Прибывшая пара поначалу напряглась, но встретили их радушно, с веселыми шутками, как-то сразу включив прибывших в общий светский разговор о погоде — природе — покупках — словом, обо всем, чем заполняются паузы, неизбежно возникающие при появлении новых людей.
— А это Жанна, Саркис и в доме еще Вазген и твой свекор, — представила всех Лика. — Ну, заходите в дом!
Алена вспыхнула, увидев Вазгена и свекра, но быстро взяла себя в руки, и через пару минут уже довольно мило разговаривала с Ликой, отчимом мужа и Вазгеном. Некоторое напряжение вносил Саркис, который буквально не спускал своих черных глаз с жены Геннадия. К счастью, его быстро услали по каким-то хозяйственным делам. Общение предстояло веселое, отметила про себя Алена, и включила весь свой артисцизм, чтобы не выдать своих более чем близких отношений с пожилыми мужчинами. Впрочем, и они не отставали, проявив такт и мудрость, уделяя особенное внимание Геннадию и обращаясь к его супруге с подчеркнутой вежливостью. Зато Алена, покинув мужское общество, тут же попала в круговорот женского общения, и уже после 10 минут ни к чему не обязывающей болтовни, чувствовала себя своей. Правда, в ходе беседы с дамами, она поняла, что именно Жанна была уготована свекром как завидная невеста ее Геннадию.
И Алена, источая веселье, почувствовала, что здесь заплетается какая-то интрига. К счастью, пришло время "подкрепиться", что включало в себя обязательное потребление спиртного. После этого пошли гулять, играть в снежки и кататься на санках. Было весело и приятно. Все были внимательны и предупредительны друг к другу. Единственное, что насторожило Алену — отставший от всех дуэт Гена-Жанна. Они о чем-то увлеченно беседовали и даже порой задорно смеялись. Но Алена решила не накручивать себя, и мысленно махнула рукой — ничего не сделается, пусть все будет, как будет. И, словно подслушав ее мысли, свекор вслух подхватил:
— А будет у нас замечательная банька, которая скоро поспеет! А какого я пива привез — такого просто не бывает!
И действительно, пиво было изумительное, холодное, приятно тонизирующее разморенных после хорошей парной отдыхающих. Все сидели в простынях, словно древнеримские аристократы, расслабленные и довольные жизнью. Алена, выпив довольно много, отметила про себя, что, пожалуй, каждый здесь сидящий — по-своему красив и притягателен. С Жанной она уже почти подружилась. Хотя та и была владелицей сети ресторанов и еще чего-то, держалась она не надменно, даже наоборот — явно пыталась подружиться с Аленой. И у нее это, в общем, удавалось. Геннадий тоже был веселым и непринужденным, интересно рассказывал о своей недавней поездке в жаркие Дубаи, после чего сразу оказался посреди зимней сибирской тайги. "Да, ты у меня летун", — весело хохотнул свекор, и предложил мужикам "еще вспрыснуть", и затем "оторваться по-настоящему". Застолье усугубилось принесенными грибочками, красной рыбой и холодной водкой. Через каких-то полчаса Алена стала с изумлением наблюдать, как народ полностью раскрепостился, стал подтрунивать и подшучивать друг над другом, все чаще направляя свой юмор пониже пояса. А еще минут через 15 у женщины словно отключились тормоза, и она была вовлечена в общее, уже становящееся бесстыдным, веселье.
Алена смотрела на происходящее, словно посторонний зритель, отстраненно наблюдая за всеми, словно по телевизору. Вот куда-то подевались Вазген с Саркисом, затем пропали из виду Лика с Геннадием, потом куда-то запропостился свекор, и она осталась одна с Жанной. Еще через мгновение она почувствовала жар цепких объятий, через некоторое время — тягучую приятную пелену, и обволакивающую негу в эпицентре своего межножия, которое вначале заслезилось, а потом стало щедро разбрасывать приятные иголочки удовольствия по всему телу… Уже возвращаясь из сладкого забытья, она увидела руки Вазгена на своих грудях. А некоторое время спустя, лежа на лавке перед парилкой, получала в свое влагалище добрую порцию спермы неутомимого свекра. И вроде даже увидела огромного, похожего на медведя, мужчину, и молодого смуглого парня с нелепым наростом за спиной. Обе особи мужского пола сплелись в крепких объятиях. Были еще какие-то видения, другие причудливые конфигурации, сотворенные посетителями этой бани, но вскоре Алена упала на самый низ черной пропасти, выбираться из которой уже не было сил.
На следующий день она проснулась лишь к обеду: ее еле растолкал Геннадий, зовущий жену вниз. Судя по всему, никто, как и Алена, ничего не запомнил из того, что происходило вчера во время банного пира, и это успокоило молодую женщину. Отдыхающие были общительны, вежливы, словно отторгая вчерашнее беспутство. И Алена, как и другие, уже через пять минут разуверилась в достоверности тех моментов, которые, будто маячки, пытались проблеснуть сквозь туман забвения. А уже часа через два общество вновь вовсю веселилось, периодически исчезая по двое. Спустя время Алена обнаружила рядом с собой и пустующее место Геннадия, и еще кого-то. А уже совсем скоро она окончательно попрощалась со своей трезвостью. После чего была бережно отнесена к себе в комнату, где вчера на большой двуспальной кровати ночевала вместе со своим молодым супругом. Женщина впала в забытье, и неизвестно, сколько прошло часов — два, а может — четыре, как ее разбудил шум за стеной. Геннадия по-прежнему не было, хотя за окном было очень темно. За стеной шум нарастал, там явно занимались любовью, да с таким воодушевлением и энтузиазмом, что она поразилась. Кровать за стеной трещала и скрипела так, что Алена подумала — мебель может просто не выдержать.