"Испугался он, что нас двое… Был бы я один — кинулся бы, я видел его состояние".
Ничего не происходит, стоим там, где и столкнулись. Дурацкое положение. И тут я впервые ПОНИМАЮ!
… Откуда пришли мысли, одному Богу известно. Понимаю этого мужика. Мужа. К жене которого, пристал какой-то хлюст. "Она — его любимая жена, он ее любит. И она его любит. Да, любит, несмотря ни на что! И ему до смерти хочется удавить этого козла. Меня. Чтобы я исчез. Из его и Галкиной жизни. И тогда у них снова всё наладится, станет, как прежде. Она снова будет смотреть на него сияющими глазами и говорить в постели ласково-теплые словечки. Станет всё, как было. Обязательно вернётся, не может не вернутся! Только надо убрать одно препятствие — вот этого… … ".
Вы дольше читали абзац, чем ЕГО МЫСЛИ сформулировались в моей голове. Хлопаю Парина по плечу:
— Пошли, брат.
Я не оборачивался. Я не боялся нападения сзади. Мне было неудобно, стыдно ПЕРЕД НИМ. Я был перед ним ВИНОВАТ.
Или нет? . .
Примерно через неделю после той истории у окна, пришел приказ о моём увольнении. Не помню, как получилось, но в компании провожающих пацанов, оказался и Гена. Почему пришел? . . Такя ясно ж — он отрезал Галине путь к последнему свиданию со мной, чтобы мы не могли проститься. С ней я так больше и не увиделся.
Пришел на работу накануне отъезда забрать свои вещи. Времени в обрез. Запихал в сумку, проверил: не забыл ли чего? Пока упаковывался, в мастерскую зашли мои музыканты. Уже в курсе событий. Стоят, морды не веселые.
— Хорош, пацаны! Разве умер кто? Всё будет нормалёк!
Молчат.
Смотрю на свою "ФАЭМИ" — это такая мини-органола, мы на ней лабали на танцах, я на ней "Дом Восходящего Солнца" играл. Гляжу на неё, торчащую из сумки. Вынимаю и протягиваю Игорю:
— На! Дарю!
— Ты что? Не, я не могу…
— Бери, бляха-муха!
Взял. Улыбается растеряно. Внезапно срывается с места, убегает.
"Не понял?".
Прилетает обратно, протягивает 20 марок:
— Знаю, что мало, но больше нету.
— Да ну тя в жопу! — смеюсь. -Я ж не продаю, я дарю!
Теперь все пацаны в три голоса:
— Сява, возьми! Не обижай!
Ладно, взял. Пожали друг другу лапы, обнялись. На пороге обернулся, спросил:
— Галина… случайно не заходила сегодня?
— Нет, не было ее.
"Знать, не судьба! Запер муж дома, она бы прибежала".
Когда сидели в привокзальной пивнухе, все совали мне бумажки с "союзными" адресами. Гена (!) тоже написал. Глянул я на его каракули: "Чмырь! Адрес-то дал НЕ ИХ С ГАЛИНОЙ! Вообще не тот город! Родителей своих, что ли? Гала как-то говорила адрес, только я его не записал — думал, успеется еще. Успел… А хоть бы и записал, то что? Писать ей письма? Зачем? Встретится мы, всё равно, не встретились бы. Чтобы и там достать мужа любовью к его жене?! Я ему и здесь крови попортил прилично. И как знать, может на всю оставшуюся… ".
Вместе с парнями на вокзал поехала провожать моя коллега по работе. Кстати, тоже жила на "Массандре", вместе с мужем и дочкой. У нас сложились тёплые и дружеские отношения. До отправления поезда оставалось время и мы всей толпой зарулили в привокзальный гаштет. Да так хорошо там приняли на прощание, что я чуть не опоздал на паровоз! Спасла та самая женщина: видимо выходила, услышала сообщение по транслятору. Прибежала и орёт:
— Вы что, опупели?! Поезд отходит через десять минут!!!
Рванули, что было сил. Бежать далековато. В итоге, запихивали в тамбур чемоданы и два баула практически на ходу. Парин запрыгнул в вагон, молча обнял. Проводница кричит:
— Молодой человек! Выходите! — поезд уже начал набирать ход. — Выпрыгивайте, я вам говорю!!!
Парин выпрыгнул, когда перрон почти кончился.
… Пока ехал до Бреста, решил, что там выйду, возьму билет до Г. и поеду к Лене. Вот так, спонтанно решил! Разве она не будет рада? . . Когда она уезжала, сумбурно мы простились, не по-человечески. Вот, повод встретится вновь.
Но в купе со мной оказался дюже заводной капитан, уезжавший в отпуск. И мы с ним насосались вусмерть: он — с радости, я — с горя. К Бресту мы с кэпом были никакие: не то, что чемоданы-баулы таскать по перрону — я еле голову поднимал. Чмо я, конечно.
Гала. Самая красивая женщина в моей жизни. Но не самая любимая. Странно, да? . .
ПОСЛЕСЛОВИЕ.
Вот смотрите, насколько круто может измениться судьба человека из-за одной крохотной вещицы, маленькой детали! В моём случае — это был "стольник", засунутый в зажигалку. Не было бы его, моя жена приехала бы в Германию… мы вернулись бы в Союз года через три… конечно, рано или поздно, родился бы ребенок, но это уже могла быть не девочка, и вряд ли я назвал бы ее тем именем, которое она носит сейчас… я бы наверняка не встретил женщину, которая впоследствии стала моей второй женой…
Вот НЕ ВЕСЬ перечень важных событий, которые могли произойти, не будь свернутой советской бумажки внутри австрийской зажигалки. По сути, я прожил бы ИНУЮ жизнь. Другую.
Купюра в сто рублей, изменившая всё.
Версия книги с иллюстрациями на сайте автора — http://redfoxx.net/amw/all_my_womans.html