Прошло некоторое время и настала суббота. В субботу, как вы помните, мне надо было идти вместе с Гариком и Вохой в "Веселую отмель". На тот момент я уже практически жил у Елены, мы планировали с ней полный мой переезд к ней. У неё была большая просторная квартира, не чета моей халупе на окраине и Лена решила, что целесообразнее будет, чтобы я переехал к ней.
Конечно, идти в крутой развратный бар после того, как практически предложил своей девушке руку и сердце будет, мягко говоря, несообразно. Но ведь есть такая вещь как мальчишник, правильно? Так почему бы и не погулять последний раз в холостой жизни? Мне кажется, я имею на то полное право. Я решил ничего не говорить Лене, сказал только, что в субботу встречаюсь с друзьями в мужской компании. Леночка пожала плечами и дала своё согласие. Я вышел в коридор и направился к кабинету Вохи.
Уже на подходе к кабинету было понятно, что Воха где-то рядом. Из-за двери доносился тяжёлый индастриал. Это тип как-то припёр на работу колонки и подключил к своему компу. Он врубал музон каждый раз, когда ему надо было что-то напечатать или просто когда работал. Наш директор сначала был в шоке, а потом привык и даже стал брать у Вована диски, так как тоже вдруг полюбил тяжёлую музыку. Так вот, я подошел к двери и толкнул её.
Среди стеллажей с книгами, огромных плакатов ещё советских времён, кактусов, которые поливались раз в год, когда вся контора уходила в отпуск, за своим потрепанным "пентюхом" сидел Воха. Он покачивал головой в такт музыке и бодро стучал по клавишам. На то, что я вошёл он никак не отреагировал, так как сидел спиной к входу. Я решил поприкалываться. Медленно подкрался к Володьке и неожиданно схватил его за плечи.
Воха подпрыгнул метра на два над стулом, честное слово. При этом он ещё издал трубный рёв, похожий на рёв цейлонского слона в брачный период. Надо же, я и не думал, что это его так напугает. Я отпустил его и Воха резко повернулся ко мне:
— Миха, ёб твою мать, ебана рот! Хули людей, блядь, пугаешь! Я чуть не спятил, ёбт. . .
— Не трынди, толстяк! Мы в "Отмель" идём сегодня или где?
— Ну так, ёбти! А ты же с Ленкой теперь живёшь, как она тебя, муженька, из тихой семейной гавани отпустит, а?
— Знаешь, Вовка. . . Каждый нормальный мужик имеет право на лево, а тем более право на мальчишник. Ты считаешь, я не могу воспользоваться этим правом?
— И вправду, Мишка, можешь. Ну, готовь баксы и в 10 вечера мы все идём в "Отмель". Встречаемся все на стоянке возле "Континенталя". Там и тачки поставим, очень удобно.
— Окей, договорились. . .
— —
Ну вот, суббота! У меня новое выступление. Отрепетировать я его всё-таки успела и на публику выпустить можно, я думаю.
После удачно провернутой операции с компроматом Пётр Иванович отвалил мне полторы штуки баксов (даже за "вредность" доплатил 300$) и ещё долго стучал лысиной об пол, рассыпаясь в благодарностях. Потом мы выпили слегка за успех и он отвёз меня домой. А директор потом даже дал мне выходной на следующие сутки. Класс! Спасибо вам, Николай Семёнович! За сутки, я как раз успею отрепетировать мою новую программу. В ней было довольно много сложных элементов, я крутила такие невероятные кульбиты вокруг шеста, что непрофессионал бы посчитал это невозможным. Возникала такая иллюзия, что я просто перетекаю по шесту как ртуть туда-сюда, а иногда казалось, что я болтаюсь в невесомости. Со стороны зрелище казалось довольно эффектным, это я поняла, когда мне показал съёмку моего выступления мой художественный руководитель. Все желали мне успеха.
Виктору Пелевину посвящается
Я сидел в офисе и перебирал бумаги. Скопилась просто куча документов. Ну, знаете, как это бывает, когда скапливаются старые документы, счета, договора, выписки, справки и прочее? Вот у меня как раз такая фигня и была. Надо же их куда-то девать? Правильно, надо. Поэтому у меня рядом со столом сейчас была поставлена большая корзина для бумаг. Шредера у нас не было — не настолько крутая контора, чтобы иметь свой шредер. Да и вообще, зачем он нужен, если потом всё равно весь мусор выкинется в большой бак рядом с нашим зданием? Незачем.
Так вот, перебираю бумажки, выкидываю лишнее и вдруг слышу разговор на лестнице:
— Так чё, в натуре, идём в субботу в клуб?
— Идём, бля! А у тебя баблосы то есть?
— А то, бля! Заебись в субботу в клубе будет! Наташка выступает со своей программой.
— Чё, у неё новое выступление?
— Ну! Обещает чего-то экстраординарное, мать её!
Судя по голосам, это были Гарик и Воха. Эти два распиздяя меня постоянно бесили. По жизни ржут над чем-то, а на прошлой офисной вечеринке такое отмочили!
Тогда Восьмое марта было, мы все собрались, директор поздравил девчонок (от Маши — 19-летней секретарши до тёти Гали — 70-летней уборщицы), ну, выпили слегка, стали танцевать. И тут врываются эти Гарик и Воха. Оба уже "хорошие". Так чего сделали — вскочили оба на стол, Воха какую-то речь толкнул бессвязную, Гарик ему поддакивал, а потом включил "Рамштайн", оба рванули на себе рубахи и устроили мужской стриптиз. Ладно бы просто стриптиз, так нет — надо поизвращаться! Гарька достал из брюк искусственный член, нагнул Вована, "поимел" его и окатил из члена всех присутствующих дам и мужчин потоками какой-то жидкости (оказалось, что шампанское). Подвыпившие дамы им аплодировали и визжали как сумасшедшие, а мужики катались на полу от смеха. Дальше праздник помню размыто: сам выпил немного (на меня спиртное действует сильно — от двух стаканов водки хмелею), но мне рассказывали, что мужики пытались повторить подвиг Вохи и Гарика, но были настолько пьяны, что у них ничего не получилось.
А теперь эти два развратника обсуждают культпоход в подозрительный клуб. Я представляю, что это будет за клуб.
А почему бы мне не сходить с ними? Я так давно не отдыхал, господи, как давно я не отдыхал! Решено — пойду к ним, набьюсь в попутчики. Прям щас!
Они курили в коридоре. Опишу вам эту парочку. Вован — мелкий, рыжеволосый и усатый толстячок. Когда ржёт — показывает все свои зубы, хотя одного переднего у него нет. Улыбка от этого получается очень озорная. У него волосатые руки и толстые сарделькоподобные пальцы. На среднем пальце правой руки он носит не по-детски понтовый серебряный перстенёк с зелёным камнем.
Гарик — высокорослый амбал. Худощавый, усатый, черноволосый. Не упускает случая позаигрывать с лицами женского пола. Носит черную кожаную жилетку, довольно потёртую.
Оба они страшные алкаши, оба — приколисты, оба — отличные работники и хорошие друзья.
Ну вот, подхожу к ним и завязываю:
— Ну чё, мужики? Оттопыриться решили в субботу? А с вами можно?
— Мишаня, всё зашибись! Конечно! Только понимаешь, это такой клуб. Там ведь разврат, бабы голые пляшут. А ты ведь не любишь всё это, верно?
(Действительно, у сослуживцев обо мне создался такой образ монаха — я практически не обращал внимания на женский пол)
— А кто тебе сказал, Вован? Может я на самом деле — сексуальный маньяк? Может, это я только на работе такой скромняга, а ночью прячусь в кустах и ищу очередную жертву?
И мы дружно заржали.
— Да, Мишка, — сказал Воха, слегка прокашлявшись, — я и не знал, что ты маньяк. Класс! В общем, готовь баксов 50 и крутой костюмчик — в субботу идём в "Весёлую отмель"!
Где-то я уже слышал это название — "Весёлая отмель". Но вот только где? Никак не могу вспомнить.
Я сел обратно за стол и стал разбирать бумажки. Через небольшой проход за соседним столом сидела Леночка.
Ей было 24 года, у неё была привлекательная внешность, красивые белокурые волосы и стройная фигурка. Кроме того, она чертовски умна. Сейчас она нагнулась над ящиком и что-то перебирает — видать, тоже порядок наводит. Её попка так сексуально торчит вверх. . . Каюсь, я не раз и не два хотел с ней попробовать. Я вдруг почувствовал, что во мне просыпается хулиган, и что этот хулиган требует того, чтобы я подошёл и похлопал по этой замечательной попочке. Ну что же, я не могу устоять. Я встаю и иду к ней. Моя рука уже отведена назад и плавно пикирует на эти два замечательных холмика. Ой, какая тёпленькая!
Но Ленка резко разворачивается, я вижу её удивлённые и разъярённые глаза, и она бьёт изо всей силы раскрытой ладошкой мне по челюсти. Неведомая сила откидывает меня назад. Я грохаюсь в кресло, ударяюсь об угол книжной полки. . .
— —
Проснулась я сегодня где-то в час дня. Конечно, при моей работе в этом грёбаном клубе это вполне естественно. Я ведь до пяти утра там работаю, поэтому имею право поспать подольше. Мне трудно было перейти на ночной режим существования, но вскоре я привыкла к этому.
Надо бы душ принять. Вчера была такая напряжённая ночка. Развела трёх арабов на шампанское — практически искупали меня в нём. Когда эти шейхи ушли, то директор меня просто расцеловал. Не знаю, но почему-то всегда рядом со мной мужчины разводятся на шампанское с лёгкостью. Если у других девушек только на вино, или, скажем, на пиво с водкой, то у меня — только на шампусик. Удивительно то, что сама я это шампанское пью мало — предпочитаю коктейли с ромом. Пойду-ка в душик. . .
В ванной из зеркала на меня смотрела уставшая, но довольно красивая девка. Она посмотрела на меня, приподняла и опустила груди, попривставала на цыпочки и вдруг подмигнула мне. "А ты ещё ничего" — подумала она. Ну и я за компанию.
Тёплая, ласкающая вода полилась сверху. Ух, блаженство! Я обожаю после трудного дня или трудной ночи окунуться в потоки этой тёплой, шумящей неги. . . Постояв так минут восемь, я стала намыливать губку и как следует натираться ей. Покрыв себя пеной, я вновь шагнула под душ и закрыла глаза.
Как здорово после душа сесть в мягкое кресло, поджать под себя ноги и пить тёплое какао! Тело как бы парит над землёй, так уютно душе становится, просто кайф. Попивая шоколадный напиток из огромной глиняной кружки, я вдруг решила, что неплохо было бы сегодня слегка обновить свой гардероб. Зарплату недавно выдали, так что можно походить по магазинам, купить какую-нибудь новую тряпку, может, безделушку какую прикуплю.
*****
— Вот, смотри, сейчас будет Натка выступать.
— Смотрю во все глаза. . .
И тут на сцену вышла девушка. Она посмотрела на меня. . .
— —
Я вышла на сцену. Из тёмного зала на меня смотрели десятки глаз, но один взгляд. . . Как прожектором мне высветилось лицо молодого человека. Я вдруг с ужасом поняла, что я его отлично знаю, и что он меня знает, но мы с ним никогда не встречались. Ноги мне сковал необъяснимый и непонятный холод, они стали будто ватные. В глазах потемнело. . .
— —
Я вдруг узнал эту девушку. . . Но я не знал ни её имени ни где мы с ней познакомились. Вдруг я почувствовал, что мой позвоночник отделяется от тела. Меня как будто парализовало. Перед глазами поплыли цветные круги и я провалился в плотную пелену белого тумана. . .
……………………………………..
Я открыл глаза. Передо мною был потрескавшийся белый потолок. Откуда-то сбоку раздалось:
— А, очнулся, болезный!
Я скосил глаза влево. Там сидел старенький бородатый человек в белом халате. Получается, я в больнице? И как я сюда попал? Да и вообще, КТО Я ТАКОЙ??? Я поднял свои руки к глазам. Обыкновенные руки. . . Попробовал разлепить ссохшиеся губы. Получилось. Я прокашлялся и прохрипел едва слышно:
— Как я сюда попал?
— Очень просто попали, батенька, — проговорил доктор, — вас ударил прикладом по голове сержант Малашенко, а вы возьми — и в обморок. Да не просто в обморок, а длительная кома. Мы боролись за вашу жизнь как могли, и я, считаю, справились с задачей. Вы себя нормально чувствуете? Голова не болит?
— Если честно, гудит слегка.
— Ну это пройдёт, вот вам таблеточка. Поспите, если сможете. А если нет — то вам лучше не вставать, поверьте мне. С сержантом уже разбираются, поверьте мне. Ну, я пошёл на обход. Выздоравливайте!
Доктор встал со стула и пошёл к белой двери. Уже на пороге он обернулся и помахал мне рукой. На среднем пальце поблёскивала серебряная полосочка. . .
*****
Она пришла домой с работы, бросила сумку в коридоре, и не разуваясь пошла в спальню. Каблуки мягко стучали по паркету, но она старалась не слышать шума — она слышала только себя.
В комнате еще не было темно, вечерний свет, чуть позолоченный закатом, наполнял спальню. Она остановилась перед зеркалом, разглядывая отражение красивого лица. Медленно повернула голову, посмотрела на себя в профиль — просто удивительно как иногда меняется лицо. Оглядела ноги, грудь, талию, провела рукой по животу… Теперь она точно знала, чего хотела.
Она продолжала гладить себя по животу — по телу разливалось тепло, мысли проносились мимо. Она внимательно разглядывала женщину в зеркале: короткая юбка с запахом, кофточка до талии с глубоким декольте, стройные ноги, светлые туфли на каблуках….
Юбка откинулась, оголив ногу… Быстрыми и очень аккуратными движениями она пододвинула к зеркалу кресло — самое главное не думать о постороннем и не спугнуть желание. Она села в кресло, закинула ногу на ногу. Юбка "нечаянно" раскрылась, красный кулон на груди зашевелился от глубокого дыхания. Она не отрывала глаз от женщины в зеркале…
Грудь показалась из декольте, чуть-чуть зацепившись соском за край. Бока трусиков были подняты высоко и их все еще не было видно в распах юбки — снимать их ей пока не хотелось — они так приятно врезались в налитое лоно. Она чувствовала себя несколькими людьми одновременно.
Как участница, она представляла себя в летнем кафе, она знала что красива и мужчины вокруг не сводят с нее глаз. Ей очень нравилось знать, что они видят, что на ней нет белья, что сквозь нечаянно распахнутую юбку видны волосы на лобке, а соски выделяются в вязанной кофточке.
Как зритель, она наблюдала за женщиной в зеркале и возбуждалась от ее вида. Больше всего ей не хотелось быть режиссером — она очень боялась впускать посторонние рациональные мысли в свои фантазии.
Она быстро сняла трусики и бюстгальтер, расстегнула верхнюю пуговицу кофточки, выпустив грудь. Раздвинула ноги, все еще чувствуя на себе мужские взгляды. Лоно было большим и мокрым — ей нравилось чувствовать это. Она медленно гладила себя по внутренней стороне ног, лишь слегка дотрагиваясь до волосков, чтоб не забрать влагу из лона. Внутри все жгло, сжималось и приятно болело, она не выдерживала и закрывала глаза, отрываясь от женщины в зеркале. Ее пальцы стали влажными, вторая рука потянулась к соску…
Она уже давно не видела комнаты, глаза были закрыты, по векам бегали звезды, чужие взгляды, мягкая грудь и … удовольствие…
Ей хотелось продлить это вечно…
Она лежала обнаженная на кровати, медленно и лениво поглаживая себя, зная, что сейчас придет ее мужчина, улыбалась блаженной улыбкой и ждала продолжения…
02/09/98