— Приляг! Приляг на парту,- вновь зашептал Витя.
Оля, с трудом очнувшись от своего кайфа, нашла в себе силы "постелить" на парте свое платье и тут же упала на спину на эту импровизированную постель. Ноги ее свободно свисали с края парты и чуть разошлись в стороны. Витя вновь приблизил лицо к сладострастной щелке, края которой теперь разошлись в стороны и открыли взору парня самую интимную подробность — клитор, женский мини-член. Какой-то неземной аромат исходил от этого органа: нежный и возбуждающий все больше и больше.
Виктор медленно гладил промежность Оленьки, горевшую огнем страсти. Оля стонала от удовольствия; еще немного — и она вновь была бы на верху блаженства. Сотни мыслей проносились в этот момент в голове Вити. Ему мерещилось, что он в сказочной стране, где все подчинено одному — дать как можно больше радости друг другу. И, не в силах больше побороть желание, он буквально зарылся лицом в этот великолепный орган.
Вначале он повторял с клитором те же забавы, что и раньше — с сосками грудей, но вскоре стал разнообразить свой "репертуар". Он целовал половые губы, всовывал свой язык как можно дальше в ту неизведанную глубину, где рождаются все таинства природы. Он с упоением глотал чуть терпковатые выделения влагалища, которые казались ему сказочным нектаром. Время остановилось. Олины руки блуждали по груди, по лицу, губы целовали пальцы, и страсть волнами ходила по ее прекрасному телу.
Второй и третий оргазмы у Оли наступили почти одновременно — в течение какой-то минуты. Оля кричала, плакала, тянула за волосы Витю, а тот, не обращая внимания, продолжал исследовать ее вагину.
— Витенька, хватит…- зашептала Оля, чуть прийдя в себя. Но когда тот оторвался, наконец, от своего занятия, почувствовала какую-то непонятную пустоту. Ее тело, едва опомнившись от тех огромных потрясений, что принесли ей оргазмы, вновь требовало своего.
— Витя…- она беззвучно зарыдала,- я не хочу расставаться с тобой! Люби меня! Люби еще!
Огромный, разбухший член Вити вошел в нее. Опять застонав от нахлынувших чувств, Оля откинулась на спину, чтобы получить новый заряд страсти. И она его получила. С огромной скоростью совершая движения (и откуда только силы взялись?) член бороздил все потайные уголки ее организма, и они отзывались на этот порыв страсти, отзывались на каждое движение. Быстро нарастало возбуждение. Ритм стал буквально бешенным. И вот опять, уже в который раз за этот безумный день, наступило извержение. Оля, успев кончить раза 3 или 4 за время этого бурного проявления чувств, являла собой чуть ли не труп. Не в силах пошевелиться, она могла только думать. Мысли ее были далеко. Она вспоминала тот жаркий летний день, который был всего две недели назад (целая вечность!) и который перевернул всю ее дальнейшую жизнь.
…Солнце уже давно опустилось, вокруг быстро темнело, а ребята все еще сидели вокруг костра. Их оставалось всего семеро во втором отряде; все остальные уже разъехались по домам. Пятеро мальчишек (Оля даже не помнила, как их зовут) и 2 представительницы прекрасного пола, действительно прекрасного, ведь подружка Оли, Марина, ни в чем ей не уступала — ни в красоте, ни в развитии всех тех подробностей, которые отличают девушку от девочки. Посидев еще немного около догорающего костра, ребята засобирались в обратную дорогу. Парни потушили огонь, и почему-то притихшая ватага двинулась через просеку к лагерю. Было немного страшновато идти через этот лес, уже почти полностью погруженный в темноту. Оля непроизвольно сжала руку подруги, чтобы хоть как-то уменьшить этот страх. Реакция Марины на это абсолютно безобидное прикосновение была совершенно неожиданной — она застонала.
*****
— Что с тобой? — Оля даже остановилась.
— Ничего, ничего, пойдем дальше, я потом тебе объясню.
— У тебя что, болит рука?
— Потом, Оленька!
Пожав плечами, Оля отпустила руку, и до самого домика, где они ночевали, не проронила ни слова.
Заперев дверь, подружки начали готовиться ко сну. Сняв свои легкие летние платьица, и оставшись в одних трусиках, они с неожиданным любопытством рассматривали друг друга, словно увидев впервые. Оля потянулась к выключателю.
— Погоди, подружка, нам нужно поговорить! — Марина подошла ближе и обняла Олю.
Все ее тело источало какую-то непонятную волну спокойствия, блаженства и доброжелательности. Девушки присели на край Олиной кровати,
— Ты помнишь, тогда, по дороге домой?
— Это ты про руку?
— Да… Именно в этом месте на моей руке находится одна интересная точка,- Марина показала, где именно,- и если на нее нажать или погладить, то со мной происходит что-то странное. У меня по всему телу пробегает дрожь, и это настолько приятно, что я тут же отключаюсь. Вот, смотри.- Она взяла Олину руку в свою и указательным пальцем провела себя по этому месту. Глаза ее сразу же закрылись, и Оля действительно почувствовала, как по телу подруги волной пробежала дрожь. Марина застонала, совсем как недавно в лесу.
— Тебе действительно приятно? — Оля никак не могла взять в толк, как такое безобидное действие может вызвать такую реакцию,
— Еще, Оленька! Ну, пожалуйста! — Оля вновь провела пальцем по руке подруги. Та вздрогнула.- Теперь… поцелуй меня туда!
Оля склонилась над дрожащим телом Марины и исполнила ее просьбу. Откинувшись на спину, Марина увлекла за собой подружку, Теперь их красивые груди соприкасались, и Оля неожиданно для себя обнаружила, что это довольно-таки приятно — ласкать друг друга грудями. Ей начинала нравиться эта забава.
— В губы…- прошептала Марина. Их губы слились в поцелуе.
И тут Оленьке стало хорошо. Так хорошо, как никогда до этого не было. Все ее тело загорелось желанием, пока еще смутным, но уже через минуту она поняла, чего ей хочется.
— Давай разденемся полностью,- предложила она Марине.
— Ага. И выключим свет. Вскочив с постели, Оля стянула с себя трусики. Почему-то они были влажными.
— А теперь ты,- она повернулась к подруге.
— Постой, дай-ка я на тебя полюбуюсь. Оля, словно угадав ее мысли, начала медленный танец. Ее стройное гибкое тело покачивалось в стороны, бедра совершали круговые движения, руки поднялись к грудям и начали их ласкать. Не спуская восхищенных глаз с подружки, Марина стащила свою действительно ненужную деталь туалета.
— Ну ладно, выключай свет.- Лампочка погасла.- Иди ко мне…
И вновь их тела и губы сомкнулись. Руки Марины медленно блуждали по Олиному телу — по плечам, грудям, животу и, наконец, потянулись туда, где ожидание ласки было всего сильнее. Совершая кистью вращательные движения, она опустила пальцы на лобок, потом еще ниже и еще. И тут Оля застонала.
— Тебе хорошо…- прошептала Марина,- а сейчас будет еще лучше.
Раздвинув второй рукой Олины ножки пошире, она ввела указательный палец в царство девственности. Бессовестные ласки клитора и промежности чуть не довели Олю до умопомрачения. Когда ей стало больно, она даже и не заметила. Но, ощутив что-то липкое на своих ногах, очнулась и испуганно спросила:
— Что это?
— Все, дорогуша, вот ты и стала женщиной,- и Марина с удовольствием облизала предмет, которым только что лишила Олю невинности.
— Что ты делаешь?
— Попробуй, узнаешь! — она протянула Оле этот предмет. Что-то похожее та, несомненно, уже видела, но не могла вспомнить, где.
— Ты меня… вот этим?
— Да, милая, надеюсь, тебе не было больно?
— Не было больно? Ах, ты!..- и в голову Марины полетела подушка.
— Ну, ну, потише, а то весь лагерь на ноги поднимешь!
— Зачем, ну зачем ты это сделала? — Оля чуть не плакала.
— А ты хотела, чтобы тебя затащили в кусты пьяные парни, и там изнасиловали по очереди? Мой тебе совет — никогда не водись с парнями. У них ведь одно на уме — вставил, вытащил и ушел… Только женщина может понять другую женщину.
Сказанное потихоньку стало доходить до Оли.
— Так ты… Ты лесбиянка?
— Ну и что тут такого? Как видишь, и лесбиянки бывают неплохими подругами.
— Подругами? Я с тобой больше не разговариваю,- и Оля перекатилась на соседнюю кровать,- и не смей больше ко мне даже прикасаться!
— Оленька, радость моя, не сердись на меня, ведь я хотела как лучше… — столько отчаяния было в голосе Марины, что сердце Оли дрогнуло.
— Ну ладно, завтра поговорим. Воцарилось долгое молчание. Нарушила его Оля:
— А с тобой действительно было хорошо, жаль только, что мы так недолго…
— Иди ко мне, глупенькая, до утра еще далеко…
Ах, эти незабываемые две недели! Днем подружки ходили, словно в воду опущенные, зато вечером… Они жили ожиданием ночи, которая вновь соединит их прекрасные тела, заставив их содрогаться в экстазе. Кажется, не осталось ни одной клеточки на их телах, которая не была бы обласкана, обцелована и облизана.
Многому научилась Оля за эти 13 ночей. Марина была толковой "учительницей", а Оля — послушной и очень страстной ученицей…
И вот теперь, лежа под обмякшим Витиным телом, пережив несколько оргазмов за последний час, она мысленно жалела Марину, ведь той так и не суждено было познать мужчину.
Витя зашевелился. Было по всему видно, что он выжат, как лимон. Теперь он мечтал только об одном — отдохнуть от этого секса, который вымотал его полностью.
Оля потянулась, сладко зевнула и вновь прижала Витю к себе:
— Милый, родной мой, я теперь никогда-никогда с тобой не расстанусь!
И Витя нашел в себе силы еще раз поцеловать это прекрасное лицо, которое он теперь боготворил,
…Когда они уже запирали за собой класс, Оля неожиданно засмеялась:
— А ведь моя фамилия стоит в классном журнале сразу после твоей!
— Ну и что?
— Завтра я убираю в классе!..
1992