— Нет, девушки, вы не красивые, — вытаращенные глаза и открытые ротики. Надо будет в эти ротики засунуть моего сразу вставшего "генерала". Я сделал лёгкую мхатовскую паузу: Вы, девчата мои ненаглядные, не красивые, вы все очень красивые, просто невероятно красивые, вы очень фигуристые и сексуальные, — вот сейчас они просто стали отмирать от шока. Вот напугал я их!
Они с визгом кинулись ко мне и просто зацеловали. Потом Света вышла, вроде на кухню, а Ольга так гибко опустилась на колени и я оказался в раю, в самом прямом смысле этого слова — ну ведь только в раю может быть сладко! Оля взяла в свой красивый сладкий ротик моего взлетевшего в небеса от яркого удовольствия "орла" и вот сейчас я так бурно и сладко кончаю, чуть не рыча от невероятного удовольствия. И вскоре коварная новость — девушки принесли кофе. И коварная прелесть Оля выдала так очень сексуально — она сейчас пьёт "кофе со сливками". И мои красотки громко захихикали! Вот коварные какие! Но зато я точно отошёл от психа из-за постоянных стычек с Мехлисом.
И на просьбу моих красавиц спеть перед сном и порадовать их, я им выдал популярную песню 50-х годов:
И как я додумался, братцы,
И сам-то понять не могу!
В любви перед нею признаться,
Доверить дружку своему.
Под вечер запели гармони,
И стал небосвод голубым.
Тогда и отправился к Ольге,
Мой друг с порученьем моим:
А от последних строчек девушки опять плакать:
Прости меня Оля, Ольга Петровна,
Не знаю за что, но прости:
Девушки опять зацеловали меня. Вошедший Толбухин уже не был в своём обычном шоке, но полуголые девушки постарались его довести до шока. Выпил он крепко и на радостях, обмывая своё новое звание и орден БКЗ. Вот утром он проснулся в жарких объятиях красавицы Светочки:
Хорошо, что видя моё настроение и усталость, девушки ласкали меня от души и вскоре, после отличного минета Оли и её сладких до полного умопомрачения поцелуев, я крепко уснул. Оля, как котёнок, ловко пристроилась сбоку и, нежно меня обняв, даже тихо замурлыкала: