— Ой, как хорошо… — сказала Полина, потягиваясь. — Мальчики, как хорошо.
Они ещё немного побеседовали о каких-то пустяках, но вскоре Полина вернулась мыслями к тому, что занимало её весь вечер.
— Мальчики, ну что же мне делать, — жалобно спросила она, — меня же Витя хочет в попу трахнуть.
— А тебя нельзя в попу? — спросил Лёша, положив руку девушке на мягкую ягодицу.
— Ему можно, — потупив глазки, отвечала красивая толстушка, — ему всё можно… он же иначе совсем меня больше не будет.
— Ну так пускай трахнет, если ему можно, — рассудительно сказал Лёша.
Полина издала жалобный звук и умоляюще посмотрела на Кирилла. Девушка снова была одета в платье, а её постиранные трусики висели на верёвке на кухне.
— Полина, — сказал Кирилл, — а ты не хочешь снова стать нашей девушкой? Мы тебя не обижаем, тебе с нами хорошо. А, Полин?
— Я бы с радостью, Кирюша, — сказала девушка, — но я не могу. Меня что-то внутри не пускает. Только если Витя меня вам обратно отдаст, или совсем бросит. А пока нельзя…
— Тогда пускай он тебя трахнет, — сказал Лёша строго.
— Я боюсь, Лёшенька, — взмолилась Полина, — он меня там всю порвёт.
— Не порвёт, — успокоил её Лёша, — у меня у бабки вазелин есть, я тебе дам. Я слышал, если вазелином намазать, то не больно.
— И ещё он меня снова отшлёпает, — задумчиво протянула толстая девушка.
— А он тебя шлёпал? — спросил Кирилл, — тебе понравилось?
Полина смущённо кивнула.
Кирилл тяжело задышал и стиснул мягкое плечо девушки.
— Полиночка, — попросил он, — а можно ты мне ещё подрочишь, мне так понравилось. Так же можно, правда?
— Да, конечно, Кирюшенька, — согласилась Полина, — я тебя только туда пустить не могу, — она кивнула, показывая взглядом вниз, — и в ротик не могу, а так можно. Лёшенька, ты тоже хочешь?
— Да, тоже, — закивал Лёша, — только разденься.
Полина послушно сняла платье и встала между мальчиками на колени. Она ласкала их члены, стоя на коленях на полу, выпятив на обозрение свой огромный белый зад, а они сидели на диване и щупали голую толстуху за мягкие плечи и груди.
Лёша и Кирилл гладили Полину по щекам и по шее, мяли податливую плоть её белых плеч, тискали за груди и пощипывали за соски. Девушка млела от удовольствия, и в ответ ласкала члены парнишек, даже целовала их, но в рот не брала, хотя ей и самой этого очень хотелось.
Кончили мальчики и в этот раз почти одновременно, а потом, приведя себя в порядок, ещё долго сидели с Полиной, разговаривали, пили чай и изредка целовались, а после проводили её домой и вдоволь натискались и нацеловались по дороге.
====
— Не, пацаны, она больше двух дней не выдержит, точно вам говорю, — сказал Виктор, сидя на том самом диване дома у Кирилла. — Сегодня точняк придёт.
— Она нам так и не дала, — грустно заметил Лёша, — даже в рот не взяла, подрочила только нам, и всё. Говорит, нельзя ей.
— Ничего, пацаны, — сказал солдат, — я сегодня ночной электричкой сваливаю обратно в армию, салаг чморить, а Полинку я вам оставляю. Я своё от неё получил — могу теперь похвастаться, какой толстой девке целку сломал, а так она мне не особенно. Вот если вам негритяночка попадется, — оживился он, — или какая-нибудь типа кубинка, вот тогда меня зовите.
В дверь робко постучали, и Кирилл пошёл открывать.
В дверь вошла Полина. Вероятно, для того, чтобы набраться храбрости, молодая девушка час просидела перед зеркалом, прихорашиваясь. Её глаза и веки были подведены нежно-голубым, на губах блестела яркая помада, щёчки были припудрены и слегка подрумянены, ноготки на руках и ногах накрашены перламутрово-розовым. Волосы Полина распустила и уложила в причёску, закреплённую сверху красивой заколкой. На девушке была белая блузка и длинная сиреневая юбка, доходившая ей чуть ниже щиколотки и плотно облегавшая широкие толстые бёдра. На белой шее девушки висел золотой кулончик на тоненькой цепочке.