"Ага! Это она местная. Побаивается. Миссия проводника выполнена, к тому же — она третья лишняя. Всё логично. Сделала свое дело — и отвалила".
— Жаль, — Стёпина интонация мало похожа на сожаление.
— Ну, бывайте! Я пошла, — Вера поднимает задницу со скамейки, идиотски машет нам ручкой.
"Платочка беленького в руке не хватает… А ведь как ей хотелось остаться! Уверен, что хотелось!".
Уходит, осторожно перешагивая через разбитые скамейки, ставя ногу на свободное от камней и мусора место. Идет излишне грациозно, вычурно. Неестесственно. Сразу видно — это НЕ ЕЁ походка. Словно копирует движения модели по подиуму. Получается охрененно скверно. От этого цирка становится не по себе. Настроение падает.
Впрочем, надо быстро выкинуть из башки и ваще забыть, что была такая. "Иди, Вера, иди. Подруги тебе благодарны. Учитесь вместе, так что, еще будет у них возможность вернуть тебе должок. Када-нить".
По намеченному плану: закупка, речка, по соточке, плескания, анекдоты, еще по соточке, смех, обжимания, еще накатили. Часов в девять вечера двигаемся в сторону общаги, где живут наши новые знакомые. Сява-Надя, Степа-Даша. Такие вот образовавшиеся пары. Давно перешли на "ты". Нет напряга, но основные трудности могут замаячить в любой момент. Вернее — в решающий. Видно, что по мере приближения к пункту назначения, девчонки начинают нервничать. Подумал: может волнуются, как пройдем через вахту? Но проникновение происходит беспрепятственно — никого из стражей порядка на месте нет.
Комнатуха малипусьная — потому только две кровати. Спешно прячут в шкафчик белье с веревок, натянутых прямо посередине комнаты. Мы со Степой достаем остатки выпивки и провизии, расставляем на столе. В помещении есть только одна табуретка, но она стоит у двери и на ней водружен железный бочок с водой. Впрочем, мест для стульев вокруг стола нет, поэтому садимся к столу, чуть придвинув к нему койки. Садимся попарно.
*****
"ВСЕ МОИ ЖЕНЩИНЫ"
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. НАДЯ
Часть 1-я
— Курить в комнате строго запрещено — начальство нам голову оторвет!
Ясно. Выходим со Степой в коридор — в его конце есть дверь, ведущая на пожарную лестницу и небольшую площадку. У них тут общая курилка. Стоим, дымим. Заодно решаем: как не сильно напрячь девчонок? То бишь, кому остаться в комнате, а кому сходить прошвырнуться. Кидаем жребий:
— "Орёл" — уходишь ты, "решка" — остаюсь я.
— Стёп! Я не настолько пьян, чтобы купиться на твою заготовку! — лыблюсь, одновременно оценивая его прикол.
— Гы!! Лана: "орёл" — ухожу я, "решка" — уходишь ты.
Кидает монету вверх. Мы забываем, что пол под ногами — металлические прутья. Стеблю не удается поймать монетку в ладони, и она, соскользнув, падает с высоты третьего этажа.
— Вниз, что ли, идти?
— Да ты охренел!
Кидаем второй раз. Теперь Степа ловит аккуратнее. Раскрывает ладони — "орел".
"Моя пруха!" — улыбаюсь, довольный результатом.
Корчит мину, но делать нечего — так судьба распорядилась.
Эх, как же много в жизни моментов, когда какая-нибудь мелочь меняет судьбу человека коренным образом! НАДеюсь, Надя, что не в этот раз! Извини, но ты — всего лишь эпизод, никаких, далеко идущих планов, в отношении тебя у меня нет. Пардон-с!
Возвращаемся в комнату с видом заговорщиков. Судя по лицам девчат, они тоже прикидывали дальнейшие расклады. Выпиваем по маленькой. Степа, обнимая свою пассию за талию, говорит:
— А не пойти ли нам, Дашусь, подышать, а? Перед сном?
— Ты, чё? Ночевать у нас собрался? — гогочет Даша.
— Ночевать-не ночевать, но прилечь не против! С тобой, конечно! — и мы лыбимся в четыре рта.
— Ох, опасный ты, Степа!
— Ни в коем случае! Я открыт! Особенно для женских ласок!
Га-га-га!
Встают:
— Ну, бывайте! Не шалите тут слишком шумно! Мы — скоро!
— Не надо скоро! — парирую я.
— А скоко вам надо? — Даша навеселе изрядно. Её так и тянет услышать (или испытать?) нечто запредельно-острое. Будоражущее. Но чтоб при этом: эээ… романтично, не грубо, элегантно.
— Мы вас сами позовем! — Надюха на моей стороне.
— Так может, нам не уходить далеко? У двери постоим, а?
— Ха-ха-ха!
— В случае чего — поможем! Не?
— Идите уж!
— Ладно, не скучайте. Покеда!
Ушли.
Надька вела себя правильно до определенной точки…
Мы прилегли. Целовались. Моя рука облазила все ее закоулки. Задышала прерывисто. Я стащил с нее платье. Она сама расстегнула лиф. Я снял с нее трусики, сбросил с себя рубашку, джинсы и трусы. Мои губы теребили ее соски, а пальцы — вход в пещерку. Я ощущал, как ее губы набухают и становятся влажными. Надя изгибалась навстречу моим ласкам, чуть привставая на ногах. Её рот впился в мой и не отпускал. Я знал: она чувствует, как "Василий" уперся железным штырем в ее бедро, но касаться его своими пальчиками боялась. Тогда я сам взял ее руку и положил на него. Вздрогнула. Задышала громче.
— Сейчас он попробует тебя изнутри, — шепчу ей в ухо.
Надино дыхание выдает синусоиду. Теребит "Василия" она не слишком умело, но мне сейчас не нужна помощь, я готов на все сто. Ложусь на нее сверху, слегка раздвигая коленями ее ноги. Не сильно, но настойчиво. Она поддается моим движениям. Член ткнулся во вход пещеры, предвкушая сладостное проникновение. Я знаю, что для него ничего нет прекрасней этих мгновений, этого предвкушения! Он звереет, созерцая женские прелести! Он готов уйти в плоть по самый корень! Он — настоящий зверюга! Мне до Него далеко.
Но тут Надюха выдает фортель, выставив вперед руки и преграждая мои действия.
— Что случилось, Надь?
— Не надо.
— Почему, котик?
— Нет: нет: не надо.
— Да ты что? Всё будет хорошо! Чего ты боишься? Думаешь, я сделаю тебе больно? Ты чё, дурешка?
— Не надо! Не хочу, — и Надя стала выскальзывать из-под меня, двигая попой.
Я — не толстый, я — стройный, но 70 с лишним кило во мне есть: прижал девку всем весом, вдавливая в кровать. Она пыталась высвободиться, извиваясь всем телом, но я впечатывал ее в постель еще сильнее, всячески мешая ее стремлению обрести свободу.
"От кого? От меня?! Еще чего! Вот уж дудки!!".
Левой рукой схватил ее правую и закинул поверх головы. Приподнялся, пальцами правой развел ее губы, открывая "Васе" оперативный простор. Ему этого только и надо: он проник в пещеру подобно опытному спелеологу — крадучись, не спеша, но упорно продвигаясь вперед.
Картинка (представьте нас со стороны!) презабавная: я качаюсь на Наде, стараясь прижать ее к постели, она же всячески выкручивается, изворачивается, твердя одну и ту же фразу: "Не надо: не надо: не надо". Я ее имею, имея с ее стороны яростное сопротивление.
"Вот дурочка-то!".
Впрочем, ее сопротивление не носит характер "Пошел к черту!" — она КАК БЫ противилась и делала достаточно резкие движения, но противоборство скорее напоминало игру, нежели отчаянные попытки сбросить с себя мужчину. Который, кстати, УЖЕ вошел в нее. Признаюсь честно: нетипичная для меня ситуация. "Вася" запросто мог отреагировать падением интереса. Но Надькина полу-игра завела меня неимоверно! По сути, получился обратный эффект! От этого наигранного сопротивления, невзаправдашнего отказа, от девушки, крутящейся подо мной и пытающейся ненастойчиво выскользнуть из моего плена, я ощутил неведомую доселе сладость! Жутко медовый прилив! Хотелось взорвать эту непокорную (?) самочку взрывом спермы! Под завязку залить! Проткнуть ее насквозь и выплеснуть Капли Жизни куда-нибудь глубоко-глубоко.
Надя, буквально по сантиметру, сползала к краю узкой койки. Я не мог намертво пригвоздить ее к постели, потому что не лежал на ней плотно — я двигался внутри нее, привставая и снова прижимаясь к ее телу. И чувствовал, что приплываю!!! Что вот щас: вот щас:
Надька сделал какое-то невероятное усилие, изогнулась змеей и достигла самого края кровати — практически мы находились большей частью сплетенного организма вне плоскости койки. Ее правая нога нащупала пол, но твердой опоры не получила — лишь коснулась его кончиками пальцев. Подсознанием я понимал, что через пару секунд мы натурально грохнемся. Чтобы кончить, мне нужно было выиграть всего несколько мгновений, всего несколько:
"Блиннн… Надька-а-а-а!: Надька-а-а-а-а-а-а!! А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!".
Вы когда-нить кончали в полете? . . Нет?? Попробуйте! Непередаваемые ощущения!!! Нечто!!! Хотя… ведь специально ТАКОЕ не подстроишь — это должно произойти не по сценарию, а самопроизвольно. Только тогда есть смысл, только тогда появляется изюминка.
Само собой, мы грохнулись об пол. Она — левым боком, я — правым. Упав, боли не почувствовал — я продолжал изрыгать семя — уже не в женщину, уже на нее, на себя, на пол:
Кончил в падении! В секундной невесомости!! Между небом и землей!!! В воздухе!!!
Ребята и девочки! Это — Мечта! Не загаданная, не задуманная, но осуществившаяся. По стечению обстоятельств. Сама по себе. Естественным образом. Как подарок.
Надя-Надя! Ни с кем позже не испытывал ничего подобного! И близко даже! Знаешь ли ты, деревенская дуреха, какое подарила наслаждение? Мужское, эгоистичное "Дай!" получило удовольствие в Самом Полном Объеме! Выше крыши! Выше Неба! Выше не бывает. Наверное, не бывает:
Версия книги с иллюстрациями на сайте автора — http://redfoxx.net/redfoxx.net_start.html