Было начало июня по-моему. На тот момент если не считать разрывов в отношения мы встречались уже более двух с половиной лет. И вот июнь. Она собралась на летнюю практику. Для нее конечно это было что-то новое и необычное. Путешествие одной без родителей с веселой компанией на Урал. Перед этим мы много и часто беседовали о нас. В итоге получалось так что мы почти стали опять парнем и девушкой. Но на горизонте вырисовывалась эта поездка на Урал в городок Кувандык. Уже тогда я почувствовал что-то неладное. Я же предлагал поездку на море. Я хотел в Сочи. Я уговаривал Надежду чтобы она не ездила в Кувандык а поехала со мной в Сочи. Я думал что после такой поездки наши отношения вспыхнут с новой силой. Но она была непоколебимой. В ней опять заиграло упрямство и эгоизм. Она запросто могла бы и не ехать. На поездку нужны были деньги. Но можно было пройти практику и здесь в Саратове. Ее устремленность в Кувандык настораживала. Но я отбросил все плохие мысли. Ведь у нас все налаживалось. И к тому же мы договорились что съездив туда, она немного отдохнет от меня приведет свои чувства в порядок, ну а после возвращения мы договорились что начнем все заново и большее никогда никогда не будем ссориться. При этом мы часто гуляли в городе и подбирали вещи которые будут нужны нам в совместной жизни.
И вот настал день отъезда. Я ее провожал. Мое сердце почему-то очень сильно сжалось. Я был подавлен. Я не хотел чтобы она уезжала. Я старательно отгонял все плохие мысли. Я собирался ждать ее возвращения. Чтобы заново все начать. Ее не было три недели. Она даже звонила мне 2 раза от туда. Я был счастлив. Я забыл про все пугающие меня мысли. Я очень сильно скучал без нее. И вот настал день ее приезда. Я встречал поезд. И я увидел ее. Я так по ней соскучился… У меня просто не было слов. Я думал что она тоже соскучилась, я думал что мы бросимся друг другу в объятия. Но ничего этого не было. Было просто привет, и все. Я понял, что-то здесь не так. Что было не так выяснилось на следующий день.
Вечером этого же дня она сделала то что не должна была делать. Она специально спряталась от меня чтобы покурить. А ведь мы договаривались что она бросит. Я так сильно расстроился что сорвался на нее. Ведь она для меня была родная. Я любил ее, я хотел ее, но я ненавижу курящих девушек. На следующий день совершенно неожиданно она собралась в город гулять со своей группой. Я был в шоке. Мы не виделись столько времени, я скучал, а она была там с группой и опять собралась с группой. В моей душе произошел бунт, я был в шоке. Я не мог себе это понять, как это так неожиданно не предупредив меня сорваться в город…Еще никогда за всю мою жизнь со мной не было ничего подобного. Такого фонтана чувств бушевавших у меня внутри у меня еще никогда в жизни не было. Мое сердце бешено колотилось. Оно просто вырывалось наружу. Она уехала, уехала неизвестно куда и неизвестно с кем. Я не мог ничего делать, абсолютно ничего. Я не мог сесть, не мог лечь, я даже стоять спокойно не мог. Я бешено метался по квартире, я не мог найти себе места. Меня просто трясло. Хотелось орать. Орать во все горло. Слов просто не было никаких, был только крик, крик который застрял в горле как комок, и не мог вырваться наружу. А какая она была красивая. Я запомнил все до мелочей, она была очень красива. Она и так очень симпатичная, а в тот момент она была просто супер. Никогда еще я не видел ее такой красивой, тем более после такого долгого перерыва. Я знал, я чувствовал сердцем, что эта поездка неспроста. Видимо В Кувандык все-таки она нашла себе кого-то другого. А как же я? Я который любит ее всем сердцем и который хочет ее только добра, который старается делать ей только приятное. Перед ее отъездом договаривались же начать все заново. И вот на тебе. Ндааа… В тот момент времени я был не я. Всегда спрашиваю себя почему я такой? Ну почему я не как все? Почему я должен так страдать? Почему? Почему я не могу быть как все? Почему я не такой эгоист как она? Тогда мне было бы на все плевать! Но тот день запомнился мне на всю жизнь! Хоть бы никогда в жизни больше ничего подобного бы не случилось. И вот я не выдержал. Я сорвался. Сорвался с места и кинулся за ней вдогонку. Я хотел остановить ее. Сейчас вот вспоминаю это все и думаю — зачем я помчался за ней, может быть если б я не поехал, то может быть все уладилось бы. Не знаю. Для этого видимо надо быть либо очень сильным либо просто не любить человека. Я не мог не любить Надежду. Ч то сделано, то сделано. Я нашел ее в городе и мы еще раз поругались. Но я не успокоился. Я не верил что все заканчивается. Я остался ждать ее на остановке. У меня заболело сердце, мне было очень хреново, мне даже пришлось накупить валерианки и за время ожидания я съел несколько пачек. И вот… я это увидел. Я увидел ее. Она была великолепна. Она была моим идеалом, мечтой всей моей жизни. Она была красива, очень красива. Я не мог произнести не слова. Она шла не одна, она шла с двумя молодыми людьми в обнимку. Она сделала вид что меня не заметила. Я набрался смелости чтобы подойти, мой голос дрожал, я был как под наркозом, слова были тяжелыми и густыми. Началась ругачка. Она мне объяснила что все кончилось. Я не верил в это… Я не мог этого принять. Мой мозг и моя душа не хотели в это верить. Это была страшная чудовищная шутка. До сих пор вспоминается это все как страшный сон. Я был просто растерзан, унижен, оскорблен и растоптан. Все мои чувства были смешаны с грязью. Во мне не было ничего кроме пустоты заполненной горечью. И шок. Больше ничего… Так мы и расстались.
Через некоторое время мы снова стали друзьями. Я все-таки уехал после этого всего в Анапу, хотел взять ее с собой, но она не поехала, хотел забыться на море. Забыть все что произошло, но к сожалению это было невозможно. После моего возвращения мы вместе отдохнули на турбазе. Я ей был другом. Для меня она другом не была, для меня она была моей второй половиной. Я смирился со своей участью. Я стал мечтать о том что ее новый парень Сергей бросит ее, что они поругаются и Надя вернется ко мне. Это стало моей мечтой. Потому что я хотел Надю. Я продолжал ее любить. Причем любить так же как и раньше. Только теперь она была не моей. Она была с другим. И я с этим смирился. Я просто хотел чтобы мы были просто рядом. Я даже был согласен на то чтобы мы были втроем. Глупо конечно, но не могу я без нее, не могу. Нужна она мне, не знаю даже зачем, просто нужна. Не знаю что писать дальше. Вот вроде бы и все. Осталось только дописать Happy End!
С того самого злополучного момента прошло более чем полгода, чувства к Наде по-прежнему не изменились. И вот однажды мы как обычно "лучшие друзья" отмечали какой-то праздник. Не буду вдаваться в подробности, напишу только самую суть случившегося. Я пошел проводить Надежду и так уж получилось что она осталась с одним совершенно посторонним человеком в подъезде а я ушел за пивом. Возвращался я пешком и так уж сложилось, что неожиданно подслушал разговор Нади и этого молодого человека. Разговаривали они о нас. Надя сказала что Я ее очень сильно люблю. А она любит другого. Это было сказано так откровенно, что никаких сомнений в искренности ее слов не было. Причем это говорилось совершенно постороннему человеку. Тут видимо все и перевернулось. Нельзя сказать что я был как-то удивлен, но я просто не догадывался что это действительно будет так искренне. В тот момент я понял. Что все. Нам не по пути. Я понял что мне надоело играть из себя друга. Надоело ждать, надоело мучить самого себя, надоело быть собачкой исполняющей любые ее прихоти. Прошло более полугода и она продолжает любить его, а не меня. А что если она любит его точно так же как я ее. В таком случае ни на что рассчитывать не приходится. И принял очень сложное для меня решение. Я отказался быть ее другом. Решение было очень сложным. Я отказывался от встреч с ней. Я полностью отказывался от нее, от того самого человека которого продолжаю любить всем сердцем, всей душой. Не знаю что больше писать по этой теме. Все закончилось. Вспоминая прожитое, я бы не отказался прожить тоже самое еще раз. Самые сладостные минуты наших отношений сполна покрывают все ссоры которые между нами были. Мне было 20 ей 15, мне сейчас 25 ей почти 20. Мы знакомы 5 лет, из них почти 3 года мы были вместе. Это самые классные годы моей жизни. Не знаю, будет ли еще когда ни будь что-нибудь подобное? Вряд ли. Многих мучает вопрос — что такое любовь? А действительно что это такое? Кто ни будь знает ответ на этот вопрос. Для каждого человека любовь это что-то свое личное, свое родное. Сейчас я могу стопроцентно сказать что я любил, я люблю и я буду любить всего лишь одного человека. Любовь это когда можешь жизнь отдать за любимого человека. Странно все это. Наверное любовь это плохое чувство, оно заставляет людей мучаться. Теперь я один. Теперь я смотрю на мир совсем другими глазами, я стал замечать окружающих, я стал замечать других девушек. И к своему удивлению я понял что меня тоже оказывается многие любят. И причем достаточно много людей. Но нужно ли мне это. Оказывается мне это не нужно. Теперь смотрю я на это все и удивляюсь. Все что-то бегают, суетятся, а мне все по барабану. Я думаю только о Надежде. Мне уже самому это так надоело. Но что я могу поделать, ну не вылазиет она из меня. А так хочется выковырять ее из своего сердца. А в душе все равно теплится надежда, что может быть еще что ни будь будет. Ну да ладно, поживем увидим. Главное забыть ее навечно, а там уж и легче будет. Вот так вот, видимо несчастлив я буду когда у меня будет семья. Счастье в семье может быть только в том случае если в семье есть любовь, а во мне это чувство убито. Смогу ли я когда ни будь кого ни будь полюбить? Вряд ли! Брак будет по расчету, а мне этого так не хочется. Хочется любви, тепла, ласки, нежности. Причем ее любви, ее тепла, ее ласки, ее нежности. Ее — Надежды…
Вот такая история… Спасибо всем за прочтение.
*****
Впервые я, наверное, увидела его во сне. Видимо, очень давно: может быть еще в детстве? Не знаю случая, когда он и в самом деле появился у нас, я ничуть не удивилась. Это как-то само собой разумелось, что он, наконец, появится.
Его голос сразу наполнил прихожую, зазвенел, летая между стеклянными шарами люстры, и выплеснул на кухню. Смуглая тонкая рука с длинными пальцами и узким запястьем, увитая синими тенями дверной ручки, выключателей и вешалки гардероба. Он был худ, на лице выделялся только длинный нос и бездонные оконца глаз, скрытые бликами стекол очков. Свободный свитер скрадывал очертания тела, тоже худого и жилистого. И, видимо, это его слегка смущало — глупые мужчины почему-то так переживают из-за своей мускулатуры, не понимая, что это как раз и не очень важно. Конечно, кому как, но у нас в семье всегда предпочитали эстетику и изящество мускульной силе — и хоть я небольшой знаток красоты мужских ног, но эти… Как нетерпеливо и легко они двигались, в них чувствовались тонкость кости и скрытая сила, неожиданное и точное движение позволяло даже торопясь ступать непринужденно, и это, право, трудно выразить словами. Кажется, что они живут своей, отдельной жизнью, и он при всем желании не смог бы заставить их сделать что-либо дурное или некрасивое…
Я не знаю точно, как выглядят герои легенд, принцы, доисторические коты в сапогах, — может быть, так? Он поздоровался и прошел дальше по кухне (приходил к нам по какому-то делу). А я, так и не поднимая глаз от пола, вышла в комнаты, думая о том, что едва ли он расслышал мой тихий ответ. В тот вечер я долго молча сидела перед телевизором, не совсем понимая, что там происходит и рассеянно оглядываясь на вопросы домашних. По-моему, они решили тогда, что я просто заболела. Сами того не зная, они были правы. И эта болезнь имела имя.
С того дня прошел уже почти год. Он часто бывает у нас. Его взгляд и голос первое время чуть не сводили меня с ума, а прикосновения жилистой и тяжелой (но с такими нежными пальцами!) руки просто бросали в дрожь. А он, кажется, просто не воспринимал меня всерьез. По воскресеньям я с самого утра ждала, когда он ворвется в нашу огромную сонную квартиру и, поздоровавшись со всеми, обнимет меня и оторвет от пола, закружив по комнате. Радостно скажет: "Здравствуй, моя милая девочка!" — и, приникнув лицом к моему затылку, прошепчет: "Прелесть моя!"… Потом, обсудив на кухне свои дела, пока там убирают со стола и моют посуду, иногда может зайти в мою комнату, где я одна (двери у нас закрывают), и присесть с чашечкой кофе в руках на диван рядом со мной. Нежно и легко не то погладив, не то просто коснувшись моей шеи (это у него выходит так просто и естественно, что не возникает и тени неприличия от нарушений условностей) и глядя мне просто в глаза своими теплыми зеленоватыми глазами, он мог, чуть улыбаясь, запросто спросить: "Как дела, киска?" И я трепетно ждала его прикосновений, я была готова все что угодно ему отдать, но… Но он говорил что-то еще, допивал свой кофе и уходил. Кофейный аромат напоминал мне его, я даже стала пить кофе, хотя раньше терпеть не могла эту гадость. Он уходил и приходил опять, они о чем-то говорили, смеялись, шуршали бумагой. Иногда я, заходя на кухню, видела, что он пьет горячий чай, и по влажно блестящим пепельным волосам и румянцу, проступившему на скулах, я понимала — он принимал ванну. Я представляла струи воды на его гладкой бронзовой коже, изгибы тела, мыльную пену, ползшую по животу и оставлявшую за собой чистую кожу, его одежду на полу. Это приводило меня в ужас, но в груди сладко, изнемогающе ныло. Я очень боялась, что они заметят мое смущение. Тогда я, старательно глядя в сторону, слишком правильно ступая, проходила мимо стола, за которым они сидели, стараясь думать о чем-нибудь постороннем.
Часто они подолгу и молча сидели одни в комнате, изредка приглушенными и странными голосами что-то говоря друг другу. Если я заходила в комнату (как я боялась что-то сделать не так и разочаровать его!), он, глянув на меня, улыбался, и сердце чуть не выскакивало у меня из груди, оно билось у горла. Но счастливой я чувствовала себя только несколько секунд — они явно ждали, когда я уйду, чтобы продолжить беседу. Да, это, конечно, стыдно, но когда он уходил, я, бывало, прижимаясь к его рубашке, оставленной в ванне, думала о нем. А когда он снова был тут, пыталась делать вид, что он мне безразличен, что просто мне с ним весело. И чего-то ждала, ждала…
Сегодня я опять смотрю на него не в силах вымолвить те жаркие и нежные слова, которые распирают мне грудь и увлажняют глаза. Я мечтаю о его любви, я готова оставить все и пойти за ним — пусть только позовет. А он…он опять присел ко мне на диван с чашкой в руке, гладит меня по полосатой спине и чешет за ухом, когда я сворачиваюсь клубком у его колена. Я чуть шевелюсь, мое дыхание становится хриплым и нежным; наконец я пригреюсь и заурчу, прикрыв глаза. От нежности мои лапы будут чуть подрагивать, обнажая острые коготки, которые ему так нравятся. Он снова говорит мне ласковые слова, и я не знаю точно — сплю я или нет? Но все равно я знаю другое: он ходит к моей так называемой "хозяйке", к той, что живет со мной в этой квартире. Он любит не меня…