Заставив удерживаемую за подчревок сделать фальшивый "чи-и-из!" и процедив: "Скажи чё-нить, дура! … ", — я, "с особым цинизмом", продублировал приказ "морзянкой", — чувствительно прессанув (сдавив-отпустив) материнский вульвёшник.
": Целу-ую! Счастли-иво!", — натянуто (в прямом смысле: на мои указательный и средний пальцы — прям’ "хентайка и щупальце"! . .) улыбнулась пославшему вверх ответный "flying kiss" рогоносцу подвергаемая харрасменту мазерша.
Хлопок автомобильной дверки совпал с хлопком по ядрёному — "Эх, Мор-р-розова! . . " — крупу, загнав ставшую моей на целых три дня женоматерь в комнату.
— Ты обещал!!! — Уже кривя ебальце в плаксивой гримаске, топнула ножкой морально травмированная, когда я, как в подлодке, из которой никуда не денешься, загерметизировал казавшийся ей спасительным балконный отсек.
"Ну вот, — упрёки, оскорбленья, без оснований подозренья! . . ", — "печально" вздохнув, процитировал я бородатый, как мамин Venusberg, анекдот (на каковую хохму, впрочем, шокнутая моим бесчинством муттерхен даже не отреагировала) . — Разве наше устное соглашение было мною нарушено?! — "В недоумении" развёл я руками. — Всё, как договаривались: не лапать, не тискать, не щупать! Я вообще обещанное перевыполнил! Поскольку, вдобавок к перечисленному, ещё и не мял, и не жал, и не мацал! А лишь ласкал! Только и исключительно! Всего-то-навсего! А то со старту: "Отпальпируйся от меня!!!" Ну чё ты, мам, как целка, прям?! . . — Решил я в стихотворной форме "обидеться".
— Не при нём!!! — Сжала в отчаянии кулачки, находящаяся на грани истерики матрёна, чьи "вставшие раком" мозги вновь пропустили мимо сознания обращённую к ней сальность. -Не!!! При!!! Нём!!!
"Бинго!!!", — внутренне возликовал я. Вот он Момент Истины!!!"НЕ ПРИ НЁМ!!!"Значит "БЕЗ НЕГО" — дозволяется!?! Пусть "добровольно-принудительно", пусть — гы, каламбур! — "с грехом-пополам", но уже без "повстанческих настроений"!?!
Нежелательным интересом шушерящих смежноквартирников-эксаудиристов, страдающих инсомнией, я не тревожился: коттедж наш — в престижном-то Ягодном — отдельностоящий, и наглухо отзаборен от таких же, держащихся особняком пеньхаузов. Петрушь, забивши на "прослушку", From Dusk Till Dawn, на всю катушку! Долби-с-ораундом, как в кинотеатре! . . Поэтому, никак своего триумфа не выказав (дабы "не раздрессировывать") и успокоив "задетую за живое" голосом, каким разговаривают с ободравшей коленку разнюнившейся детсадницей: "Всё, всё: Ш-ш-ш: Не буду-не буду: При нём (выделил голосом) — не буду: ", я, для закрепления у "жертвы полового терроризма" "Стокгольмского синдрома", усиливающего у "сексзаложницы" чувство задолженностиза предоставление права "широчайшего выбора" аж из целых двух зол, — чмокнув рёвушку-коровушку, будто маленькую, в макушку: "Не плякай, моя холёсяя! . . ", — самым наивероломнейшим образом развернул эль парэнцу, как в сказке: "к креслу передом, ко мне задом", и, — судя по плаксы-ваксиному "Ай!?!" , которое я перевёл как незаконченное "I love you!", — мои 23 сантиметра горячей сыновней любви достали до самого материнского сердца! . . "Ай! . ." ": love you! . . " "Ай! . ." ": love you!" "Ай-и-и-ий! . ." ": love you-u-u-u! . . "
ФЕЕРИЧНО!!!
P. S. От Советского инцформбюро! Вот уже второй месяц наши войска пытаются прорвать оборону противника, которую тот пока ещё держит. В результате упорных боёв нами были захвачены ключевые высоты, и подготовлен плацдарм для решающего наступления. Несмотря на то, что неприятель ещё продолжает сопротивление, в его рядах уже сейчас заметны растерянность и смятенье. Противную сторону теснят, и становится ясно, что вопрос её капитуляции лишь дело времени. Победа будет за нами!