— Постой, когда это?
— Стояли мы с ней как-то, разговаривали. А тут ты идешь, весь задумался. Ларка тебя окликнула, ты подошел, какими-то словами вы перебросились, а мысли у тебя где-то далеко-далеко. А на меня вообще нуль внимания.
— Это, наверное, я тогда к экзаменам готовился.
— Вот-вот. И Ларка мне так сказала. А я потом к ней и пристала — познакомь да познакомь. Вот так вот мы и встретились. Не устояла я. А потом еще и еще — засмеялась она. — Только думала: блажь все это. А блажь — пройдет.
— А как же твой Юрик?
— Юрик — мой муж, моя защита и опора, он очень-очень хороший. Я всю жизнь буду с ним. Но вот люблю — тебя.
— А что же ты меня тогда гнала?
— Говорю же: думала, блажь. Выйду замуж, забуду. Я бы тебе и сейчас не сказала, да теперь уже, наверное, можно.
Утром от проснулся от ласки — она целовала его губы и нежно катала кожицу на стоящем члене. Он положил ее на себя, крепко прижал и сам стал целовать ее губы, поглаживая ей спину и ягодицы. Она заводилась все больше, потом поднялась и села на него верхом, рукой вставила член в себя, стала плавно и ритмично на него насаживаться. Снова, как тогда, давно, ее большие груди колыхались в стороны — вместе, в стороны — вместе. Только бритая киска теперь широко раскрывалась, бесстыдно обнажая себя. Она дышала все громче, ее движения становились все активнее, тяжелые груди уже прыгали. Наконец, как тогда, она откинулась, простонала свое "аааах!" и упала к нему на грудь. Он опять не успел кончить и она снова дососала его с видимым удовольствием.
— Мне так нравится смотреть, как ты меня сосешь! У тебя на лице такое удовольствие, как будто ты этого никогда не делала.
— А мне муж не дает. Говорит — нельзя. Только вот с тобой и попрактиковалась!
Они вымылись вместе под душем, оделись, позавтракали.
— Сережка, всю постель — в стиралку, рубашку, твое белье — в стиралку. Иначе она мой запах учует!
— Ты думаешь?
— Еще как! Женщина всегда учует запах другой женщины! И все полы пропылесось, вдруг где-то мой волосок, длинный, черный, остался!
Она собралась, обулась.
— Ну, вот и все, милый! — и крепко поцеловала его.
— Спасибо тебе, родная!
— Прощай, мой хороший!
Она еще раз быстро обняла его, взглянула ему в лицо, губы ее дрогнули, но она взяла себя в руки.
— Ну, будете у нас на Колыме… — засмеялась, быстро чмокнула его и убежала.
7.
Сергей и сам планировал перед приездом Тани сделать уборку. Он перестирал все постели, тщательно вымыл все полы, даже перевесил шторы на окнах. На это ушло почти все воскресенье. В понедельник утром он глянул на постель и решил еще раз застелить новую, в заглаженных рубчиках.
Он встретил Таню и детей на вокзале. Олежка, визжа от радости, обхватил его шею и никак не хотел слезать. Он одной рукой обнимал и целовал Таню, потом Саньку. Санька старался казаться солидным и все время рассказывал, как он катался на комбайне, какой большой и сильный бык в стаде, как он помогал бабушке и дедушке поливать огород и как классно было купаться в пруду и ловить там рыбу на удочку.
Вечером они с Таней еле уложили спать возбужденных детей. В спальне она обняла и прижалась к нему, повиснув на его шее. Он с наслаждением вдыхал ее запах, такой знакомый и родной. Она разделась догола, откинула одеяло, посмотрела на свежевыглаженную постель и благодарно посмотрела на него:
— Хочу поглубже!
Так они называли позу. "Мальчики сверху" — на их языке означало стандартную позу, "девочки сверху" — когда она садилась верхом, а "поглубже" — на четвереньках, хотя он считал, что глубже всего он достает, когда она поднимает и широко разводит ноги, сгибая их в коленях и приподнимая попу. У них это называлось "покрыть девочку".
Она стала в постель на четвереньки, прижалась щекой к подушке, сильно прогнулась и широко расставила ноги. Он с радостью покрыл поцелуями сзади все, что мог достать, стал за ней на колени и плавно ей вставил, действительно, глубоко. Позавчерашние упражнения с Верочкой давали себя знать, он успел отдохнуть, но не боялся кончить преждевременно, поэтому работал в полную силу, размашисто, уверенно, глубоко. Похоже, что сдерживаться пыталась она, но вот ее ответные движения стали сильными и резкими, она застонала и они кончили, как всегда, одновременно. Она рухнула на живот, он, не вынимая члена, ей на спину.
Когда они отдышались, она, лежа на его груди, ехидненько сказала:
— Я думала, ты изголодался и сразу кончишь. А ты меня так оттрахал, со свистом! Где это ты, муженек, поиздержался?
Сергей плохо умел врать, поэтому пробормотал со смущением:
— Да вот, действительно оголодал, не выдержал, вчера вот в ванной…
Она по-своему восприняла его смущение: