Вы все наверное начнёте ругать меня, едва лишь поймёте, что я вновь взялась описывать тут наши итальянские приключения. Но что я могу поделать, если всё то, о чём я хочу вам рассказать, произошло именно в Италии, а если быть особо точной, в городке Анцио-Колонна, где нам пришлось прожить целых шесть дней. Не безвылазно, нет. Три из этих шести дней вся наша группа ездила на экскурсии, дважды в Рим и один раз в Неаполь. Мы даже ухитрились побывать в Помпеях, от посещения которых у меня, да похоже, что и у Анджея тоже, остались не самые лучшие ощущения. (Как подумаю, что там, в этих Помпеях, произошло и что чувствовали люди, беспомощно и обречённо ожидавшие смерти, причём безо всякой надежды на хоть какое-то спасение… Ужас, даже сейчас жутко становится) . Зато от посещения Рима и особенно Ватикана у нас остались самые восторженные впечатления.
Все эти античные развалины совершенно не казались чем-то чужеродным на фоне современного города и даже собор Св. Петра, несмотря на свою грандиозность совершенно не *давил на психику*. (Уж не знаю, так это или нет, но Анджей утверждает, что именно после посещения собора Св. Петра у меня душа, образно говоря, *развернулась в сторону католичества*. А что, всё может быть. Готова даже предположить, что всю свою жизнь была своего рода скрытой приверженкой этой концессии, просто не осознавала этого) .
Ну, а ещё три дня были свободные. Мы с Анджеем ходили на пляж, но вовсе не для того, чтоб лишь тупо загорать, как это делали *Кузнечик и К. * (эти особы с маниакальным упорством таскались за нами где только возможно было и изо всех сил делали вид, что их интересует ещё что-то, кроме персоны моего возлюбленного) . О нет, Анджей меня ещё и плавать учил. (Вообще-то плавать я умела и весьма неплохо, но старательно изображала, что не очень в этом деле искусна. ) А ещё мы гуляли по городу, порою безо всякого конкретного маршрута, просто ходили и всё. И в целом мире не было наверное в эти дни девушки счастливее меня, ведь рядом со мною был тот самый человек, кого я не просто любила, а обожала (хотя это и не мешало мне время от времени с ним спорить) .
И пускай я чётко осознавала, что Анджей не любил меня (тогда ещё не любил) , что я всего лишь нравилась ему и он видел во мне друга, подопечную, за которую он нёс ответственность, может быть в чём-то и ученицу. (* И любовницу* прибавите вы. Да, и это тоже, но в дневные часы не существовало и малейшего намёка на то, что между нами есть ещё что-то, помимо общих интересов и дружбы. В нашей группе была парочка, постоянно ходящая в обнимку и целующаяся. Мы же с Анджеем не позволяли себе подобных вольностей. Да мы и сейчас не сторонники излишней демонстративности. *Смешна любовь напоказ*.) Я была счастлива, что он просто рядом со мною, что судьба свела нас и я для моего любимого более чем небезразлична.
А ещё помимо этих шести дней были ещё ночи, целых семь и в каждую из этих ночей мы с Анджеем занимались любовью. Каюсь, я была для моего милого в то время не очень хорошей любовницей. Да, мне были безумно приятны его ласки и поцелуи и я всякий раз *улетала* от близости с ним, а ещё очень старалась и ему доставить максимальное удовольствие. Но я очень мало что умела в сексуальном плане. Анджею же хотелось дать мне нечто большее, нежели наши с ним обычные ласки (и получить кое-что от меня взамен тоже наверняка очень хотелось) , но я всякий раз говорила * нет, не надо*.
Да, речь идёт о кунилингусе (он же лейк) и минете. И противилась я вовсе не потому, что считала это чем-то грязным или непристойным. Просто дело в том, что я… Впрочем, какая разница теперь, что за тараканы бродили у меня в голове тогда. Важно, что я их выгнала и минеты с лейками более для меня не табу. И случился этот *исход тараканов* как раз в седьмую, последнюю ночь нашего пребывания в Анцио- Колонна.
Итак, вечер шестого дня, причём довольно поздний. Мы с Анджеем сидим на террасе у входа в наш гостиничный номер и разговариваем про Леонардо Да Винчи (нам ведь предстоит завтра оказаться во Флоренции, а этот город во многом с этой персоной ассоциируется) . И мне в какой-то момент вдруг становится безумно грустно. Нет, великий Леонардо к моей грусти не имеет никакого отношения, просто я очень ясно осознаю, что вот и закончились почти наши шесть дней на одном месте и что совсем скоро и само путешествие к концу подойдёт. А вдруг там, в Москве мои отношения с Анджеем сойдут на нет, я стану для него *одной из… * и может даже перейду в *виртуальный уровень общения*. (Ах, я согласна была даже и на просто дружбу с моим милым, лишь бы видеться с ним, пусть и не часто, пусть иногда.)
Короче, я сижу рядом с Анджеем и тихо страдаю и он, явно чувствуя, что со мною что-то не то происходит, интересуется, всё ли в порядке. Я же в ответ задаю ему совершенно идиотский для этого момента вопрос:
— Ты меня любишь?
— Да, ты мне нравишься. Привлекаешь, — убийственно-честно отвечает Анджей.
И тут я начинаю тихо всхлипывать, ибо мне кажется, что мой мир рушится уже сейчас. Мой милый обнимает меня, утешает как ребёнка, шепчет мне на ушко что-то типа * я был дураком… но ты знаешь, что для меня не всё так просто… и ведь мы же всё решили уже, что будем встречаться… меня без тебя тоска замучает*, ну и далее в том же духе. Постепенно все эти слова сменяются поцелуями и поцелуи эти становятся всё более жаркими и страстными. Я чувствую, что безумно хочу Анджея, хочу, чтоб он целовал меня всю и даже… там, … между ног, чтоб занялся со мною любовью, может быть и прямо на террасе. И ещё понимаю, что вполне готова, так сказать, ответить адекватно, то есть попросту сделать моему возлюбленному минет (эка невидаль, ничего в этом страшного нет) .
От *окончательного и публичного грехопадения* нас с Анджеем удержали *Кузнечик и К*, чьи голоса внезапно раздались со стороны дорожки, ведущей от главного входа в гостиницу к нашему *убежищу*. А то, как знать, не появись они столь не вовремя, всё возможно случилось бы *здесь и сейчас* (топик ведь с меня с этому моменту был уже снят, да и рубашку с моего возлюбленного я уже тоже стянуть успела) . Но, увы и ах, нам помешали и, чтоб не быть застигнутыми за нашим весьма недвусмысленным занятием, мы с Анджеем поспешили ретироваться в свой номер, дабы там продолжить начатое.
Пока мы принимали душ (по отдельности) моя страсть немного поостыла, но желания сделать всё и всё получить отнюдь не убавилось.
Анджей, спустя короткое время присоединившийся ко мне, наверняка был изумлён и обрадован, узрев мою горящую желанием персону, вполне (как мне казалось) готовую ко всякого рода *любовным баталиям*. Однако же эта моя *вполне готовность* совершенно не отменила всех тех поцелуев, нежных прикосновений и ласк, коими всякий раз начинались наши занятия любовью. (Анджей ведь знал, как я люблю целоваться с ним и как буквально таю, когда он ласкает меня и даже в этот раз не пренебрёг всей чувственно-нежной прелюдией, хотя ему, готова поспорить, очень не терпелось перейти к *основному действу*.) Впрочем все предварительные игры много времени не заняли, ибо уже где-то минуты три спустя я сбивчиво-страстным шёпотом стала умолять моего милого не просто целовать меня, а целовать *всю, ну пожалуйста*.