— Дорогой, по-моему это не совсем тот кабинет, может поищем ещё, а?
— Почему не тот?
Ольга мотнула головой и прошептала озираясь на бабку-уборщицу:
— Это же кли-змен-ная!
Но бабка, не смотря на то, что говорила Оля шепотом, услышала:
— В твоей ситуации, милочка, это одно и то же.
Андрей усмехнулся, а у Оли подкосились ноги и закружилась голова. Воспоминания связанные с клизмой у неё были в основном из детства, и были эти воспоминания не самыми веселыми. К тому же, как уже было сказано, Оля воспитывалась в интеллигентной семье, да и: Если честно: Проникать в свою попу Оля позволяла только двум людям: гинекологу Надежде Сергеевне и маме. Об этом, правда, обе предпочитали не распространяться. Естественно, не позволялось это и Андрею. Трогать — трогай. А входить туда — ни-ни. Ольга была тверда в своих решениях.
Тем временем Андрей потрепал Олю по коротким черным волосам и шлепнув легонько по попе прошептал на ухо:
— Пойдем. Смелее. Я с тобой.
Но Оле от этого было не легче: Единственное, что её радовало, так это то, что если уж и принимать клизму, от девушки, а не от мужика:
***
В процедурной-клизменной за столом сидели две барышни. Одна — высокая красивая блондинка в легком белом халатике. А вторая среднего роста брюнеточка в зеленой докторской одежде. Вошедшие прервали какой-то разговор, до Ольги долетели только последние фразы. Говорила блондинка:
— : И тут до меня доходит, что если я пытаюсь писать градусником, то моя авторучка, видимо, в жопе у этой студентки:
Врачевательницы хихикнули и одновременно посмотрели на вошедших.
— Велком, — улыбнулась блондинка.
(Так как эта фантазия никак к детективу не относится, следует сразу внести ясность. Андрей слегка потрахивает одну из этих двух прелестных докторш. А именно брюнеточку в черном, имя которой — Юля. Продолжаем разговор:)
— Можем вам чем-то помочь? — отложила какой-то журнал брюнетка.
— Понимаете, барышни, у моей жены такая проблема:
Андрей говорил не долго, но рассказал врачам абсолютно все. Про боли в животе, про недельное отсутствие стула, упоминал и про Олины газы. После этого упоминания и так красная Оля (мысли об унижении клизмой не давали покоя) стала вообще похожей на рака. К тому же боль никак не хотела проходить.
— Вы сможете нам помочь? — закончил свой монолог Андрей.
— Я думаю, — начала блондинка.
— Она наша клиентка, — закончила брюнетка. У Оли после этих слов докторши засвербило между ног и она руками прикрыла попу. Девушка очень сильно верила в то, что промывание не понадобится. Уж лучше шланг в рот.
(Снова нужно отметить, что брюнетка Юля вовсе не являлась специалисткой по промыванию желудка, а была она дежурным в отделении "скорой помощи" хирургом, зашедшей к подруге на чашку чая.)
— Что ж, барышня, давайте мы вас посмотрим, — поднялась брюнетка из-за стола.
— Юлия Александровна, — откашлялась блондинка, сделав страшные глаза, — давайте я пациентку посмотрю?
— Спасибо, Мариночка, я уж как-нибудь сама справлюсь.
— Иди, ничего не бойся, — подтолкнул Олю в спину муж. За это она была ему очень благодарна.
— Вы знаете, молодой человек, — поднялась блондинка. — У нас тут будет женский разговор, думаю вам лучше выйти.
— Нет, почему же? — улыбнулась Юля. — Супруг может остаться, если хочет. Я вижу, барышня боится, пусть поддержит. Поддержите, молодой человек? — Юля игриво улыбнулась.
— Всегда готов! — приложил он по-пионерски руку к голове. Оля в этот момент чертыхнулась. Но все же просеменила поближе к врачам.
Брюнетка и блондинка обошли её кругом, наконец, брюнетка (Оля поняла, что она здесь старшая) сказала:
— Значит, говорите, животик болит? Давайте посмотрим, ложитесь на спину на кушетку. Сейчас мы вас пощупаем.
От первого же прикосновения к своему животу противной брюнетки Оля почувствовала страшный спазм и поняла, что чуть-чуть иона снова пустит газы.
— Угу, угу, угу, — щупала с умным видом Юля Олин живот. — Ага, так-так-так.
Юля обернулась на блондинку, а та смотрела на неё и взглядом спрашивала: "мол, что происходит, подруга? Ты чего хлеб отнимаешь?" А Юля таким же проникновенны взглядом отвечала "подыгрывай, чего стоишь? Очень надо!"
— Мне кажется: — начала Юля.
— Юлия Александровна, мне кажется, необходим ректальный осмотр.
— Что? — воскликнула Оля. — Какой осмотр?
— Ректальный.
— Это? Если я не ошибаюсь:
— Это осмотр попы. Если быть точнее — прямой кишки, — блеснула знаниям Юля. — Вы не беспокойтесь, барышня, я в этом деле профессиАнал, — пока Оля не видела, Юля подмигнула Андрею.
— А? А это прям так необходимо? Это правда, так нужно? — Оля еле сдерживала слезы и рвущиеся наружу газы.
— Безусловно, — кивнула Юля. Она как каждая любовница недолюбливала жену любимого.
— Оля, если врачи говорят, что нужно, значит нужно! — подыграл Андрей.
— Вот. И муж вас поддержит! — поставила точку в дискуссии Марина.
— Хорошо, что мне делать? — срывающимся голосом спросила Оля.
— Вам? Да собственно ничего! — Юлю, как Остапа Ибрагимовича, несло. Ей нравилось, что она может поунижать соперницу в присутствии любимого. — Вы главное ничего не бойтесь и не стесняйтесь. Просто заголяйте попку, а всю работу сделаем мы! Правда, Марин?
— Безусловно, — кивнула блондинка, теребя в руке авторучку. Эти манипуляции заставили Олю совсем загрустить.
Она, по-прежнему краснея, повернулась к противным врачихам спиной, полоснула взглядом по Андрею, зашла за ширму и начала расстегивать ремень на шортах. Ослабив ремень и расстегнув пуговку шорт на мгновение боль в животе утихла. Оля уже было обрадовалась, но когда она трясущимися руками (Ей никогда не приходилось раздеваться при троих, пусть даже один из стоящих муж. К тому же она была уже не рада, что Андрей увидит то, что сейчас с ней будут делать, а Оля примерно себе представляла что будут с ней делать.) спустила шорты до колен, боль снова вернулась и не только вернулась, но и приумножилась. Она почувствовала, что больше сдерживаться не может.
— Только, — пропищала она.
— Что только?
— Что случилось? — проявили живейший интерес докторши.
— Я хочу:
— Что? Попить?
— В туалет?
— Нет, — совсем покраснела Оля.
— Ну чего ты хочешь, маленькая? — спросила Юля с доброй улыбкой.
— Пукнуть.
— Что? — переспросила Марина.
— Пукнуть я хочу! — чуть не заорала Оля, держаться не было сил.
— Да ради бога! — снова улыбнулась Юля — Здесь же все свои! Правда, молодой человек? Вы ведь не против?
— Если тебе станет легче, дорогая: — с интонацией проповедника ответил муж.
— Давай, смелее! — подбодрила её Юля. — Все свои!
Оля медленно кивнула, затем спряталась за ширму, чтобы муж не видел её лица и, наконец, выпустила тяготивший её все это время груз.
Получилось в общем-то у Оли не громко, Марина еле сдерживая улыбку отвернулась к столу, а Юля, как ни в чем не бывало, размахивая руками подошла к Оле, погладила её по голове и спросила:
— Все? Мы можем приступать?
— Все, — дрожащими губами ответила Оля.
— Тогда спускай трусы, — улыбнулась по-отечески Юля. — До колен. И становись на кушетке в коленно-локтевое положение.
После всего произошедшего Оля уже практически ничего не стеснялась, но трусы снимала она бесконечно долго. Она представляла, что муж видит хоть он и стоит за ширмой, все, что сейчас происходит. Андрей действительно видел темные силуэты за ширмой.
Наконец она спустила желтые трусики до колен, послушно встала на кушетке раком.
— Голову ниже, ноги шире, — скомандовала подошедшая блондинка. Оля послушно выполнила команду. Она не видела, но почувствовала, что Марина встала перед кушеткой. Оля слегка приподняла голову и наткнулась взглядом на ужасное зрелище — халат у докторши Марины был не самым длинным, к тому же был расстегнут на нижние пуговицы и из-за этого Оля наткнулась, посмотрев вверх, на заросший черными волосами Маринин лобок. Докторша трусов не надела.
*****
— Ох, — вздохнула Марина. — Это губка. Щас я буду тебя подмывать. Работа у меня такая. Давай, поворачивайся к стене передом, а ко мне задом.
— Зачем? — откровенно заплакала Оля. Она-то думала, что все мучения закончились.
— Слушай, солнце, не зли меня! Давай, разворачивайся, руки на стену, трусики спусти немного и ножки раздвинь. Щас купаться будем.
Пока Оля принимала приказанную позу Марина намочила губку, намазала её мылом и шлепнув Олю по попе приступила к подмыванию. Ольга мужественно терпела грубые движения Марины но слезы все же стекали по её щекам.
А в это время в клизменной Юля царапала ногтями Маринин стол, зажав в зубах ремешок от часов Андрея. Андрей же совершал рывковые движения вперед назад периодически пошлепывая по упругим Юлиным ягодицам. О жене, которая тужилась в это время на унитазе он почти не думал. Ему не было её жалко. Ну, если только совсем чуть-чуть.
***
На улице продолжало светить и греть асфальт жаркое июльское солнышко. Они шли к машине держась за руки. Анус у Ольги горел страшно. Не только из-за клизмы или осмотра. После того, как Марина её подмыла (она терла Олю губкой минут десять, как настоящий Мойдодыр) , она отвела пациентку в другой кабинет, снова уложила себе на колени (Оля снова почувствовала себя маленькой девочкой) и снова измерила ректальную температуру. Трусы свои, кстати, Оля засунула в карман шорт.
Даже несмотря на мягкость автомобильного сидения Оля почувствовала сильную боль в попе, когда села, к тому же нагретое солнцем сидение сильно обожгло голую ляжку.
— Я тебя очень люблю, — не поднимая глаз, прошептала Оля.
— Я тебя тоже, очень сильно, Олька, — Андрей положил левую руку на руль, а правой расстегнул ширинку на Олиных шортиках. Она закусила губу и откинулась на сидении. Кошмар и унижения сегодняшнего дня закончены. Впереди вечер и празднование дня рождения любимого:
P. S.
По странному стечению обстоятельств боль и жжение в заднем проходе испытывала не только Оля.
Хирург Юля с трудом перетерпев дежурство (передвигаясь как кавалерист, из под которого украли лошадь, так как сильно болела задница) , к тому же семь раз за смену сходив в туалет по-большому (после анала Юлю всегда сильно несло) она еле дождалась прихода на работу подруги.
Когда за углом в коридоре зацокали Маринины каблучки, Юля вскочила на ноги (она сидела на корточках у стены, сидеть на стуле было больно) и бросилась к спасительнице.
Объяснив Мариночке ситуацию Юля попросила помощи или совета. Но ни того, ни другого не получила, а получила ответ улыбающейся Марины:
— Ладно, подруга, снимай штаны и наклоняйся. Посмотрим, что этот изверг с тобой сделал: