Йер в последний раз прикоснулась к сыну, обнимая и гладя его обрезанные волосы. Уруз взял жеребца под уздцы и вложил мечь в ножны, закреплённые на боку лошади.
— Пора. Громко сказал воин и, подойдя ближе положил руку на плечё мальчика. Йер, бросив последний взгляд на сына полными слёз глазами повернулась и пошла по тропинке к лесу, в следующий раз она увидит сына только на оргии во время осеннего равноденствия, но прикасаться к нему ей будет запрещено, только младшие браться и сёстры смогут испить семени старшего брата. Из груди Тейваза вырвался сдавленный стон. Уруз повернул его к себе лицом. По щекам мальчика текли слёзы. Уруз провёл пальцем с сухой шершавой кожей по щеке Тейваза, стирая одну из влажных дорожек.
— Когда мы придём к братьям, твои глаза должны быть сухими. Строго сказал он.
Вообщето Тейваза следовало наказать, матери били мальчиков по щекам, кода замечали, что те плачут, но не следовало начинать воспитывать воина с наказания, сколько ещё будет этих наказаний, строгих и не очень, возможно когда-то придётся послать именного этого мальчика на верную гибель.
Уруз рывком вскочил на спину жеребца и, подав руку Тейвазу помог ему сесть позади себя на круп лошади. Сегодня в племени станет меньше на одного мальчика но больше на одного мужчину.