— Терпи, Серега, — сказала Катя, заглядывая в кружку — у меня осталось совсем немного.
На Сережа уже не мог и не думал терпеть. Струя воды рванула из него, обрызгивая маму и Катю. Катя отпрянула и выдернула наконечник из попы брата, поэтому мама оказалась облитой как водой уже побывавшей в сыне, так и той, которая еще только должна была в него попасть. Мама быстро повернула кран, а потом сжала ягодицы мальчика.
— Ну, такого никогда не было ни с ним, ни с тобой, — как бы извиняясь сказала мама, — это он, наверное, специально для тебя устроил такой салют.
Она посадила Сережу на горшок, и вместе с Катей они побежали мыться. Сережа слышал, как в ванной лилась вода. Потом вернулась мама подняла его, взяла горшок и ушла с ним. Сережа остался стоять без трусов, не зная, что ему делать.
Возвратившиеся мать и сестра одним своим видом все для него прояснили. Мама несла чистый горшок, а Катя — злосчастную клизму, заново наполненную водой. Катя одной рукой держала кружку, а другой — щедро навазелиненный наконечник, который распространял сильный запах.
— Давай все начнем сначала, — сказала мама, садясь на диван.- Пока не вытерпишь сколько надо, будем ставить по-новой.
— Ложись быстрее кверху попой и выполняй все что тебе говорят, — подлила масла в огонь Катя.
— Не надо мне больше, — взмолился Сережа.
— Ты тут терпеть разучился, нас облил, а сам хочешь выйти сухим их воды! Нет уж, получи свою клизму и свободен, — прояснила новую попытку клизменного вмешательства мама.
— Я не могу больше, мне было очень больно, — пытался расжалобить мучительниц Сережа.
— Сейчас будет еще больнее, — предупредила мама, хватая сына за руку, поворачивая к себе спиной и сильно шлепая по голой попе. — Ну-ка живо принимай позу, чтобы открыть задний проход.
С этими словами мама перекинула сына через колено и широко раздвинула ему ягодицы. Катя уже без всякой жалости, и даже рассержено, ловко всунула наконечник в зад брата. Сережа задергался, наивно надеясь сползти с клизмы, но мама быстро открыла воду и, перехватив у дочери наконечник, до конца затолкала его в сына. Катя подняла кружку над головой, и Сережа ощутил сильную струю воды в своем животе.
— Дыши глубоко ртом, а то опять обделаешься, — приказала вошедшая во вкус сестра.
Сережа руками и ногами свешивался с маминых колен и беспомощно взмахивал конечностями, пока мама методично двигала наконечником у него в прямой кишке.
— Терпи, терпи, — подбадривла мама.
— Дыши, дыши, — наставляла сестра.
— Ой, больно! — закричал Сережа.
На этот раз мама быстро выключила воду и, выдернув наконечник, сжала ягодицы сына. Сережа хватал воздух ртом, и по щекам у него текли слезы.
— Надо его положить на бок, — посоветовала Катя.
— Тебе виднее, — улыбнулась мама, намекая на традиционное катино положение под клизмой.
Она поставила сына на ноги и встала сама, уступая место Сереже. Мальчик, не то держась за живот, не то, прикрывая свой торчащий членик, медленно сел на диван и подталкиваемый мамой лег на бок попой к доморощенным лекарицам.
— Ножки подогни, — попросила Катя, нацеливаясь наконечиком между ягодиц брата.
Сережа обозначил подгибание ног, и Катя сделала попытку воткнуть в него наконечник. Судя по крику брата, она промахнулась.
— Ничего не видно, — вроде бы извинилась она.
— Давай я, — сказала мама, берясь за наконечник.
Она сильно приподняла ягодицу сына, отчего задний проход чуть ли не сам всосал подведенный к нему наконечник.
— Ну, ты, мама, просто ловкачка, — с восторгом сказала Катя, провожая взглядом скользящий вглубь наконечник.
*****
— Ну, вот и тебе уже ставим клизму, как большому, — подбодрила сестра брата, имея ввиду его положение на боку, поскольку ей самой уже довольно давно клизму ставили именно в таком положении.
Похоже Сереже было уже все равно большой он или маленький, потому в него опять пустили воду, и он чувствовал, что его опять сильно распирает . Он с трудом сдерживался, чтобы снова не оконфузится. Тут на свое счастье он услышал, как Катя радостно сказала:
— Мама, кружка уже пустая.