— Спасибо младший брат за научение. И дальше секи меня розгой, воспитывай дуру поротую. — Взяла его руку и поцеловала. — Спасибо тебе розга, что мной не побрезговала, через зад мозги на ум наставила. — И поцеловала прут.
Повернулась спиной к Ждану и поклонилась Мужиле земным поклоном, ладонью пола коснулась. Сейчас к Ждану моя настеганная попа обращена, между ляжек нижние губки выглянули. "Смотри, предатель, в последний раз на тайность девичью. Не трогать тебе ее руками, не прогуляется твой член по этой складочке, не тебе порвать мою целку".
— Спасибо, батюшка названный за науку, спасибо матушки.
Два дня отлеживалась на животе в предбаннике. К столу не выходила, Веселка мне харчи приносила, и я ела стоя на коленях. А на третий день явилась в кузницу.
— Батюшка — сказала я смиренно, не поднимая глаз — секи меня хоть каждый день, но позволь докончить клинок ножевой.
Вздохнул Мужила, посмотрел на меня, как на совсем пропащую, бестолковую.
— Балуйся, заготовка все равно испорчена. Но помни: не будет доброго клинка, так тебя высеку, что небо с овчинку покажется. И не только по заднице и ляжкам, переверну и по титькам розами постегаю.
Проглотила обиду и начала работу. Меня учили, что лезвие из кричного науглероженного железа нужно закаливать в растительном масле. А масло прежде нужно на малом огне проварить почти до состояния олифы.
Есть в моей укладке серебряная монета — дирхем булгарский чеканки. На крайний случай ее берегла. Пошла в город и купила бочоночек льняного масла, около десяти литров. Выпросила у Веселки один из глиняных горшков, сложила около кузницы печурку и два дня с утра и до темна варила масло пока оно не стало густым. Мужила смотрит на мои хлопоты, головой качает: "Совсем сдурела девка. Где это видано, чтобы кузнецы олифу варили".
Нагрела откованный клинок, закалила в масле, наточила и подала Мужиле.
— Опробуй железо.
Он поставил острием вверх лезвие своей ковки, а на него острием мой клинок. И ударил по обуху молотком. Крепко ударил кузнец и почти перерубил свое лезвие, а на моем ни зазубрины. Смотрит удивленно и чешет в затылке: небывалое дело, легкомысленная девка, которой только бы по кустам обниматься-целоваться изготовила нож небывалой остроты и твердости. Потом носил мою работу в город, другим мастерам показывал. Пробовали их клинки, но и они не устояли против моего. "Что за чудо, какое СЛОВО знает эта девка?" — говорили мастера.
И потянулись в нашу кузницу бородатые степенные ковали смотреть мою ковку и закалку в масле. А я и рада, делюсь секретами, научаю опытных кузнецов. Двух дней не прошло, как утвердилась моя слава кузнеца. А Мужила привез мне из города настоящую шелковую (!) ленту в косу, которая огромных денег стоит. Поцеловал в лоб и сказал:
— Прости, дочка.
С того момента мне и место в кузнице и сладкий кусок за столом, и в церкви стою с алой лентой в косе — попробуй, поп Гермоген, только возразить — моей ковки ножи воевода заказывает.
А Ждану я не простила, разговариваю с ним только по делу… "Влюбленным девушкам оч-чень хорошо розги помогают" — вспоминаю слова нашей Бабы Яги, старшего научного сотрудника Ольги Петровны.
НАБЕГ
В тот страшный день я с утра помогала по дому Веселке — девичьих обязанностей никто не отменял — потом в кузницу пошла. Только начали готовиться к закалке лезвий, во дворе крик и ржание коней.
Прозевал боярин, воевода Бобровки нападение булгарского отряда, не предупредили его передовые посты. По утру открыли городские ворота и отправился народ по своим делам — бабы и девушки на реку пошли на реку белье стирать, мужики сети рыболовные проверять, а некоторые в луга за сеном поехали. Вот и прихватил их булгарский загон. Побежал народ к воротам, а всадники догоняют, хлещут баб и девок плетьми. Два-три раза хлестнет и падает баба на землю. Воин ее перекидывает через седло, еще несколько раз по заднице приласкает "лежи, не дергайся"! Эти слова они по-русски все знают.
Из леса телеги выехали, на некоторых клетки большие стоят для полона. Подъедет всадник к телегам, сбросит с седла полонянку и начинает погоню за другой. Мужиков, которые отбивались, порубили саблями, остальных ловят арканами и волокут к телегам.
Городские ворота стража успела затворить, не ворвались булгары в город, но и спасать своих малочисленная дружина из города не вышла. Булгары, ясное дело, лезть на стены под стрелы и копья не захотели и принялись грабить подворья вокруг Бобровки. Тут они и на наш двор напали.
Наш двор сразу наполнился конными булгарами. Жены Мужилы успели с детями затвориться в доме, но булгары бьют в двери бревном, как тараном, поджигают факелами солому на кровле. Кузнец с сыном выскочили во двор в безнадежной попытке отогнать врага, защитить близких. Я задержалась в дверях, помня наставление Кир-Кира: "в случае набега ты не высовывайся"… Чип я потеряла и экстренная эвакуация невозможна. Значит, нужно прятаться в кузнице среди мешков с болотной рудой, навалить на себя сверху мешки с углем и ждать, когда враги уберутся восвояси. Кузница врыта в землю, крыша покрыта пластами дерна — зажечь ее не удастся. Что касается кузнеца и его семьи, то стоит ли ради них рисковать головой?
Рассуждаю так и выглядываю в дверную щелочку. На Мужилу булгары насели, как собаки на кабана, Ждан колом отмахивается. И тут рубанули его по голове саблей…
И я не стерпела, выскочила во двор защитить его.
— Жданчик, милый, хороший! Пори меня розгами хот каждый день, но только живи!
Налетела на того булгарина, который Ждана зарубил. Он обернулся к набегавшей на него девке с растрепанной косой, схватил меня в охапку.
— Хороша девка, славная добыча!
Одной рукой схватила его за гнилозубую челюсть, второй за бритый затылок. Резкий поворот. Хруст сломанных позвонков. Труп! Второго пнула ногой в живот, да разве в валенках можно как следует пнуть — жив остался басурманин. И тут накинули мне на шею аркан-удавку, потащили волоком, почти задушили. И связали, затолкали в клетку с другими полонянами. И поехали мы в булгарское рабство.
ПОЛОНЯНКА
Телеги с полоном въехали в булгарский городок. Мои глаза зафиксировали кирпичные строения: мечеть с минаретом, караван-сарай, общественную баню. Это были элементы мусульманской культуры, а не прежнего быта кочевых племен. Однако большая часть домов в городке деревянные, построенные из сосновых бревен, а крепостные стены сложены из дуба. Берегутся от русской мести, мерзавцы!