот позвоните мне насчёт Бренер, и мы параллельно решим вопрос нашей: творческой встречи, я ведь очень часто бываю в Москве, моё Сокровище: Идёт? . .
— Идёт!
Он звучно коснулся бокалом до её бокала, и торжественно раздался чистейший малиновый звон хрусталя…
Когда я поздно вечером приехал от Майкла на дачу и уже тормозил у высокого забора своего участка, то сразу заметил, как сквозь щели штакетника пробивался яркий свет из окон дома. Я прекрасно помнил, что покидая дачу четыре часа назад, мной был выключен весь свет кроме подсобного помещения, где взаперти сидела Наталья.
Я насторожился, потом выскочил из машины и подбежал к большой щели забора.
В доме горел свет на террасе, в большой комнате, а так же в коридоре второго этажа.
Где-то перекликались собаки на соседних дачах, и доносилось далёкое пьяное пение.
Стараясь не шуметь, я осторожно открыл ворота, сел в машину, почти неслышно — на малом ходу — въехал на участок и остановился около гаража. Прихватив чёрный пакет с заднего сиденья, я широким шагом полетел к дому, тихо поднялся по ступенькам, прислонил ухо к двери, но не услышал не единого шороха, затем осторожно достал ключ, сунул в замочную скважину, резко щёлкнул два раза и распахнул террасу, желая застать врасплох нежданных гостей.
Но гостей не было, в глаза сразу бросилась живописная картина под названием "ОСВОБОЖДЕНИЕ ЗАКЛЮЧЁННОЙ" : в глубине моей комнаты под ярким торшером в широком удобном кресле утопала Наталья с книжкой в руке; на ней был толстый Ольгин тренировочный костюм, должно быть найденный в дачных сестринских вещах, на ногах плотно сидели шерстяные пушистые тапочки — тоже Ольгины; спокойствие и комфорт окружали Наталью, она медленно поднялась, положила книжку на журнальный стол, где дымилась чашка горячего чая, и мягким полусонным голосом сказала:
— Не удивляйся, Костик, проходи-проходи.
Я был не только удивлён, я был шокирован. Хлопнув за собой дверью и стремительно закрыв на ключ, я прокричал, буквально задыхаясь от бешенства:
— Ты… ты чего здесь?! А ну, быстро в подсобку!
— Успокойся, — всё также мирно продолжала Наталья, — на двери твоей подсобки оторвалась задвижка, вот она, — и тут же показала, достав её из кармана.
Я подскочил к Наталье, вырвал чёртову задвижку, злобно уставился на этот кусок металла и спросил:
— Как это: "оторвалась"?! . . — меня до ужаса колотило.
— А так. Когда ты уехал и оставил меня одну, я страшно обозлилась и стала сильно толкать дверь изнутри, толкала-толкала, и задвижка отвалилась. Потом я посмотрела, а в двери такие старые гнилые дырки — как же тут не отвалиться.
— Немедленно в подсобку! — грубо повторил я. — В камеру! А дверь я шкафом припру! Чего стоишь?! Мне что — опять тебя волоком тащить?!
— Костик, не надо меня никуда тащить, — ласково и нежно сказала Наталья, — это очень хорошо, что задвижка отвалилась, я смогла помыть полы во всём доме, пропылесосить ковры. Ты разве не видишь?
Я машинально поглядел под ноги.
— И мебель протёрла, — доложила она. — А в этой комнате кое-что переставила: маленький стол ближе к окну подвинула, чтобы днём тебе было светлей работать, большой стол — за печку, чтобы комната просторней стала, ты же любишь ходить, когда сочиняешь, а кресло с торшером — к батарее.
Я невольно осмотрелся и действительно заметил какое-то новшество, но тем ни менее грозно приказал:
— В подсобку!
— А я ещё обед приготовила, нашла в ящике картошку, свёклу, лук, капусту и куриный кубик, получился великолепный супчик, а на второе у нас с тобой — отменная солянка с сосисками, пальчики оближешь, потому что там лежат лаврушку и перчик. Вкуснятина невероятная. Ты же голодный, Костик, я щас разогрею.
— В подсобку! Сколько раз можно говорить?! — и решительно схватил её за руки.
— Костик, подожди, послушай внимательно, — застонала она. — Не надо никаких подсобок, никаких задвижек, я никуда не собираюсь убегать, я хочу быть с тобой здесь, на даче, на природе. Хочешь, открой сейчас террасу и ты увидишь, что я шагу не ступлю отсюда. Я сидела в этом доме совершенно одна целых четыре часа и если бы хотела убежать, меня бы никакие окна не остановили, неужели ты не понимаешь этого? И дай мне мобильник, умоляю, я позвоню мамочке, в конце-то концов, она же там с ума сойдёт. Я скажу, что нахожусь на даче у подруги. Если я сейчас не позвоню в двенадцать часов ночи — мама точно позвонит в милицию.
— В камеру! — и я силой поволок Наталью в подсобку. — С твоей мамочкой я как-нибудь сам разберусь!
— Дурак! — и Наталья уцепилась ногами за притолоку двери. — Она же поднимет такую тревогу, о которой ты просто представить не можешь! Я же лучше знаю свою маму! Она же заявит, что я пропала и расскажет про тебя, потому что ты недавно ей звонил, дурачок, а значит, являешься косвенным свидетелем, и тебя начнут искать, чтобы допросить! Тебе это надо?! Она же сообщит милиции марку твоей машины, твои телефоны, Московский и здешний адреса! Тебя вычислят как дважды два! Тебе это надо, Костик?!
Я вдруг остановился, секунду подумал и ответил:
— Нет: мне этого не надо:
— Тогда дай мне сказать маме несколько слов и успокоить! Ты можешь сам держать телефон у моего уха, а палец на кнопке отбоя, если не доверяешь!
— Не доверяю! После твоего шантажа с видеозаписью ни в чём не доверяю! — я отпустил Наталью, но тут же крикнул. — Стоять рядом! — потом вытащил из куртки мобильник, отыскал номер, нажал на вызов и сам поднёс телефон к её уху. — Вперёд! И без глупостей!
— Алё, мамочка! — весело сказала Наталья, когда номер соединился. — Привет! Я конечно! Всё нормально! Не волнуйся!
Мой палец лежал на кнопке отбоя и был наготове.
— Мамочка, я у Кати на даче! Здесь всё очень здорово: большой и тёплый дом, прекрасная природа! Что-что?! . . По Рязанской дороге! Мамочка, мы ехали на машине, я не помню! — Наталья врала очень складно, уверенно и неотрывно глядела на меня. — Катя?! Она с бывшего параллельного класса! А?! . . Да-да, я приеду и расскажу, ты не знаешь её! . . Ну что делать, мамочка, так неожиданно пригласили, я сразу сорвалась! Не волнуйся, очень весёлые
"Чай:" ребята, всё хорошо! . . Да-да, мобильник не работал, сейчас в порядке, ты же слышишь?! . . Мамочка, я пока не знаю когда приеду! Я хочу нормально отдохнуть на природе, нельзя что ли?! . . Ну вот и чудесно! Всё, родная, послезавтра звякну! Целую!