— Ну ладно, не хочешь купаться в холодной воде, тогда поплавай с нами: на песочке: На спине! — он вышел вперёд и двинулся к ней. Ублюдок не пытался скрыть своих намерений и нагло разглядывал её с головы до ног. Двое шли за ним, двое других окружали её и незаметно приближались к ней сзади.
Инна Сергеевна, не понимая, что происходит, удивлённо, с возрастающим беспокойством, смотрела на парней.
— Что: Что вам надо?! — сказала она затухающим голосом.
— Что может быть надо настоящим мужикам от красивой голой бабы?!
Она на верила своим глазам и ушам! Что происходит?! Разве такое возможно?!
Женщина не обратила внимания на приближающееся тяжелое дыхание за спиной. И зря, потому что сзади Инну Сергеевну довольно сильно, со смачным шлепком, хлопнули по попе. Она шагнула вперед и очутившись в руках подходившего к ней подонка.
— Красотка! Дай за мясо подержаться! — хохотнул тот и нагло провёл рукой по её пухлой ляжке. Было видно, как это её возмутило. Она оттолкнула его и залепила ему звонкую, хлёсткую пощёчину.
— Ах… ты: выродок, грязная тварь! Не прикасайся ко мне, ублюдок! — яростно закричала она.
— Значит, ты меня первая ударила? Это хорошо! — и он сильно ткнул Инну Сергеевну кулаком под дых. Её вопль прервался на полуслове, и она стала, кашляя, судорожно хватать ртом воздух, прекратив всякое сопротивление. Тогда один из стоявших сзади, мастерски, одним движением, сорвал с неё лифчик (обе завязочки были завязаны на спине) и её сиськи, забелев на фоне загорелого тела, вывалились наружу. Их взору открылись её почти круглые груди. Соски крупные, коричневатые, с такими чуть сморщенными ягодками посредине. Другой потянул оба шнурка трусиков её бикини, они в момент развязались и слетели с женщины. Показался треугольник тёмных волос. Лобок, хорошо развитый, выдавался вперед. Она вскрикнула от неожиданности, сразу прикрыв одной рукой голую грудь, а другой свою оголившуюся промежность. Они все опять заржали. Инна Сергеевна от ужаса происходящего просто оцепенела.
— Чего прикрываешься? Такую красоту грех прятать!
— Вы: Вы с ума сошли?! — пробормотала, вдруг оказавшаяся совершенно голой в окружении банды деревенских хулиганов, растерявшаяся Инна Сергеевна.
Один из стоявших сзади прижал её спиной к себе и схватил за груди.
— Сиськи мягкие, бля!
— Убери руки, подонок! — закричала Инна. Напор парней испугал женщину не на шутку. Она пыталась освободиться, но вырваться из цепких рук озабоченных мерзавцев она не могла.
— Ах ты курва, сиськи отрастила, — парень больно сжал женскую грудь.
— Пусти-и-и-и! — надрывно завопила она
— Хватай её за ноги!
— Не-е-е-е-т! — Инна заорала что было сил, пытаясь вырваться.
Подонки схватили её за руки и за ноги и, с довольным хохотом, весело поволокли отчаянно бьющуюся в их цепких руках голую женщину на её расстеленное на песке полотенце. Инна Сергеевна истошно кричала:
— Что вы делаете?! Пустите меня! Подонки! А-а-а-а, помогите!
Её распяли на полотенце, прижав руки и ноги. Потные, жадные руки, шарили по голому телу женщины. Они стали ощупывать её груди, лезли руками между ног. Сильно возбудились и отпускали циничные коментарии её прелестей.
— Сочная бабёнка! В ней много сока!
— Да! Есть за что подержаться!
— Мясистая! Люблю тёлок в теле!
— Какая пухленькая! Сытенькая!
— Сладкое мясцо!
— А-а-а-а, не-е-е-т, не надо! — Инна Сергеевна кричала во весь голос и вырывалась, хотя это сейчас было бесполезно. Она извивалась всем телом, брыкалась и старалась вырвать ноги из лап насильников.
— Не рыпайся, коза, хуже будет,
Двое скотов удерживали женщину за руки. Вид извивающейся под ними голой женщины возбудил деревенских парней до предела!
— Ну чё, Сивый, давай ты её первый…
Похоже он был у них главарём, поскольку никаких споров кто будет ебать её первым у них не возникло. Гошка тихо прошептал мне на ухо: "Это Сивый! Он в тюрьме сидел! Его тут все боятся!" Он был постарше остальных, лет 25 на вид. Невысокого роста, но мускулистый и крепкий. Его торс украшали причудливые зоновские наколки. Коротко стриженую голову покрывал белёсый ёжик волос (то ли блондин, то ли седой) , под которым был легко заметен длинный шрам, тянущийся через всю голову. Его можно было бы даже назвать красивым, если бы не холодная жестокость, ясно читаемая у него на лице. И конечно этот местный "король" был в деревне в большом авторитете. Он зашел со стороны ног женщины и стал снимать плавки.
— Не смей! Грязная скотина! — взвизгнула она.