В "солдатском" купе прежде всего бросилось в глаза множество мокрых трусов, развешенных для просушки где только можно, а затем в нос шибанул сильный запах водочных компрессов, которые мама прикладывала больному Павлику. Стол был накрыт с несколько необычным по тем временам изобилием — жареные куры, копчёная рыба, варёная картошка, малосольные огурчики, редиска, пучки зелени и прочая снедь еле умещались на нем, внизу стояли две пустые бутылки из-под водки. Моему появлению почему-то все сильно обрадовались: "Вовик, а мы теперь тоже пионеры, смотри!" — сидевшая с краю Наталья встала, и я увидел, что она абсолютно голая. Ошалело оглядевшись, я не заметил никаких признаков одежды ни на ком из солдат или девушек. Так вот почему трусы везде висят! Наталья кокетливо крутилась, выставляя напоказ то плоский живот с пучком тёмных волос внизу и стройные красивые ноги, то белую круглую попу. "А что — трусы все промокли, наше купе — самое последнее во всём поезде, так что ни прохожих, ни патрулей — так почему же и не покайфовать? А как здорово без трусов — ну признайтесь, девчонки!" Все одобрительно загалдели: "И чего мы, дураки, давно не разделись! Вовик, давай к нашему шалашу!" Мне дали какую-то бумажную тарелку, и со всех сторон стали подкладывать лучшие куски. Только тут я вспомнил, что с утра ничего не ел, и набросился на еду. Володька-моряк разлил всем граммов по 50-60, а Алевтина воскликнула: "Девки, парни — ну сколько можно жрать? Давайте после этой остановимся — червячка заморили, пора и делом заняться!" — "Это как — паровоз толкать?" — "Сам ты — паровоз, давайте сыграем во что-нибудь!" — "Опять в дурачка?" — "А что — хоть и в дурачка!" — "Заебали своим дурачком — это я опять лишняя получаюсь!" — Наталья взяла бутылку, слила весь остаток себе в стакан и быстро выпила — никто и глазом моргнуть не успел. Даже и не подумав надеть трусы, она схватила начатую пачку "Беломора" и спички, и выскочила в тамбур, сильно хлопнув дверью. "И чего девка бесится? Ну трое нас, трое — а вас четверо! Не разорваться же! Ладно, давайте выпьем лучше!"
Все выпили и закусили, а толстуха спросила: "А играть-то на что будем?" — "На раздевание!" — последняя реплика вызвала целую бурю смеха. Когда все немного успокоились, Галина сказала: "Действительно надоел ваш дурачок, давайте в другое во что-нибудь!" — "Ну а во что?" — "Да хоть в задания с наказанием, или в фанты!" — "А как это — в задания?" — "Ну вот, например — простоять на мостике одну минуту, а кто не сделает, или сделает хуже всех — того наказываем!" — "Правильно! Того по жопе ремнём!" — "Ну нетушки! Девочек — полотенцем, только, чур — сухим!" — "Может, ещё промокашкой? Что же это за наказание будет?" — "Братва — спокуха! Я и сухим полотенцем так жигану, что мало не покажется!" — сказал погранец. "Ну ты уж особо не старайся, Толечка, а то самому потом не за что лапать будет!" — "Короче — Галка, начинай!"
Галина повернулась лицом к столу, спиной к проходу и, грациозно изогнувшись, встала на мостик. При этом все так и уставились ей между ног, до того здорово была видна её писька! Но девушка и не думала стесняться — наоборот, как можно шире раздвинула ноги. Через минуту все зааплодировали, а я удивился: "Вот вам и простушка"!" Следующим мостик делал Рысев. Хотя его тело и не было таким гибким, как у Галины, но три года в армии, как видно, не прошли для него даром, и мостик получился очень приличным. Но парень по всей видимости всё ещё находился под впечатлением от голой подруги, потому что его раздутый член сильно торчал вперёд и вверх и казался огромным. Толстуха даже воскликнула: "Ванечка, ну ты и гигант!", а Володя-матрос аж подпрыгнул от возбуждения: "Я придумал, придумал! Нафиг ваши мостики!" — Все повернулись лицом к нему. "Да вот, я же дочке в подарок кольца везу — знаете, которые на хобот слона набрасывают? Так я, как Ванькин "хобот" увидел, так и подумал сразу — давайте соревноваться, кто на своём "хоботе" больше колец удержит! У меня ведь 10 штук — два набора!" Все девушки дико захлопали в ладоши: "Ура! Даёшь! И ремнём по жопе!" (Догадались, видно, что соревнование их не касается!)
Володя достал две коробки и вынул из них аж десять пластмассовых колец. Кого сейчас удивишь кольцами из пластика? А тогда это была роскошь, мы все обычно играли самодельными, выпиленными из фанеры. "Провокатор начинает!" — "Ой, да запросто!" Володька повернулся лицом к столу и выставил свой здоровенный торчащий даже немного вверх член. "Володечка, давай я тебе помогу!" — Алевтина плотно охватила рукой его кукурузину и стала энергично двигать кожу назад и вперёд. "Ну ты не перестарайся, подруга!" — Володька мягко отстранил её руку. "Первый пошёл!" Галя и толстушка стали с двух сторон навешивать кольца на торчащий член парня: "Раз! Два! Три! Четыре! Пять!" Лишь после пятого кольца член принял строго горизонтальное положение, а от шестого кольца заметно наклонился вниз. "Ну что же ты, Володечка! Ну посмотри, какая тебя пещерка дожидается!" — Закричала Алевтина и подскочив, раздвинула пальцами свою письку. Но морячку это уже не помогло — стоило Галине повесить седьмое кольцо, как член поник, и всё свалилось на пол. "Ура! Семь колец — первое место!"
Следующим вышел Рысев. Его член тоже торчал вперёд и вверх даже сильнее, чем у морячка, и хотя был поменьше по размеру, но ненамного. Галина обхватила его ладошками и смачно поцеловала в оголённую красную головку. (Да они все совсем пьяные! — догадался я наконец, — ну где это видано — целовать письки! Маленьким девчонкам ещё простительно — дурочки они, а тут — взрослая девушка, да ещё такая красивая!) Рысев полностью выдержал восемь колец, и лишь на девятом всё обрушилось. "Ну вы, деревенские, даёте!" — только и промолвила Алевтина.