— Ты, грязная пизда! Ты обещала мне счастье на зелёной лужайке; ты говорила, что мы будем весело скакать на густой траве; ты пиздела, что мы будем нежно целоваться и сосать языки друг у друга; потом я пососу твои нежные груди; потом ты будешь сосать мой хуй, а я — вылизывать твою нежную пизду, и высасывать твой сладкий клитор, а потом ты раскроешь свои похотливые нижние губки и будешь насаживаться на мой торчащий хуй; а потом, когда ты будешь жадно стонать и хрипеть и мычать всякую грязную погань, а твоя пиздень будет засасывать мой хуй, я опрокину тебя на спину, задеру твои длинные ножки во самых ушей, я всажу тебе залупу до самой хуйни, а ты будешь орать и выгибаться; а потом я переверну тебя на карачки, выгну твой хребет так, чтобы передо мной была только твоя раскрытая пизда с манящей дыркой, а половинки твоих полушарий раздвинулись бы как дека гитары и опять бы насаживал тебя на свой хуй всё дальше и дальше и остервенело тыкался бы своей елдой в твою набухшую матку, а потом, когда от подступающей спермы мой хуй бы уже окаменел и был бы готов разорваться, я бы раздвинул нежные половинки твоего сральника, расширил бы ту маленькую тугую дырку, которой ты срёшь и осторожно насадил бы твоё очко на красную головку своей залупы:
А когда колечко твоего ануса наконец пропустило бы мой ебальник, я бы осторожно вводил его до самого конца твоей сраки, а потом стал бы раз за разом насаживать тебя на свой кол, и ты бы уже только хрипела и выла и стонала. А потом бы я выпустил в тебя, в твою сраную кишку длинную обжигающую струю своей молофьи. А потом бы я сразу приник к твоей сраке языком и залезал бы туда до самого конца и вылизывал и высасывал бы всю твою отъёбанную задницу. Ты бы ловко перевернулась и стала бы жадно сосать мой хуй в твоём гавне, а я бы опять вылизывал нежный бутон твоей мокрой пизды, как вдруг из маленькой дырочки в центре вдруг стала бы прорываться струйка вкусной горячей и солёной мочи, которую я жадно бы пил. А потом ты встала бы над моим ртом своим очком, а из него вдруг поползла мягкая коричневая колбаска твоего вкусного кала — прямо в мой рот, а когда бы ты наконец отосралась, ты бы легла между моих раскинутых ног и сначала нежно пососала мою охуительную головку, а потом стала бы насаживаться на неё своей глоткой до самого горлышка, а когда моя сперма стала бы вырываться прямо туда, ты бы, давясь и булькая, проглотила бы её всю, а потом отвалилась бы и, обессиленная, лежала бы рядом, лениво теребя поникшую головку моего цветка, чтобы он скорее встал и жадно рос в направлении твоей пизды, твоего рта и твоего очка.
Вот так! На самом деле ты просто легла на меня своей толстой пиздой и стала тереться своим жирным лобком об мой хуй. Потом, когда он затвердел и вырос, ты стала его запихивать в свои мясистые складки, а они слиплись и не расходились, а ты пихала его так, что головке было больно и уже отрывалось колечко. Наконец хуй оказался внутри и стала ебать меня своей жопой. Я выгибался, что елда наконец упёрлась в твою матку и хватал тебя за жирную жопу и засовывал в твою сраку три пальца. Ты уже орала и стенки твоей пизды судорожно сжимались, но матки моя залупа всё равно не доставала, поэтому я свалил твою тушу с себя, положил на спину, развернул твои ляжки наружу, чтобы наконец твоя пизда раскрыла свою манду и всадил в тебя первый раз до матки, потом я задрал твои окорока до ушей и стал долбиться, как остервенелый кобель. Ты что-то мычала мне в рот, рожа твоя покраснела, я лег на тебя, прижавшись всем телом и свёл твои ляжки так, чтобы они плотно обхватили мой хуй, руку я просунул под твою жопу, схватил обе мясные половинки в кулак, а средним пальцем стал долбить тебя в кишку.