— Если бы вы говорили это лишь для проформы, а в глубине себя желали обратного, то, пожалуй, я бы предпочла помешать вам. Но вы не хотите — или не настолько хотите. Вероятно, — лицо её на миг стало просветлённо-печальным, — вы действительно хорошие друзья.
Гарри понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, что именно она имеет в виду. Благодаря чарам Гермиона сейчас находится под управлением их с Роном подсознательных процессов.
Таких, например, как стоящие за либидо или совестью?
Не оттого ли она сейчас так спокойна, так невозмутима? Даже если им с Роном всегда подсознательно хотелось, чтобы Гермиона стала такой, какою была последние дни, едва ли им хотелось бы, чтобы она из-за этого сошла с ума.
— Только учтите, — Гермиона провела в воздухе собственной волшебной палочкой, — что я тоже собираюсь принять участие в раздаче заклинаний.
На лицах Рона и Гарри появилось лёгкое недоумение, а на губах Гермионы заиграла улыбка.
— А вы как думали? — она облизнула губы. — Я, значит, наговорила вам разных вещей, насовершав при этом вещи не менее интересные, после чего всё позабуду, а вы хитро будете помнить? В то время как я буду по-прежнему наивно считать вас чистейшей воды друзьями?
Она чуть прищурилась.
— Так не пойдёт.
— Но как же тогда… — Гарри ничего не понимал. — Не можем же мы обменяться заклинаниями одновременно.
— "Авто крацио пролонго" и "Обливио эксплицитус пролонго" — вот ваше спасение, — произнесла Гермиона. С той же улыбкой на губах, хотя теперь Гарри уже казалось, что за улыбкой этой таится печаль. — "Пролонго" — стандартная замедлительная формула, отсрочивающая эффект влияния таких заклинаний секунд на десять. Главное — осуществить всё достаточно быстро.
На мгновение уголки её губ слегка дрогнули, сделав улыбку коварной.
— Учтите, не произнесёте "Пролонго" — увернусь от заклинания, и вам же потом будет хуже.
— Ну тебя, — отмахнулся Гарри. Уши его и без того давно уже жгло адским пламенем.
Он посмотрел на Рона.
— Ты… помнишь свою роль? — Гарри сглотнул слюну. — Мы с тобой разучивали эту форму Обливиатуса. Обсуждали, какие воспоминания требуется удалить.
Рон кивнул, сверля взглядом ковёр под ногами.
— Не забудь "Пролонго".
* * *
Две волшебные палочки взлетели почти одновременно.
— Авmо крацuо nролонго!
— Облuвuо эксnлuцumус nролонго!
Третья палочка описала красивый виток в воздухе.
— Облuвuо эксnлuцumус nролонго!
И ещё один виток.
— Облuвuо эксnлuцumус nролонго!
Миг тишины. Спустя секунду — чей-то слегка подрагивающий голос:
— Вот и всё. Прощайте, мальчики, — ведь прежними мы уже не увидимся.
* * *
Этот учебный курс был весьма насыщен событиями. Коварные козни Того-Кого-Нельзя-Называть, попытки разгадать двойную или даже тройную игру Северуса Снейпа, неотъемлемые от пребывания в Хогвартсе опасности и угрозы — стоит ли, впрочем, перечислять?
Гриффиндорцам было не до того, чтобы обращать пристальное внимание на какие-то несостыковки в памяти или пытаться найти объяснение оных.
К чему?
Если что и изменилось после той странной, жаркой недели, так это то, что Гарри как будто окончательно перестал ощущать даже мельчайшую неоднозначность к Гермионе — видя в ней теперь друга и лишь только друга, — в то время как Рон, напротив, почему-то стал всё плотнее и плотнее присматриваться к ней.
Кто знает, почему?
Всё ли стирает из памяти Обливиатус?
Подсознание хранит немало тайн.