1. Я могла бы служить в разведке:
Я — офисный планктон. Я — серая мышка. Я сижу в ничем не примечательном кабинете, за ничем не примечательным столом и делаю ничем не примечательную работу. У меня есть муж и сын-подросток. Моя жизнь тоже ничем не примечательна. Была!
Однажды я поняла, что мне это надоело. Я сознаю себя женщиной, но кто видит во мне Женщину? Я чувственна, но кому есть до этого дело? Мои подруги заводят романы с какими-то мужиками, а я — нет. Меня считают тошнотворно — порядочной домашней уткой, живущей только ради семьи. И это только потому, что я не ложусь под первого попавшегося мужика.
А что вы хотите от скромной девушки, воспитанной в порядочной интеллигентской семье? А мои подруги, они просто тупые дуры. Они не понимают, в чем настоящее наслаждение. Оно — в адреналине!
Я пишу эти строки, сидя за своим ничем не примечательным компьютером, и никто не подозревает о том, что за ним сидит: Да! Новая писательница эротических рассказов! . .
Ну кто сможет в это поверить? Коллеги? Начальник? Муж? — Да ни за что! А я в безопасности, могу сидеть и писать всякие гадости, и это меня заводит.:)
У моей подруги пубертатная дочь разместила в И-нете свои, ну скажем так, откровенные фотографии. За ради чего? Да за ради адреналина! Только она — дура, а моей фото вы не увидите:
Я буду раздеваться перед вами, показывая всю глубину своего морального падения, и к этому понуждает меня моя чувственность.
Время от времени мне хочется почувствовать себя банальной проституткой. Я знаю, где в нашем городе можно встретить этих падших женщин. Знаю эту развязку, где над головой проносится автомобильный мост. Остановка автобуса, перед которой они тусуются. Здесь часто останавливаются авто с желающими мужиками. Останавливаюсь на своей Корсе метрах в сорока от остановки. И уже чувствую себя преступницей. Почему я не еду домой, к семье? Что нужно мне здесь? Для конспирации включаю аварийку.
Впереди к бордюру подъезжает Нексия. Осветленная ляжкастая девица в короткой юбке подходит к передней дверце, наклоняется. Кивает головой, дверца открывается, и она садится внутрь. Выхожу из машины и, кутаясь в мягкую норковую полушубку, стараясь не торопиться, направляюсь к Нексии. Пара оставшихся девиц бросают на меня косые взгляды и отворачиваются. Подходя к баклажанного цвета Нексии, чувствую, как у меня дрожат колени. Проходя мимо, воровато заглядываю на передние сиденья.
Как это описать? Первое впечатление — как будто девица выполняет какую-то работу, а мужик помогает ей, захватив в кулак светлые волосы и дергая за них голову девицы вверх и вниз. Не прерывая своего занятия, мужик повернул голову и посмотрел на меня. На его лице не было ничего, кроме злости и пустоты. Я отпрянула, подошла к остановке, вынула телефон и сделала вид, будто разговариваю по нему. За лобовым стеклом Нексии торчало пятно — лицо водителя, а ниже мелькали светлые волосы. Мужик смотрел прямо на меня. Потом он запрокинул голову, раскрыл рот, замотал своей головой туда и сюда. Затем мужик грубо оттолкнул девицу, она выпрямилась и стала выбираться из машины. Мужик глядя вниз, что-то поделал, поерзал, а затем резко, с визгом, тронулся с места.
Девица наклонившись, смачно сплюнула на землю, вытерла рот рукавом и что-то сказала. Все трое громко рассмеялись. Сделав вид, что продолжаю разговаривать по телефону, я снова прошла мимо девиц к своей машинке. Моя красная букашка, растопырив ушки, старательно мигала мне обеими глазками аварийки. Я села на свое место, разглядывая девиц. Вспомнила плебейскую Нексию цвета баклажан и внезапно представила себя на месте белокурой девицы. Злой и грубый мужик сует мне две грязных пятисотых бумажки, расстегивает ширинку на брюках, вытаскивает вялый вонючий член. Я наклоняюсь, о сгребает пятерней мои волосы на затылке и с силой пригибает к лежащему члену. Что делаю я? Я открываю рот:
Ну все! На сегодня достаточно. Дрожащей ногой нажимаю на тормоз и перевожу рычажок в положение D. Я порядочная обеспеченная женщина, и я еду домой:
2. Слегка отдаться Минотавру.