Оба они — Кирилл и Валерка — тихо рассмеялись… да и чего им было не смеяться? Разговор вышел прикольный, и оба они, Кирилл и Валерка, от души повеселились, стоя над бесчувственно сидящим Стасом, — разговор этот, совершенно пустой, никого ни к чему не обязывал, а потому ровным счетом ничего не значил; так, словоблудие… Кирилл распахнул калитку, и Валерка, подхватив Стаса подмышки, с трудом втащил его во двор.
Вести Стаса было бесполезно: пьяно — непробудно — спящий Стасик был не в состоянии не то чтобы идти, пусть даже не понимая, куда и зачем, а сами ноги у него отказывались передвигаться, и Валерка, тихо матерясь, с трудом дотащил совершенно бесчувственного Стаса до крыльца, благо расстояние от калитки до крыльца составляло не больше пяти-шести метров.
— Ну, блин… завтра ему распишем, как мы с ним нянькались… будет завтра нам пиво ставить — за нашу заботу, — проговорил Валерка, стараясь удержать Стаса на ногах.
— Позвонить? — Кирилл, поднявшись по ступенькам, оглянулся на Валерку, и палец его выжидательно замер над кнопкой звонка.
— Подожди… зачем звонить? Посадим его на ступеньках — к утру станет прохладней, и он сам проснётся… или кто-нибудь ночью из дома выйдет — увидит его… на хрена нам чужие разборки?
— А дома, кстати, никого нет, — отозвался Кирилл, только сейчас увидев на двери аккуратный навесной замок. — И еще бумажка здесь какая-то… записка, похоже… — Кирилл, развернув вчетверо сложенный тетрадный лист, медленно прочитал, с трудом различая буквы: — "Стасик! Мы уехали к тётё Марине. Вернёмся завтра к обеду. Утром полей огурцы. Сделай это обязательно! Мама".
— Везёт же дуракам! — Валерка, держа бесчувственного Стаса обеими руками — прижимая его, повёрнутого задом, к себе, тихо рассмеялся. — Ох, Стас, как ты удачно нажрался… словно чувствовал, что дома никого нет — что скандала дома не будет… да? От души погулял… да? Чего, бля, молчишь? — Валерка, говоря это, легонько потряс Стаса, словно Стас мог его слышать.
— Ну, так что… положим его на ступеньках? — Кирилл, вопросительно глядя на Валерку, спустился со ступенек вниз. — Записку ему в руку вложим, чтоб прикольней было… он к утру проспится, и сразу — огурчики поливать… а мы утром придём с тобой — проверим. Да? Заодно ему расскажем, в каком он был состоянии…
— Подожди… может, ключ у него в кармане? Дверь откроем — втащим его в дом… а то, бля, за ночь простынет — и огурцы поливать не сможет… — Валерка, одной рукой перехватив Стаса поперёк груди — ещё крепче прижив его к себе, другую руку сунул Стасу в карман брюк. — Так, здесь пусто… а здесь? — Валерка поменял руки; держать Стаса было тяжело, и Валерка чуть выгнулся, наваливая Стаса на себя — упираясь пахом Стасу в задницу…
— Ты что там… лапаешь его, что ли? — тихо засмеялся Кирилл, глядя, как Валеркина рука шевелится у Стаса в кармане.
— Хуля мне его лапать… девочка он, что ли? — фыркнул Валерка, тут же вытаскивая из кармана руку; в руке был ключ. — Ну-ка, попробуй… может, подойдёт?
Ключ подошел: Кирилл дважды провернул его в замке, и замок, дважды щелкнув, послушно открылся, — не вынимая дужку замка из петель, Кирилл повернулся к Валерке.
— Ну… и что теперь дальше? — В голосе Кирилла прозвучала явная неуверенность. Конечно, они, Кирилл и Валерка, не воры и не грабители… они, во-первых, соседи, во-вторых, друзья Стаса, но сейчас была ночь, пьяный Стас был в полной отключке, в потому это было явное вторжение в чужое жилище, а это уже не игра… потом доказывай, с какой целью они заходили в чужой дом!
— Открывай! — скомандовал Валерка.
Вновь перехватывая Стаса обеими руками — прижимая его к себе, Валерка снова упёрся своим пахом Стасу в зад… и вдруг почувствовал, как член у него неожиданно стал подниматься; зад был упруго-мягким, аккуратно оттопыренным — член, оказавшись между ягодицами, уютно вписался в ложбинку, и, хотя никаких конкретных мыслей в голове у Валерке не возникло, Валерка вдруг почувствовал, что ему это приятно… да-да, это было приятно — прижиматься сзади к Стасу, точнее, вжиматься стремительно твердеющим членом в Стасову задницу, и это чувство приятности было совершенно неожиданно для Валерки, — ещё ни о чём не думая и ни о чем не помышляя, Валерка непроизвольно двинул бёдрами, подталкивая Стасика вперёд.
— Ты уверен? Может, не стоит в дом входить? — проговорил Кирилл, нерешительно сжимая в кулаке замок.
— Хуля, бля… воры мы, что ли? Втащим этого козлика, и — пусть себе спит-отдыхает… открывай! Или ты думаешь, что мне в кайф держать его? — Валерка, толкая Стаса вперёд, снова двинул бёдрами — и снова почувствовал, как это движение тут же отозвалось между ног вполне конкретной сладостью… член у Валерки конкретно стоял.
Оба они — и Кирилл, и Валерка — неоднократно бывали у Стаса дома и потому без труда ориентировались даже в темноте: протащив Стаса через квадратный, на комнату похожий коридор, они втащили его в первую комнату, где у стены стояла софа, и на эту софу тут же положили его, точнее, бросили, — Стас на всё это никак не реагировал, пребывая всё в том же бесчувственном состоянии глубочайшего опьянения.
— Ну, всё… спи спокойно, товарищ! — тихо засмеявшись, Кирилл посмотрел на Валерку. — Бутсы с него снять надо… да? Как ты думаешь?
Луна светила прямо в окно, и в комнате было достаточно светло, чтобы отчётливо видеть и друг друга, и окружающие предметы… Наклонившись, Кирилл сдёрнул с ног Стаса туфли, и они с шумом упали рядом с софой — на пол.
— Вот так, бля, лучше… а то будешь всю ночь париться, как неродной, а у тебя, между прочим, друзья есть… и они, между прочим, за тебя беспокоятся — разувают тебя, раздевают… заботятся, бля, как только могут, -проговорил вполголоса Кирилл, отходя от софы.