– М-м-м. Доброе утро, любовничек, – мурлыча словно кошечка, Эйприл провела теплой ладонью по моей груди.
– Э-эй, прекрати, – черт, у нее не кожа, а наждачная бумага; не желая просыпаться, я перевернулся на другой бок и попытался снова уснуть, но вдруг подпрыгнул от боли, сбросив одеяло на пол.
– Ничего себе, – нахмурилась она, – кто-то явно встал сегодня не с той ноги.
– Каким, черт возьми, порошком ты стирала белье? – сердито спросил я.
Для меня любое утро – это плохо, но сегодняшнее было особенно мерзким. Я не выспался, как следует, а это значит весь день ни к черту.
– Каким порошком я стирала? – Эйприл надела халат. – Это твоя квартира, не забыл? И я здесь ничего не стирала.
Как бы хреново мне не было, но силы на то, чтобы извиниться, все же нашлись. Я не имел права так с ней разговаривать, несмотря ни на что.
– Извини, милая, простыня и одеяло царапают кожу, – неудобно было говорить об этом, и, чувствуя себя, идиотом я признался. – И мне действительно: больно
– А, по-моему, все в порядке, – Эйприл пожала плечами, потом, улыбнувшись, помогла мне встать с постели. – С тебя поцелуй, ворчунишка.
Гримасничая, я позволил ей обнять себя, но только, чтобы оттолкнуть прочь, прежде чем наши губы соприкоснулись.
– Черт, твой халат еще хуже, чем постельное белье, – дрожа всем телом, я начал неловко потирать свою грудь.
Неожиданно у Эйприл глаза на лоб полезли от удивления. Захихикав, она наклонилась вперед и поинтересовалась:
– Тебя грудь беспокоит, верно?
– Ага, – только сейчас я понял, что все остальное-то было в порядке, только грудь вдруг стала такой чувствительной. – Ой!
– Извини, – она убрала палец от моего левого соска и спросила. – И давно это у тебя?
Затем Эйприл повернула меня к свету и пошутила:
– Ты уже вполне можешь носить лифчик первого размера
– Что? – я помчался в ванную.
Включив свет, я с ужасом уставился на свое отражение в зеркале. Моя определенно набухла, особенно соски. Легонько коснувшись одного из них кончиком пальца, я вскрикнул от боли и отдернул руку. Распухшие и чувствительные соски были длинной почти в четверть дюйма!
– Да не убивайся, ты, – Эйприл вошла вслед за мной в ванную. – Ну, поправился немного. – И чмокнув меня в шею, заверила. – Как набрал вес, так его и сбросишь.
– Да, конечно, – я хотел верить, что все именно так и обстоит, но не мог.
Вряд ли грудь могла распухнуть и стать такой чувствительно из-за лишнего веса, к тому же проблем было куда больше, я просто не говорил о них с Эйприл. Жутко волнуясь, я снова легонечко провел рукой по груди, и замер, увидев, что несколько волосков упали на пол. Мне не хотелось расстраивать Эйприл, но я был сильно обеспокоен: странные ощущения, проблемы со сном, теперь вот грудь – вдруг это все симптомы какого-нибудь серьезного заболевания?
– Ладно, Дэйв, пойдем завтракать. Для тебя лично будет что-нибудь низко- калорийное! – добавила она со смехом.
Изобразив улыбку, я погасил свет и пошел за ней на кухню.
* * *
– Дэйв! – Тим заглянул в мой закуток в общем офисе. – Как наше ничего?
Черт, мне только-только удалось сосредоточиться на работе, а тут еще этот. Тим был из тех парней, что всегда всем действуют на нервы, но сами об этом не догадываются.
– Вообще-то, – ответил я. – Я как бы занят. Мне нужно закончить отчет.
– А еще ты, похоже, в сортир собрался, а? – заметил он, не переставая барабанить по перегородке разделяющей наши с ним рабочие места.
– Что? – оторвав глаза от монитора, я посмотрел на его ухмыляющуюся редкозубую морду
– Ну, – заржал он, – ты или собрался в сортир, или у тебя трусы слишком узкие.
Проследив направление его взгляда, я выяснил, что сижу, скрестив бедра – как женщина. Мигом, приняв нормальное положение на стуле, я попытался спасти ситуацию с помощью лжи:
– Знаешь, совсем заработался, даже забыл, что мне нужно выйти, – надеюсь, что он не заметил, как я смутился, и, встав из-за стола с компьютером пошутил. – Спасибо, что напомнил.
– Брось, – Тим хлопнул меня по спине. – А для чего еще нужны друзья.
Рассчитывая, что он не последует за мной, я помчался в мужской туалет. К счастью, там никого кроме меня больше не было. Я подошел к раковине, открыл холодную воду и умылся. "Что со мной происходит?" – спросил я у собственного отражения в зеркале. Прошло уже два дня, как начались проблемы с грудью, а дела шли все хуже и хуже: я просыпался три или четыре раза за ночь, мысли путались – почти невозможно было ни на чем сконцентрироваться, и уже не в первый раз я ловил себя на том, что мое тело чисто рефлекторно ведет себя как-то не по-мужски.
– Надо пойти ко врачу, – вздохнул я.
И что я ему скажу? М-да, проблема. Ход моих мыслей был нарушен звуком открывающейся двери. Испугавшись, что это может быть Тим, я бросился к ряду писсуаров.
Повезло, это был всего лишь парень из отдела продаж. Кивнув, он встал у соседнего со мной писсуара. С облегчением, я опустил взгляд, и вдруг понял, что смотрю ни на свою ширинку, а на его. Я нарушил первое правило мужской уборной – еще как нарушил, – но не мог себя остановить. Его член не был каким-то особенным – даже меньше чем у меня, – однако, моя реакция на него оказалась совершенно неожиданной.
Облизнув губы, я представил, как становлюсь на колени и обхватываю губами этот великолепный орган. Словно в бреду, мне чудилось, что я беру в рот и начинаю сосать. Член полностью погружается в мой рот, головка трется о миндалины и проходит дальше. Я чувствую, как она начинает раздуваться, его горячий член подрагивает, а затем:
– Эй, ты чего?
Сердитый окрик парня, разрушил чары, окутавшие меня. Дернув головой, я побледнел от отвращения к самому себе. Блядь, я никогда в жизни не думал о сексе с мужчиной. Что со мной?
– И: извини, – вырвалось у меня, – что-что мне нехорошо. – Прислонившись к стенке, я понадеялся, что он по ошибке спутает похоть в моих глазах с отсувствующим взглядом человека, которого тошнит.
– Ты не то место выбрал, чтобы блевать, – парень вроде бы поверил мне, но не до конца, и даже не вымыв руки, поспешил прочь из туалета, оставив меня одного.
– Вот так-то, – сказал я себе. – Прямо сейчас позвоню доктору и запишусь на прием.
Снова умывшись холодной водой, я вернулся на свое рабочее место и тут же набрал номер врача.
* * *
– Дава-ай, Дэвид. Трахни меня-я-я, – прижавшись ко мне, простонала Эйприл, предвкушая горячий секс. – Засунь в меня свою большую штуку и выеби так, чтобы мозги из ушей полезли.
Я хотел – жутко хотел – но не мог. Может быть, это из-за моей странной болезни, а может быть, я волнуюсь по поводу завтрашнего визита к врачу, но у меня не стоял. Как бы я не старался, он все равно показывал полшестого. Черт возьми, полный бред – раньше никаких проблем с этим не было. Блин, потрясающая девушка лежит подо мной абсолютно голая – и просит меня вдуть ей. Так почему же я не могу?
– О-о, Дэвид, не дразни меня! – притворившись обиженной, она стала тереться об меня грудями. – Трахни же меня, скотина бессердечная. Дай мне то, что я хочу, пожалуйста
– Есть идея получше, – предложил я, быстро прикинув, что к чему. Любой ценой, но я должен не дать ей понять, что у меня проблемы.
Расположившись рядом с Эйприл, я поцеловал ее и сказал:
– Сейчас увидишь, – и, проведя языком от ее губ вверх по маленькому миленькому носику и между прекрасных голубых глаз, прошептал. – Я собираюсь вылизать тебя с головы до ног.
– Ого, думаю, мне понравится. – Эйприл тихонько вздохнула и спросила. – А почему именно сейчас? – и добавила с улыбкой. – Нет-нет, я вовсе не жалуюсь!
– Просто так, – покусывая ей мочку уха, ответил я. – Просто хочу показать, как сильно люблю тебя.
"Пожалуйста, – взмолился я про себя, – не задавай больше вопросов". Я никогда не был силен по части предварительных ласк, и то, что сейчас происходило абсолютно выходило за рамки наших с Эйприл игр. Импровизируя в процессе, я только и мог надеяться, что доставлю Эйприл такое удовольствие, после которого ей будет по барабану, почему все прошло именно так, а не иначе.
– О-о-о, да-а-а.
Класс, сработало. Спустившись к грудям, я стал облизывать ее маленькие твердые соски. Из всех женщин, с которыми я был близко знаком, Эйприл обладала самыми странными грудями. Прекрасные груди третьего размера, всегда молочно-белые, казалось загар к ним просто не приставал, с малюсенькими сосками, окруженные ореолами не меньше трех дюймов в диаметре. Прежде я как-то ее сиськами не слишком интересовался (есть, и ладно), но сейчас они меня привлекли со страшной силой.
А-а-а-а-й! Как же мне нравится, когда ты их так покусываешь, – вцепившись мне в волосы, она крепче прижала мое лицо к своими теплым мягким буферам.
– Хм, – я, улыбаясь, сдвинулся чуть в сторону, чтобы поласкать и другую грудку.
Чувствовал я себя фантастически и был готов сосать ее груди всю ночь напролет. Не знаю, что на меня нашло, но мне действительно это нравилось.
– Хва-а-атит, – выдохнула она, спустя некоторое время. – Вашему язычку, мистер, еще предстоит долгая дорога.
Хмыкнув, я пополз вниз, ненадолго задержавшись на ее пупке, а затем провел языком по самому краю кустика и занялся ножками. Длинные, гладкие – при первой нашей с Эйприл встрече именно ее ногами я заинтересовался прежде всего. Однако, не смотря на это, я уже давненько не уделял им особого внимания. И теперь намереваясь с лихвой это упущение, возместить, я поцелуями проложил себе путь от бедер к коленями и дальше к крепким мускулистым лодыжкам. На закуску я облизал пяточки, легонько щекоча Эйприл языком. Один за другим я брал в рот пальчики на ногах, чувствуя, как скользит язык по ее ноготкам темно-фиолетового цвета. И опять же, я никогда не думал о ласках такого рода, но был счастлив, сделать что-нибудь такое, что доставило бы Эйприл удовольствие.
– О-о-о, щекотно, – она потерлась пяткой о мою щеку. – Ступай за призом, пупсик. Трахни меня языком, поцелуй пизду, пососи клитор. Пусть я взорвусь от наслаждения
*****
Обычно инициатива исходила от меня, но тут я услышал себя как бы со стороны: "Слушаю и повинуюсь". Нежно раздвинув ей ноги, я не спеша устроился между ними, с удовольствием предвкушая то, что произойдет через несколько минут. От мускусного запаха ее щелки у меня закружилась голова, и я потянулся к ней как мотылек к свечке. Улыбаясь, я запечатлел поцелуй на блестящих от влаги губках, поразившись, как хороша Эйприл на вкус. Подстегиваемый стонами и повизгиванием, я то трахал ее языком, то сосал клитор. Когда она наконец через полчала кончила, мы оба растянулись на постели выжатые как лимон.
– Что это с тобой сегодня? – осведомилась она чуть позже.
Вздохнув, я вернулся под одеялом рядом с ней, ничего не понимая. Я действовал так, словно у меня был немалый опыт по этой части, чего на самом деле не было. Более того, мне это нравилось, хотя раньше все эти штучки-дрючки мне были и на фиг не нужны.
– Разве это важно? – спросил я, напуганный тем, что произошло.
– Наверное, нет, – обняв, Эйприл чмокнула меня и быстро заснула.
А вот мне не так повезло – я еще целый час размышлял, что происходит со мной. Более того, засомневался относительно визита ко врачу. Вряд ли он сможет мне хоть чем-то помочь.
* * *
– Да, Дэвид, ничего особенно не вижу, – поправив очки, доктор спросил меня. – У вас проблемы с потенцией? Понизилась сексуальная активность? Что-то вроде этого?
– Ну: – я попытался сообщить ему только то, что считал необходимым, но страх развязал язык; мне были нужны ответы, и излишней скромности здесь не место.
– Совсем недавно, – сознался я, – у меня действительно появились проблемы по этой части. Я хочу – желание никуда не пропало, – просто не могу.
Понятненько, – он кивнул, натянул резиновые перчатки, а затем попросил меня нагнуться. – Вы слишком молоды, чтобы у вас было что-то серьезное, например рак предстательной железы. Но проверить не помешает. Ну-с, посмотрим. – Врач наклонился веред и развел полы зеленого больничного халата, бывшего на мне.
Сглотнув, я закрыл глаза и стал ждать, когда он закончит. Я боялся этого осмотра, но еще больше упустить возможность узнать хоть что-нибудь о своем недуге. "Ой!"- я подпрыгнул, когда его палец вошел в упругое колечко ануса – смазка была жутко холодной. Однако когда врач начал крутить пальцем в разные стороны меня охватило приятное тепло. Ничего подобного я раньше не испытывал, и не знал, что и думать.
Вдруг я представил, как доктор, добавив еще пару пальцев, подготавливает меня к основному блюду. Каждый новый палец вызывал вспышку боли, которая тут же уступала место удовольствию. А скоро вместо пальцев во мне окажется его напрягшийся член. Широко раздвинув мои ягодицы, доктор вошел еще глубже в дырку, массируя меня изнутри. Обливаясь потом, я почувствовал, как мой собственный член набух и уперся в край стола, на который я облокотился, когда он нащупал простату. Вместо его пальцев легко было представить набрякшую головку. И это было так хорошо, так естественно, что я был уже готов закричать от удовольствия, когда:
– Ничего, – палец выскользнул из задницы, и я мигом оказался в реальном мире.
Пораженный тем, насколько реальными казались картинки, существовавшие в моем воображении, я совсем упал духом.
– Вы уверенны?
– Абсолютно, – сев за свой стол, врач сказал. – А пока попробуйте поменять гель для душа или начните носить рубашки из какого-нибудь другого материала. Многим часто кажется, что у них увеличилась грудь, а повышенная чувствительность – это, возможно, аллергическая реакция. Что касается бессонницы и сексуальных проблем, я склонен считать их последствиями стресса.
– Стресс? – до смешно просто, и мне так хотелось верить, что именно в этом корень всех бед – если так, то и беспокоиться не о чем.
К несчастью, такая причина меня не устроила, – снимая халат, я увидел спереди мокрое пятно. Бля, я спустил оттого, что врач засунул мне в жопу палец! Радости, что как мужик, я вполне состоятелен не было, лишь на память приходили обстоятельства, сопутствующие оргазму. И это было действительно страшно.
– Да, – продолжил врач, не заметив, как резко ухудшилось у меня настроение.
Прописав мне легкое успокоительное, он пообещал позвонить, как только будут готовы результаты остальных анализов. Поблагодарив его, я отправился домой. Час назад во мне жила слабая надежда, что доктор сможет мне помочь, но теперь она умерла.
* * *
– Дэйв, – даже с вымученной улыбкой на лице моя сестра выглядела красавицей, – вот так сюрприз.
– Привет, – чувствуя себя совсем паршиво, я спросил. – Можно войти, сестренка? Мне: очень нужно с кем-нибудь поговорить.
Сандра впустила меня в дом и отправилась на кухню готовить кофе. Она выглядела так же плохо, как и я, но мне было слишком жалко самого себя, чтобы заметить это. Сестра села рядом со мной на диван, протянула кружку с горячим кофе и сказала:
– Что у тебя стряслось?
– Эйприл, – шмыгая носом и готовый расплакаться в любую секунду, выдавил я из себя. – Сандра, она ушла от меня. – Все-таки я не сдержался и пустил слезу. – Просто встала и ушла.
– О, Дэвид, – положив руку мне на плечо, Сандра спросила. – Что случилось? Вы поругались?
– Нет, – я покачал головой. – Ничего такого. – Полностью уверенный, что пришел со своей болью именно к тому человеку, который меня выслушает, я объяснил. -Последние пару недель со мной что-то странное творится. И, похоже, как я не старался скрыть, это не удалось. Эйприл решила, что я или голубой, или изменяю ей с другой женщиной, или и то, и другое сразу, и хлопнула дверью.
Неожиданно, я почувствовал, что сестра напряглась.
– Как ты себя чувствуешь в последнее время, – спросила она – ее в голосе ясно слышалась неуверенность. – Пожалуйста, Дэвид, скажи мне, что с тобой творится. Это: это может быть очень важно.
Мне совсем не хотелось снова все это вспоминать, но обратиться-то больше было не к кому. Сандра и я всегда были лучшими друзьями и делились своими секретами и проблемами. Когда я потерял девственность, она стала первым человеком кому я об этом рассказал. А когда у нее в одиннадцатом классе не пришли месячные, именно я пошел с ней проверяться на беременность. Поэтому взяв сестру за руку, я поведал ей обо все, что случилось и даже о посещавших меня гомосексуальных фантазиях.
– Боже мой, – хлопнув себя по губам, она прошептала. – Неужели и с тобой тоже!
Я перепугался не на шутку. Мне стало не по себе, когда я представил, что у та же беда, что и у меня.
– Сандра, что ты имеешь в виду?
Всхлипывая, она пустилась в объяснения, теребя при этом кружевной подол юбки. Как оказалось, сестра страдала от того же, что и я, только с точностью до наоборот. Если моя грудь набухла и стала невероятно чувствительной, то она теперь носит лифчик на размер меньше; я, похоже, превратился в импотента, а у нее клитор увеличился почти в два раза, зато влагалище стало абсолютно нечувствительным; в конце концов, если я стал более нежным и покладистым, то Сандра – более агрессивной и требовательной.
– Дэвид, мне страшно, – она так сильно обняла меня, что даже больно стало. – Что, если мы на самом деле больны? Если у нас что-то с генами, ведь так может быть? Что-то от чего нет лекарства!
– Ш-ш, – я ласково погладил ее по голове, попытавшись успокоить. – Я тоже боюсь, но мы не можем этого позволить. Нам нужно:
– Что? Что такое? – сестра перепугалась, когда я неожиданно замолчал. – Скажи мне Дэвид.
– Э-э, Сандра, – у меня в горле ком стоял, но я все-таки смог спросить ее, – ты волосы покрасила?
– Нет, – покачав головой, нахмурилась она. – Ты знаешь, я всегда была рыжей. Сам же постоянно дразнил меня "рыжая-конопатая", помнишь?
Сестра была, и я еще сильнее встревожился. Изменение цвета волос, никак не объяснишь последствиями стресса.
– Иди сюда, – я поднял ее с дивана и подвел к зеркалу. Светлые корни. Еще немного и ты станешь такой же светловолосой, как я.
– Боже, – схватив меня за голову, вскрикнула она. – Дэвид, у: у твои волосы у корней рыжие.
– Черт. Что-то определенно не так, сестричка.
– Но что? – в отчаянии она стала ходить взад-вперед по комнате, и вдруг остановилась. – Минуточку, ты в последнее время видел какие-нибудь странные сны?
Я напряг память, но все впустую.
– Знаешь, я никогда не помню снов.
– Попробуй вспомнить, черт тебя дери! Мне кажется это важно.
Вздохнув, я закрыл глаза и сосредоточился.
– А, – я улыбнулся, – кое-что вспомнил. Прошлой ночью мне приснилась Крисси. -Крисси в течение шести лет жила по соседству с нами, и я не вспоминал о ней со школы.
– Дэвид, она мне тоже снилась, – дрожащим от страха голосом Сандра спросила. – Ты больше ничего не помнишь?
Я попытался, но больше ничего на память не приходило. То что я вспомнил сон уже было довольно необычно для меня.
– Не-а, извини.
Не помню подробностей своего сна, – призналась сестра, – за исключением того, что во сне была как бы я и одновременно не я, – расстроенная, она опять начала ходить по комнате. – Не могу объяснить точнее – просто было такое чувство и все.
Да уж, Сандра абсолютно права – словами это не объяснишь.