Где-то минут десять (а может и не десять) мы просто стояли в этой самой душевой кабинке и целовались, но очевидно все предыдущие фривольные разговоры повлияли таки на ситуацию, так как в какой-то момент мы с Анджеем поняли, что просто поцелуев нам уже мало и хочется большего. Мы оба были, как говорится, на взводе, возбуждены до предела.
Должно быть я все таки изрядная развратница (недаром же Анджей называет меня и по сю пору иногда Лолиткой) , но мне было в тот момент наплевать на отсутствие всех и всяческих резинок и хотелось лишь одного, чтобы мы с Анджеем занялись любовью, здесь и сейчас и я так ему и сказала. Он был не против, ибо хотел меня не меньше, чем я его, сказал лишь хриплым от возбуждения голосом, что *есть один способ*.
Вот полотенца, ранее бывшие на нас, сброшены прочь, и Анджей принимается ласкать меня, так же как и в прошлый раз, очень нежно и бережно. Руки его касаются моих плеч, затем груди, чуть сжимают её, затем отпускают и снова сжимают и от этих его прикосновений я буквально таю от наслаждения. И ещё он целует меня в губы раз за разом, словно бы поцелуями этими пытаясь заглушить стоны удовольствия, которые я, увы не могу сдержать.
Затем Анджей, одной рукой обнимая меня за талию, другую кладёт мне между ног, несколько раз проводит вверх-вниз, затем пальцы его нащупывают клитор и принимаются его ласкать, а затем… проникают в меня, почти так, как мог бы проникнуть его член. То, что делает сейчас со мною мой любимый, безумно, фантастически приятно, но ощущения от этого совершенно иные, нежели от обычной близости. В чём это заключается, я не могу выразить словами даже и сейчас, просто иные и всё.
Пальцы Анджея, словно имитируя любовную близость, движутся внутри меня, ладонь касается моей *заветной горошинки*, я уже не просто таю, а буквально плавлюсь от наслаждения и очередной мой страстный стон, равно как и все предыдущие, вновь заглушён поцелуем.
А потом я тоже принимаюсь ласкать моего милого там… , внизу. Я беру в руку его член и ладонью принимаюсь водить вверх и вниз, старательно и нежно, копируя тот ритм, в котором двигается рука Анджея. Другую руку я кладу ему на плечо и ещё стараюсь прижаться к нему, но лишь ровно настолько, чтобы это не мешало нашим ласкам ниже пояса.
Анджею похоже, равно как и мне, нравится безумно, то, что я делаю, ибо в промежутке между поцелуями до меня доносится: * Да*, произнесённое страстно- сбивчивым тоном, и ещё что-то, наполовину на польском, наполовину вроде как даже и на французском языке сказанное (ничего себе лингвистический выверт) .
Сколько длилась эта наша *близость без близости* я не знаю, время, как и в прошлый раз перестало существовать, было лишь ощущение какого-то фантастического пламени вокруг нас, да и во мне самой тоже и пламя это становилось всё сильнее и сильнее, казалось, ещё немного и ничего уже не останется, да и нас самих тоже не станет, сгорим, исчезнем, растворимся.
И тут я почувствовала, что Анджей не просто обнимает меня за талию, о нет, рука его сжимает меня, как обручем, с неожиданной силой, почти на грани боли.
В этот миг всё это пламя вокруг нас вспыхнуло особенно ослепительно и жарко и всё вокруг для меня, да и для Анджея тоже, погрузилось на несколько мгновений в бархатно-сладкую тьму.
Потом мы ещё какое-то время просто стояли в этой душевой кабинке, прислонившись к её стенке (хотя, точнее будет сказать, что это Анджей стоял, к стенке прислонившись, а я — просто прижавшись к нему) , не в силах ни пошевелиться, ни сказать что-либо друг другу и ждали, когда мир вновь *обретёт сам себя*.
— — Да уж, это было нечто, — с некоторым трудом произнёс Анджей, когда к нему наконец вернулась способность говорить. — Холодная вода нам сейчас точно не помешает.
Я же просто кивнула, изумляясь, насколько схоже мы оказывается всё ощущаем.
Самое удивительное, что, несмотря на все утренние события и происшествия, мы с Анджеем ухитрились столь оперативно и в темпе привести себя в порядок, одеться и собраться, что прибыли к холл гостиницы, к месту сбора нашей экскурсионной группы, на двадцать минут ранее условленного срока.
(Кстати, у слова *лейк* оказалось не одно значение. Всё зависит от того, как его написать по-английски. Так что, помимо *этого самого*, *лейк* означает ещё *озеро* вроде бы).