— Это… это было, наверное, едва ли не сразу, как… я увидел вас… доктор. Вас, вашу… юбку, ваши… ноги…
— Тебе нравятся мои ноги, Стас? — улыбаясь внутренне и едва сдерживая улыбку снаружи, Инессе провела свободной рукой по колену.
— Д-да.
— Они возбуждают тебя?
— Да…
Голос его в этот раз был еле слышен.
— Расскажи. Расскажи о том, какие чувства, желания они вызывали. Расскажи о мыслях, связанных с этим, что возникали у тебя тогда.
Это было слаще гипноза.
Пациент был полностью в сознании, он видел её, он слышал её, он понимал её. Тем не менее он пребывал сейчас целиком в её власти, каждым словом своим закапывая себя едва ли не глубже, чем мог успеть закопать себя за время предшествующих гипнотических сеансов.
Причём он наверняка и сам понимал это — пусть даже не зная о гипнотических сеансах и о недавно включенном Инессе диктофоне. Понимал — но сделать ничего не мог.
Быть может, в этом-то и таилась главная сладость?
— А когда вы наклонились за… за конфетами, ваша… грудь… проступила на миг сквозь бельё и одежду… — продолжал сбивчиво излагать подросток, на лбу его выступила испарина. Кажется, он уже сам не мог остановить саморазоблачение, зашедшее столь далеко. — М-мне захотелось… потрогать её. Сжать…
— Вот так? — не удержалась Инессе от наглядной демонстрации и одновременно лёгкого поддразнивания, чуть изогнувшись и при этом проведя ладонью по своей груди, чуть стиснув на мгновенье пальцами через одежду сосок.
Стас на несколько секунд замолчал, как будто еле удерживаясь от того, чтобы выскочить из кресла и сделать нечто необратимое.
— Д-да, — тяжело дыша, подтвердил он.
Инессе ещё раз с тщательно отработанной невинностью взглянула ему прямо в глаза.
— А какие помыслы, — она смолкла на миг, — возникали у тебя при взгляде на меня с иных сторон? Ведь не могли же у тебя вызвать горячих желаний, — она вновь сделала короткую паузу, — мои руки?
От одного взгляда на её нежную левую ладонь, по-прежнему лежащую поверх правой руки Стаса, подростка снова начало трясти.
— Или могли? . . — сделала она голос вкрадчивее.
Стас, кажется, почти перестал дышать.
— М-могли, — через силу, чуть не с машинной сухостью, выдавил он.
— Каких, например? . .
Она наклонилась ближе, не разрывая контакта глаз.
— Ч-чтобы вы, — слетело, кажется, само собой с уст подростка, — п-приласкали меня… п-проскользнув п-под брюки рукой…
Видимо, ещё один прилив ужаса от осознания только что сказанного — действительно, ну разве не ужас, обыденные и даже скучные подростковые сексуальные фантазии без какой-либо искры творчества? — в очередной раз сомкнул его уста.
Инессе на миг стало забавно.
— А мои волосы, — она подобрала свободной рукой часть золотистых локонов, пропустив их сквозь пальцы, — какие образы, какие желания или фантазии они рождают у тебя сейчас? Только честно.
Интересно, придумает ли и здесь что-нибудь извращённое озабоченный подростковый мозг?
Взгляд Стаса безмолвно умолял о пощаде.
— Честно, — снова шепнула она.
— Я… — он помолчал. — Мне захотелось… м-мне… п-представилось, как я… — Он вновь замолк.
— Да, Стас? — сладко выдохнула Инессе.