Мы.
Две буквы. Одно местоимение. Половина внутренней вселенной.
Мы.
Помнишь первый класс? Бантики и белые юбочки… Синие костюмы и накрахмаленные рубашки?
Мы.
Пока еще безликая масса. Одноклассники. Дети. Жестокие и безрассудные.
Нам понадобилось так много времени, чтобы понять, где ложь, где правда. Где мгновение и где вечность. Где радость и где боль.
А еще больше времени требуется нам, чтобы понять, что есть "мы" — множество, и есть "мы" — два человека. Совершенно разных.
Упрямых, непримиримых, сложных, противоречивых.
И все это — мы…
Нам по четырнадцать. Какой хороший возраст. Две счастливы цифры — две семерки… .
— Я принесла тебе семечки.
— О, спасибо! Кто еще, как не ты?
Вчера бабушка привезла с огорода мешок подсолнечника. И я готовила тебе жареные семечки. Зачем? Сама не понимаю. Глупость? Возможно. Но с этого начался роман длиною в полжизни.
Почему тебе? Да просто потому, что мы — две белые вороны в классе. И одна белая ворона тянется к другой. Хотя и понимает, что это — безнадежно.
На нас смотрят непонимающе. Все. Твои родители. Мои. Класс.
Шуточки, летящие в спину, заставляют нас ежиться. Мы пока еще не научились сжимать зубы и бороться за правду. Свою. Ту, которую так тяжело добыть.
Мне пятнадцать. У меня появился более-менее постоянный бойфренд.
Господи… В то время и понятия такого не было — "бойфренд". Просто парень на три года меня старше, которому я даже целовать себя не разрешаю. Он встречает меня после уроков и мы идем бродить по городу. А ты смотришь нам вслед. Ведь мы сказали друг другу "хватит". Мы теперь друзья. Просто друзья.
И мы искренне верим, что дружба окажется сильнее того безумия, которое пробуждается в нас. Пока еще робкими толчками.
С бойфрендом мы уже изучили все местные кафе. Три месяца — не роман, не увлечение, а вообще не пойми что. Я понимаю, что мне с ним бесконечно скучно. И в один прекрасный день прошу его исчезнуть из моей жизни.
Ладно, Бог с ним, с этим ухажером, я и имя-то его уже забыла. А ты — остаешься. Кто бы знал, как надолго остаешься…
Ты завязываешь какие-то отношения с другой девушкой. Мы упорно делаем вид, что счастливы.
Мы…
Выпускной. Мы смотрим мимо друг друга. Мы разные. Мы другие.
Мы…
Я назло тебе флиртую с нашим одноклассником. Я хочу увидеть, как зло просыпается в твоих глазах. А ты не злишься. Ты смотришь устало и грустно. И такое ощущение, что ты видишь всю нашу жизнь на годы вперед.
Ты на втором курсе.
Звонок в моем частном доме не работает. Я не слышу, как ты звонишь, но что-то заставляет меня выйти во двор. И я вижу, как кто-то в белом костюме лезет через забор. С цветами. Вслух громко говорю:
— Вор не полезет через забор с букетом в руках.
И твоя улыбка в ответ:
— Кто знает? Быть может, я вор. Только что я хочу украсть?
— Сколько мы уже не виделись?
— С выпускного.
— М-да… Время летит. А казалось, все только вчера было.
— Гораздо интереснее, как мне кажется, думать не о том, что было, а планировать то, что будет.
— Оптимист!
— Реалист!
Сидя у меня на кухне, ты рассказываешь об университете, о преподавателях, о своей жизни. А я слушаю тебя и не слышу. Студенческая жизнь тебя сильно изменила. Ты, как и в школе, остаешься "белой вороной". Но в университете этот минус превратился в большой плюс. Тебя любят за нестандартное мышление, ты — душа компании и желанный гость на любом празднике.
Не хочу себе в этом признаваться, но я тебе завидую.
… Мы первый раз целуемся. Господи! Нам по девятнадцать лет. Невинность осталась где-то там, в прошлом, далеком и близком одновременно. Но наши поцелуи — какие-то особенные. В своей нелогичности. И в своем безумии.
Я целуюсь с открытыми глазами. И ловлю выражение твоего лица. Судя по всему, ты не меньше меня удивлен своим порывом.
Твоя рука скользит по моей спине. Я невольно прижимаюсь к тебе, словно пугаясь, что сейчас ты отстранишься — и мы забудем про это сумасшествие.
И сладкие-сладкие губы. И все может свернуть в совершенно другую сторону. Но не сворачивает.
Ты уезжаешь из города на полгода. А когда возвращаешься — я уже в гражданском браке. Прости, все так получилось.
Молодость не умеет ждать.
А вот и еще один магический возраст — три семерки. Двадцать один год.
— Вот и тебе стукнуло…
— Мне еще не стукнуло! Только послезавтра!
… И мы кажемся друг другу такими взрослыми и мудрыми. Ведь это — совершеннолетие!
И только потом мы понимаем, что есть отдельно "совершенность" и отдельно — прожитые годы. И как часто они не совпадают — опыт и время, оставшееся за бортом корабля, которого бросает из стороны в сторону штормом под названием "жизнь".
— За тебя! — Ты поднимаешь бокал.
— Нет, — улыбаюсь я. — За нас.
— Нас? — Рассеянно переспрашиваешь ты. — Как-то не сильно я понимаю, что у нас такого общего в жизни, чтобы можно было за это самое "общее" пить.
— Ты зануда, — смеюсь я. — Мы с тобой знакомы чуть ли не всю жизнь.
— Поплюй через левое плечо, — в твоих глазах нет и тени улыбки. — Жизнь — большая. Вот если ты мне то же самое скажешь через пятьдесят лет, тогда это да… Тогда могу считать, что мы знакомы почти всю жизнь.
— Да мы за это время успеем надоесть друг другу хуже горькой редьки!
— Тогда выпьем за то, чтобы не надоели!
И шальной тенью мелькает осколок мысли: "А ведь мы до сих пор не устали друг от друга. Может, все так и надо? Может, мы связаны незримой тонкой, но прочной нитью? И как бы мы ни старались, все равно будем возвращаться опять и опять друг к другу?".
Мы…
Ты закончил университет и по уши в новой работе. А я наконец-таки поступила.
— Поздравь меня! Я студентка!
— Ты еще не студентка! Ты абитура! До первой сессии.
— Нахал!
— Я просто тоже считал, что я студент. — Ты усмехаешься в трубку. — А студенчество во всей его прелести ощутил только ближе к окончанию. Чего и тебе желаю.
— Пьянок в общаге и незнакомой бабой рано утром в твоей кровати?
Ты молчишь полминуты. А потом как-то слишком сухо бросаешь в сторону:
— На мое счастье, у меня еще никогда такого не было. В постель я ложусь только с теми, кого хорошо знаю.
Если бы ты сейчас видел мои глаза и перехватил мой взгляд, то явно прочел бы в нем фразу: "А мы знаем друг друга более чем хорошо".
Но ты угрюмо молчишь. И так хочется верить, что наши мысли совпадают… Но что-то мешает нам сказать друг другу такие простые вещи…
Мы встречаемся на площади Карла Маркса. Я на третьем курсе. Ты уже работаешь в солидной конторе.
— Ты не поверишь! Первый раз у меня свидание именно здесь, — рассеянно замечаю я.
— А у нас свидание? — Усмехаешься ты.
— А как это назвать?
Ты сдергиваешь с меня шапку и ерошишь мои волосы.
— Это встреча двух друзей. Просто друзей.