— Здравствуйте, а я Новиков, — вступил я.
Она задумалась и покачала головой:
— Много вас было, всех не упомнить…
— Вас подвезти?
— Что?
— Ну, вы машину ловите, давайте мы вас подвезем до дома. А то поздно уже.
— А, спасибо… — и тут в ее голове что-то щелкнуло, и она расплылась в кривой улыбке, — Милые мои студенты, вы уж довезите, а то я одна боюсь в незнакомые машины садиться.
Надо же, она и улыбаться умеет. Наверное, только пьяной.
Мы подвели ее к машине и с трудом усадили на заднее сиденье.
Пока мы ехали, я посматривал в зеркальце. Она с трудом, на автопилоте, произнесла адрес и тут же заснула.
Разбудить ее оказалось нелегко. Вы вытащили ее из машины и стали трясти, хлопать по щекам, но она не приходила в себя. Было уже совсем поздно, около часу, народу на улице не было, шел мелкий ноябрьский дождь.
Пришлось плеснуть ей в лицо минеральной воды, она очнулась и смогла даже самостоятельно подняться на лифте. Правда, шатало ее здорово, приходилось все время поддерживать. Я заметил, что Славик норовил схватить ее за грудь, а я придерживал за талию, а когда удавалось — за плотную задницу. Стало ясно, чем мы с ней займемся в квартире.
Конечно, мы шли на преступление. Но, во-первых, она вряд ли что вспомнит, во-вторых, пьяной никто не поверит, а в-третьих, Серега обещал нас прикрыть.
Оставалась вероятность, что дома кто-то есть, хотя мы точно знали, что четыре года назад она жила одна. Ключом попасть в замочную скважину у нее не получалось, мы помогли и наконец-то, с трудом втащив ее обмякшее тело в темную переднюю, с облегчением захлопнули дверь.
— Вроде, никто не видел, — прошептал Серега.
— Ты чего шепчешь, нет никого.
— Слушай, ты ее раздень пока, а я машину отгоню за угол. А то мало ли, кто заметит. А так — приехал и уехал.
— Давай, — пробормотал я, а в голове звенело "раздень ее".
Славик ушел, а я втащил ее в спальню и положил на кровать. Зверюга спала мертвым сном, причмокивая и посапывая. Сначала я неуверенно снял с нее очки, она даже не пошевелилась. Тогда, пользуясь тем, что меня никто, даже Славик, не видит, я, дрожа от безнаказанности, расстегнул еще одну пуговицу. Она спала мертвым пьяным сном. Я все смелее расстегивал дальше, дальше… Вскоре блузка разошлась полностью… Вот это да! Я не специалист, но лифчик был каким-то изысканным, кружевным, тонким, сквозь него ясно проступали маленькие соски… Ай да синий чулок!
Славика все не было. Протянув руку, я прикоснулся к ее груди, вздымающейся от тяжелого хмельного дыхания. Полутьма скрывала возраст, а грудь оказалась вполне себе ничего — большая, плотная, теплая, приятная…
Осмелев, я нагнулся и приподнял подол ее длинной юбки. Показались черные колготки. Подол застрял под ее телом, я с усилием протащил его выше и вскоре собрал его на бедрах, обнажив весьма аппетитные ноги. Но увидеть трусы мешала скомканная юбка. Однако она не могла мне помешать запустить руку в ее промежность, отодвинуть ткань трусов и почувствовать волосы и горячее влажное нутро. Я легко возбуждал ее, наслаждаясь тем, что впервые в жизни ласкаю женщину, которая об этом не знает…
В этот момент в дверь тихонько постучали — это вернулся Славик. Звонить он побоялся, чтобы не разбудить ее раньше времени. Торопливо пройдя в комнату, он остановился, наблюдая открывшуюся картину. Мы долго молчали, тяжело дыша от волнения.
Потом Славик подошел к ней и рывком задрал подол дальше. Открылись такие же кружевные полупрозрачные трусики, сквозь которые просвечивали ощупанные мной волосы.
— Как тебе бельишко? — спросил я, не зная, с чего начать.
— Да уж, последняя коллекция… — он назвал какую-то фирму и, заметив мое недоумение, пояснил, — Таня тоже такое любит. Дорогущее!
(Таня была его подругой)
— Ничего зверек, а? — выдохнул Славик.
— Ты хочешь ее трахнуть? — спросил я.
— А ты нет? Только внутрь не кончай, а то ДНК всякие… Давай ее полностью разденем.
Приподняв ее, он расстегнул и снял лифчик… Мы еще долго стояли, наслаждаясь отрывшейся картиной. Не модель, конечно: грудь великовата, местами пористая кожа, родинки, небольшие складки на боках, но могло быть куда хуже.
— Знаешь, — вдруг сказал Славик уже не шепотом, а даже громче, чем нужно, — мы ведь ее столько времени видели. Она ходила перед нами, о чем-то говорила, физика-шмизика… А я, например, даже не задумывался, что под этими дурацкими одеждами скрывается такое тело.
— Я тоже, — признался я, — Как нам, наверное, пацаны бы позавидовали.
— Дурак Серега, — вздохнул Славик.
— Ага, — сказал я.
Мы еще помолчали.
— Дальше ты, — сказал Славик.